— Давай представим, что я приведу сюда своих подруг. Ты их пустишь к себе? — видя, что она уже собирается ответить, я перебил, — Одна из них имеет довольно сильные умения, да и я не лыком шит. Плюс, у меня есть довольно большой запас лишних карт, и я могу с вами поделиться. Как не посмотри, ты со всех сторон в выигрыше. Много места мы не займем, а твой маленький отряд будет существенно усилен. Обещаю, буянить мы не будем. Да и я недолго тут пробуду. Уйду через два-три дня в Пензу. Надо иметь представление о том, что там сейчас творится. Согласна?

Натянутая улыбка на лице и я понимаю, что она и сама была не против новых постояльцев. Может быть, после того, как я ей рассказал про своих спутниц, она и ожидала от меня такого ответа. Все же, не плохой я человек. И если верить моим словам, лишний боец для защиты дома ей не помешает. Ну что же ты, давай, говори уже!

— Я не против. Но учти, ты тут будешь только как гость. Если все устраивает, то милости прошу — я был не против, — Ты как, отдохнешь или сразу за своими девушками пойдешь?

Ну уж нет. После твоего рассказа оставлять их одних в лесу будет глупо. Если я сейчас же вернусь в лагерь, то уже завтра, а может и сегодня, перевезу их сюда. С таким медлить не стоит. Как говорил мой учитель труда — в гробу отдохнуть успеешь.

— Нет, спасибо. Я лучше сразу за ними пойду. Либо сегодня вечером, либо завтра днем, мы будем тут. Так что, до скорой встречи — и распрощавшись с учительницей, я резко обернулся и скорым шагом двинулся в обратный путь. Нельзя мне медлить.

— Осторожней там. Эти гады не всегда на месте сидят, засады устраивают — крикнула она мне напоследок, а затем, когда я уже обернулся, чтобы поблагодарить ее за совет, она уже входила обратно в дом.

Дорога назад к лагерю заняла раза в полтора-два меньше времени, чем я думал. Стоило мне только отойти от поселка, как странное чувство начало распространяться в районе живота, и я сам того не понимая, бросился бежать во весь опор. Истекая потом и чуть ли не полностью лишившись сил, я буквально ворвался в лагерь и был ошарашен тем, во что он превратился пока меня не было.

Палатки были разорваны чуть ли не на лоскуты, все наши пожитки в беспорядке разбросаны по всей стоянке, а кухонные принадлежности, запасы еды и воды, в общем, все самое ценное, попросту пропали. Всюду, куда бы я не посмотрел, были явственные следы ожесточенной драки. Я немного отдышавшись, стал изучать поле боя, по-другому и не назовешь теперь это место. И ведь знатно тут бились. Ладно Настенька, но вот с Маринкой, так просто не сладить. Если, конечно, не застать ее врасплох. И раз нет трупов нападающих, то все, скорее всего, так и произошло.

Следы множества отпечатков ног вывели меня в сторону той самой речки, что мы только вчера использовали в качестве ванной. Не покидавшее меня все это время плохое предчувствие, по мере продвижения вперед, начало сбываться прямо на моих глазах. Обожжённая кора деревьев, маленькие капельки крови на траве, стрелянные пистолетные гильзы — все хуже и хуже.

Они так и не смогли убежать. Искалеченный труп Марины я нашел спустя несколько минут блужданий вдоль русла реки. Множественные пулевые отверстия и следы разорванной одежды указывали на то, что так просто она не сдалась. Жаль, она мне нравилась. И если бы она не пошла со мной, то все еще могла бы быть жива. Не любовь, но некоторая доля привязанности и зарождающегося чувства, у меня к ней присутствовали.

Она лежала на боку, а неестественно вывернутая назад рука закрывало ее лицо. Я медленно, все еще надеясь, что ошибся, и она жива, убрал ее руку с лица. И, меня охватила ярость. Нет, не от несбыточных надежд. Эти мрази не просто убили ее, а еще и надругались над ее мертвым телом. Один сплошной синяк на лице указывал на то, что ее долго били по голове. И, похоже, не руками. Помимо огнестрельной раны на спине и лодыжке, которые я заметил еще на подходе, спереди у нее было перерезано горло. Видимо, это и было причиной смерти. Но, они на этом не успокоились. У нее была разорвана блузка и на животе виднелись следы множественных ножевых ранений — уже посмертных. Грудь отрезана и лежала чуть в стороне на земле, а от тела исходил характерный запах мочи. Варвары! Всех убью.

