Саму коптильню устроил на берегу, чуть в стороне от того места, где гончары брали глину. При помощи своего амулета проделал штольню. Можно было, конечно, и в другом месте устроить всё, соорудив канавку. Но я пытался построить коптильню самым примитивным и доступным способом, используя подручные средства. Небольшая терраса на обрыве подходила для моих целей идеально. Вначале прокопал траншею горизонтально метра на три. После уже прочертил линию вверх по обрыву и дальше по горизонтальной поверхности. Практически угадал с тем местом, где заканчивался горизонтальный отвод. Благо, почва здесь сильно глинистая, и мой вертикальный колодец не требовал дополнительного укрепления стен. Над отверстием я потом соорудил помещение для копчения, используя все те же саманные кирпичи. Только с крышей-заслонкой пришлось повозиться, сооружая её из дощечек. Но работало все отлично. Когда внизу под обрывом я поджег первый костерчик внутри штольни, то тяга засосала дым мгновенно, подавая его в коптильную камеру.

А вот с рецептом копчения самой рыбы я возился дольше. Прошел примерно месяц, пока я методом тыка определил, что рыбу нужно вначале просолить три дня, промыть, а потом на трое суток поместить в коптильню. Да и после лучше несколько дней обождать, тогда вкус лучше становился. Собственно, мы с Мики только выверяли рецепт для рыб среднего размера (ага, средний здесь с полметра длиной), когда прилетели драконы. Друг мой сложил наш кулинарный шедевр в корзину и гордо отправился «торговать». А поскольку до этого рыбаки пробовали только мой вариант с сушеной рыбой, то и к новому кушанью особого интереса не проявили. Драконы же, слопав первую тушку, что была вручена в рекламных целях, сразу оценили блюдо. Уточнили, как долго это хранится, и выгребли все подчистую, что у нас уже было припасено.

Мики вечером радостно демонстрировал мне первый свой заработок – амулет огня.

– Иди заплати рыбакам, – посоветовал я. – Будем новую закладку в коптильню делать.

– Драконы сказали, что дней через десять прилетят.

– Как раз ещё одну партию успеем сделать, – подвел я итог.

Мики все еще воспринимал мою коптильню как развлечение. Да вот только поселковые жители уже смекнули, что рыбка-то получилась удачной. Мы только успели обменять свежую партию на огненный камушек у драконов, как рыбаки стали мастерить по нашему примеру новые коптильни. Я ничего не скрывал и секрета из этого не делал. И даже всячески поощрял то, что люди торговали потом рыбой не только с драконами, но и с эльфами. К зиме опробовали и рецептуру мяса. Хотя рыба драконам нравилась больше.

Кстати, зима в этот год выдалась дождливой. И как раз показательной для тех, кто сомневался в прочности моего домика. Землянки основательно подтапливало. Никакие отводы и канавы не помогали. Я даже уступил свое жилье нескольким женщинам с грудными детьми. Сам-то я и в замке могу этот период пережить, а малышня в поселке болела. Сыро было в землянках. У меня же в домике нехитрый очаг при помощи амулета огня держал хорошую температуру. Да и ставни, что соорудил отец Мики, помогали удерживать тепло.

Нужно ли говорить, что по весне поголовно все жители решили улучшить жилищные условия? Я свой черный браслет отдал семье Мики. Магического запаса в нем еще осталась почти половина. А мне он особо не нужен был.

Пока шло масштабное строительство поселка, я приходил нечасто. Без амулета помощи особой от меня не было. А советы не требовались. Народ всю технологию уже видел.

Вообще-то вся эта стройка растянулась почти на два года. Новые дома теперь покрывали черепицей. Да и располагали их вдоль берега, образуя улицы.

– У нас теперь, как на Востоке, – хвастался отец Мики.

Я уже знал, что у людей, живущих на востоке, уровень жизни получше. И даже мечтал, что когда-нибудь смогу посетить те земли. Только как это осуществить, пока не представлял себе. Пока же просто рос. Тренировал тело и занимался нехитрыми делами в поселке.

Часть 4

Свое пятнадцатилетие я праздновал в кругу друзей из числа людей. Тортика и свечек не было. Зато я умыкнул из дома кувшинчик вина. И мы так неплохо посидели.

– Если бы ты не был сыном Владыки, я бы на тебе точно женился, – пьяненько икая, сообщил мне Мики.

– А что твой отец? – отозвался я. Вообще-то о строгих нравах среди людей я был знаком не понаслышке. Как-то, балуясь, провел рукой по ягодицам Мики, за что получил укоризненный взгляд и несколько дней игнорирования. Потому такое заявление немного удивило.

– Он тоже считает, что как младший муж ты идеален.

– Чего это младший? – возмутился я.

– Я старше тебя и выше.

– Если выше, то не значит, что крепче, – возразил я. Насчет роста друг был прав. Смотрелся я мельче людей и эльфов-сверстников. Может, еще вытянусь. Но отчего-то сомневался. Во мне же присутствовали черты не только эльфов, но и дриад. А те как раз отличались мелким росточком. Еще из внешности дриад я унаследовал волнистые волосы пшеничного цвета, и, кажется, всё. Остальные черты достались мне от отца. Только глаза непонятно чьи. У дриад глаза зеленые, у эльфов серые. Я же своими голубыми напоминал в большей степени людей. Но как-то тут на днях разглядывал себя в зеркало и пришёл к выводу, что с внешностью мне повезло. Мальчик я красивенький. И в поселке часто ловил на себе жаркие взгляды. Так что заявление друга меня не сильно удивило. Он мне тоже нравился. Мускулистый, уже полностью сформировавшийся юноша. В моей прошлой земной жизни был у меня один любовник, похожий на Мики. Шатен с голубыми глазами в красивом обрамлении густых ресниц.

А Мики вдруг ловко меня опрокинул и прижал к полу.

– Ну-ка, вырвись!

Я подергался и констатировал, что Микина тушка, и вправду, сильнее и тяжелее. Он же уже многозначительно потирался о моё бедро, что тоже стало сюрпризом.

– Эй! Парни! – окликнул нас Нинка. – Доиграетесь.

Мики вдруг сразу поник.

Я уже упоминал, нравы в поселке были строгие. И если парни могли создавать семьи, то секс до свадьбы осуждали. Разве только невинные поцелуйчики. Всё остальное - ни-ни.

Честно говоря, я так и не мог определиться, чего хочу. Отчего-то мне казалось, что, женись я и поселись у людей, отец и не заметит моей пропажи в замке. В замке я числился дитем неразумным, которому ещё рано думать о таких вещах как женитьба.