Я — пленница стихов, затем что я — поэт,
А ты, мой брат, ты стал прославленным
ученым.
Наш отроческий спор невольно разрешив,
Живая жизнь сама дала нам дар прозренья:
Поэзии огонь ты вносишь в холод цифр,
Я трезвость разума — в огонь стихотворенья!
1948
«А помнишь ли ты, дружок ясноокий…» Перевод М.Петровых
А помнишь ли ты, дружок ясноокий,
Сестричка моя, шалунья Армик,
Как мы наизусть зубрили уроки,
Чтоб только от них отделаться вмиг?
Искали впотьмах случайной удачи,
Стремясь угадать готовый ответ…
А жизнь припасала такие задачи,
Что, кажется, им решения нет.
Вопросы ее все жестче, прямее,
Ответить на них труднее стократ,
А я ничего теперь не умею
Зубрить наизусть, решать наугад.
1949
СВЕРСТНИКИ. Перевод Эм. Александровой
Пьесу поставить хотели мы в школе,
Но неожиданно стали в тупик:
Распределять не умеем роли,
Только начнем — перессоримся вмиг.
И закипает горячая схватка,
Всякий стремится свое доказать…
Так, ничего и не сделав порядком,
Мы по домам расходились опять.
Наших волнений причину открою.
Повод к раздору, конечно, не нов:
Все мы хотели играть героев
И не хотели играть врагов.
Каждый в мечте сокровенной уверен,
С детства о подвигах грезить привык,
И для него-то по крайней мере
Слава бесспорной казалась в тот миг.
Так из затеи и не было проку…
Но наступил долгожданный срок —
Вышли мы в мир, на большую дорогу.
День этот в памяти каждый сберег.
Жизнь мы тогда посвятить обещали
Всю без остатка стране дорогой.
Так уходили мы в ясные дали,
В разные стороны — к цели одной.
Многие вправду сегодня герои,
Пали иные в жестоких боях…
С гордостью, с грустью глубокой порою
Детство их чистое славлю в стихах.
1946
ПАМЯТИ ГАРНИКА ВОСКАНЯНА. Перевод М.Петровых
Помню, шутил ты на перемене,
Стоя со мной ото всех в стороне:
— Автор лирических стихотворений,
Ты хоть разок напиши обо мне!
Глядя на окна университета,
Я о тебе вспоминаю с тоской.
Юность твоя оборвалась где-то,
Ты не вернулся с войны домой.
Шаг замедляю в волненье глубоком.
Чудится — вновь тебя вижу в окне,
Чудится — слышу, как с тайным
упреком
Ты говоришь: «Напиши обо мне».
«Мои тетрадки классные…» Перевод Д.Орловской
Мои тетрадки классные,
Странички букваря,
Наивные и ясные,
Как дней моих заря.
Мне дороги нехитрые
Приметы детских лет:
Вот кисточка с палитрою.
На столике портрет.
Мила мне юность ранняя —
Рассвета синева.
И память о свиданиях
Во мне еще жива.
О юность, детство милое
Забуду ли я вас?
Волшебной вашей силою
Живу я и сейчас.
1954
В родном краю
«Ниже и ниже спускаюсь я…» Перевод Р.Сефа
Ниже и ниже спускаюсь я,
Ноги устали, шаг неуверен,
Вырос мой счет скорбям и потерям,
Тихо спускаюсь я…
Горный хребет надо мною навис,
Шагом неспешным бреду я вниз,
Воспламеняя любовь к вершинам
В тех, кто растет,
Кто тянется ввысь…
Долог мой путь, пора мне присесть,
Вниз я бреду по отрогам горным.
Край мой!
Останься таким, как есть:
Снежным,
Высоким,
Гордым.
1958
ЗОВЁТ ТЕБЯ. Перевод В.Звягинцевой
У края тропки
Сена стог…
Родной порог,
Родимый дом
С одним окном
Зовет тебя…
Зовет тебя
И диких роз
Цветущий куст
Там, где ты рос,
В краю камней
И знойных дней,
Зовет тебя,
Зовет тебя…
Огромен свет,
И спору нет —
Цветут цветы
В краю любом.
Отыщешь ты
Не хуже дом,
И сена стог,
И тишь дорог…
Но если ты
Душою всей
Не полюбил
Всего сильней
Свой отчий дом
В краю родном,—
Найдется ль в мире
Уголок,
Где будешь ты
Не одинок?
У озера
На берегу
Родимый дом,
И ты в долгу
Пред огоньком
В его окне.
Тот кроткий свет,
Грустя, любя,
Зовет тебя,
Зовет тебя…
1956
РОДИНЕ. Перевод М.Максимова
Сперва ты просто для меня была
Моею мамой с теплыми руками,
И умещался мир в оконной раме,
И я была совсем еще мала.
Затем двором ты стала, топольком
И ручейком, звенящим у забора,
С гусятами, плывущими гуськом,
Как желтые кораблики, под гору.
А после стала улицей родной
И школою взыскательной и строгой,
Л улица продолжилась дорогой,
Ведущей вдаль, за горизонт сквозной.
И я узнала, как ты широка,
И не вместить тебя в оконной раме.
Ты стала полем, синими горами,
Призывом паровозного гудка.
Ты стала песнею, слетевшей с губ,
Знаменами октябрьского парада,
И дымом заводских высоких труб,
И гроздьями тугими винограда.
Родной Москвой ты стала для меня,
И вопреки бескрайним расстояньям
Есть у меня ближайшая родня
На сопках и под северным сияньем.
Ты исподволь врастала в жизнь мою,
И сто дорог вели с тропинки горной,
Необозримо стала ты просторной,
Но я тебя повсюду узнаю.
Да, узнаю! Пускай такой ты стала,
Что не обнять и взглядом не объять.
И все-таки, как с самого начала,
Я узнаю в тебе родную мать!
1954
ПЕРЕД ОЧАГОМ. Перевод К.Ваншенкина
Светлой памяти моей бабушки.
Я вижу: опустившись на колени,
Огонь вздувает бабушка моя,
Чтобы на стенке
Задрожали тени
И над трубою
Поднялась струя.
Чтоб, если гость появится на тропке
Со стороны синеющей гряды,
Нашлись бы —
Миска добрая похлебки,
Огонь,
Глоток вскипающей воды.
Сидит она,
В добро людское веря,
Безропотна, спокойна, нестрога.
Лишь дал бы бог
Раскрыть пред гостем двери
Да поднимался б
Дым от очага.
То утро жизни… Луч лизнул
ступени…
То мой рассвет… О чем-то грежу я.
Тихонько опустившись на колени,
Огонь вздувает бабушка моя.
1956
СКАЗКА. Перевод Е.Ильиной
На тахте — подушек разноцветный ворох.
Розами усеян бабушкин ковер.
Вьется пламя в печке, слышен треск