Следом, я нашел и Настю. Ей повезло даже меньше, чем Марине. Ее они поймали еще живой и так просто не дали ей умереть. Одежда отсутствовала напрочь, а следы засохшей крови, вытекшей из влагалища и анального отверстия свидетельствовали о том, что ее краткий миг жизни был сравним аду на земле. И после всего того, что с ней сотворили, они так просто от нее не отстали. Над ее мертвым телом тоже поработали. Все оно было усеяно синяками и кровоподтеками. Тело все измазано белым вязким веществом, а многочисленные порезы на спине свидетельствовали о применении к ней садистских наклонностей участников. А попросту, пытки. Хорошо еще, что ее смерть была мгновенной. Одиночный выстрел в голову — очень гуманно. Как-то уж даже слишком гуманно для таких зверей.

Достав из кармана припасенную заранее пачку сигарет, я присел на валун рядом с телом Насти и закурил. Как знал, что они мне еще пригодятся. Во уже лет пять как бросил курить, а когда все началось как знал, что организму вновь понадобится никотин. Докурив одну, сразу достал следующую. Пять минут, и я начал понемногу успокаиваться. Надо бы их хоть похоронить по-человечески. Нельзя тела бросать вот так. Вернувшись в лагерь, я не нашел припасенной ранее саперной лопатки, даже ее забрали, и взяв в руки топор пошел обратно за телами. Нужно вырыть могилы.

Осторожно завернув их в остатки палаток — получилось некоторое подобие савана, я вырыл две неглубокие могилы и положив их внутрь, вновь закопал. Молитв я не знаю, поэтому просто помолчал минутку. Хотя, с тех пор как я ворвался в лагерь, я ведь так и не проронил ни слова. Да и кому, скажите на милость, я теперь снова один! Найдя на берегу реки что-то отдаленно напоминающее доску (и как она только тут оказалась?), я нацарапал на ней ножиком их имена и вмял ее в землю так, чтобы было видно, где я их закопал. Это временный вариант. Выдастся свободное время, обязательно перезахороню.

Уже смеркалось, когда я закончил их погребение. Поэтому, не став искать себе тут место для ночлега, сразу же двинулся в сторону поселка. Вспомнив направление, куда мне указывала учительница, я стал осторожно пробираться в сторону лагеря бандитов. Зуб даю, это эти уроды такое сотворили. И так просто им это с рук не сойдет. На поиски ушло почти три часа, но я сумел достигнуть своей цели. Было не так уж и сложно их найти. Они даже не думали скрываться после содеянного. Множество костров, освещавших их стоянку, пьяная ругань и крики перепуганных девушек были слышны с расстояния не меньше нескольких километров.

Подкравшись на максимально безопасное расстояние к их лагерю, я залег в кустах и стал наблюдать. Они даже не удосужились выставить охранение. Все были заняты лишь развлечениями. До безопасности им дела не было. Внутри же стоянки царил хаос. Одна группа людей сидела за несколькими кухонными столами, сдвинутыми вместе и пьянствовала. Другая, та что поменьше, играла в карты и люди периодически дрались между собой. И, наконец, третья, в которой была самая большая текучка была занята самым мерзким из всех, занятием — насиловали девушек.

Среди всех групп там была самая большая текучка кадров. Кто-то приходил, кто-то уходил, но поток людей ни секунду не уменьшался. Новенькие просто стояли в очередях и ждали своей очереди, пока другие забавлялись с девушками. Уроды! Хотя расстояние до загона, по-другому, я запертый прицеп для перевозки толи лошадей, толи свиней, назвать не могу, было сравнительно большим, я смог рассмотреть все это действо в мельчайших подробностях. Загон был почти полностью забит полуголыми женщинами и теми, кто их собственно говоря имел. Оттуда доносились лишь крики, стоны и плач. Убогое зрелище. Они, для меня, уже не люди. Но, к сожалению, сквозь прутья я видел почти все, что творилось внутри. Благодаря костру, что горел в бочке, что находилась рядом с охранником у входа, у меня просто не было другого выбора.