Разумеется, Крис пришел на церемонию развода, присоединился к нему и Карл. Ида тоже была бы не против туда сходить. Она была потрясена, но также и пришла в восторг, узнав о возможности покончить с неудачным браком. Ее уже давно перестало интересовать, насколько ее поступки или поступки других угодны Богу. Она пришла к выводу, что, если Господь не слишком равнодушен или не настроен враждебно по отношению к своим созданиям, Он скорее одобрил бы ее союз с Карлом, нежели с Оттфридом.

Однако сегодня ей пришлось остаться на ферме. Некоторые овцы должны были принести ягнят, и Оттфрид требовал присутствия Иды на случай, если вдруг что-то пойдет не так. Молодая женщина пыталась возразить, что она ведь будет недалеко, у реки, вернется в течение часа, но он не хотел и слушать. Кроме того, он вдруг словно вернулся в Рабен-Штейнфельд и принялся поносить безбожную церемонию, в которой Ида ни в коем случае не должна участвовать.

– Он хочет, чтобы сегодня ночью я была с ним, – доверительно сообщила Ида Карлу, прежде чем тот ушел, и потупилась.

Карл испытывал едва ли не физическую боль, видя, как страдает любимая. Однако он уже не ревновал, в конце концов осознав, что Оттфрид может овладеть лишь телом Иды, а душа ее давно принадлежит ему. И только мысль о боли и постоянных унижениях, которые она все так же терпеливо сносила, терзала его. Он каждый вечер беспокойно расхаживал между конюшнями и домом Иды.

Но теперь его отвлекла церемония развода. Все племя нгаи таху уже собралось, когда Крис и Карл пришли на берег реки. Тохунга Макуту стояла между камнями, а рядом с ней Джейн и Те Хайтара. Арики снова был в праздничном наряде воина, в руках он держал символы своей власти. Крис думал, что Джейн тоже будет в традиционной одежде маори, но в тот вечер было прохладно, и она предпочла ей шерстяное платье пакеха, темно-зеленое, широкого покроя, которое было ей очень к лицу. Вождь набросил ей на плечи свой плащ с перьями, и церемония прошла с большой помпой. Но именно благодаря выражению лица Джейн Фенрой-Бейт казалась сегодня почти красивой. Зеленые глаза Джейн сверкали от счастья. Она смотрела на Те Хайтару чуть ли не с благоговением, а на невысокую старую знахарку, сильным голосом призывавшую в свидетели церемонии богов и духов, – с уважением и доверием.

– Ты готова? – спросила она Джейн. – Если ты действительно хочешь этого, я произнесу каракиа токо.

Джейн поглядела на Те Хайтару в поисках поддержки, а затем увидела на краю поляны Криса. Казалось, она растерялась, не зная, стоит ли ей пристыженно опустить глаза или же ответить на его насмешливый взгляд. Джейн выбрала последнее, после чего Крис взял себя в руки и решил немного облегчить ей задачу. Он махнул ей рукой, словно отпуская или открывая дорогу. Те Хайтара заметил это, обрадовался и кивнул Крису, а затем ободряюще улыбнулся Джейн.

Она выпрямилась.

– Хочу, – громко произнесла она.

Тохунга подняла руки, застыла на миг, чтобы связать свой дух с небом и восходящими звездами, а затем затянула каракиа – так быстро, что Крис едва понимал ее торопливую речь. Кроме того, в этом случае песнь оказалась очень короткой.

– Ка токона ату неи коруа. Ту ке Ранги, тау ке Папа.

– Вас отрывают друг от друга, словно Ранги и Папа, – перевел Крис для Карла. – Ты же знаешь историю. Тане, бог леса, и другие дети земли и неба разделили пару, чтобы создать свет и воздух для творения. Так сказать, первый развод…

– Но не по согласию супругов, – заметил Карл.

Крис пожал плечами:

– Зато на благо мира. Н-да, глядя на Джейн, могу сказать, что тут все происходит по ее согласию!

– И по твоемý, видимо, тоже, – улыбнулся Карл и помахал рукой Кэт, стоявшей среди женщин. – Ты уже говорил с Кэт? Как она относится к этой церемонии?

– Когда бы я успел говорить с ней? – отозвался Крис. – Сегодня между полуднем и вечером? Я сам еще толком не понял, что со мной происходит.

Кэт лишь мельком улыбнулась мужчинам, а затем вместе с остальными молодыми женщинами образовала круг возле Джейн, чтобы снова принять ее в общество незамужних девушек. Макуту прочла еще несколько каракиа, затем все стали петь. И в конце концов вождь объявил, что в деревне для всех есть еда и виски, после чего собравшиеся поспешно разошлись.

– Быстро они справились, – удивился Карл, когда они с другом последовали за ними.

Крис пожал плечами.

– Венчание тоже происходит быстро, – отозвался он. – Три слова, и вот ты уже женат. Только венчание признается всеми, а это в глазах остального мира абсолютно ничего не значит.

– В мире пакеха это ничего не значит, – поправил друга Карл. – Но для племен маори все законно. По их правилам Джейн выйдет замуж за вождя, а ты получишь Кэт.

И он улыбнулся Джейн, которая стояла рядом с Те Хайтарой, лучась от счастья и, видимо, принимая поздравления от других членов племени. Она выглядела такой довольной и спокойной, как никогда прежде.

– Боже мой, Крис, в Окленде никому не будет до этого дела! Нет жалобы – нет суда. Да и кто может возразить? Старые Бейты в Австралии? Что Джейн решит рассказать им на этот счет, знает только она сама. В конце концов, это она хотела развода, а не ты. Маори, наши ближайшие соседи, церемонию в любом случае признают. А те немногие пакеха, с которыми мы знакомы, Редвуды и Динсы, да и остальные овцеводы, – они ведь не ханжи! Они скорее порадуются за тебя, если ты будешь счастлив с Кэт, а Джейн пусть наслаждается своим сожительством с Те Хайтарой. Так что просто прими это как данность и считай, что вмешалось само провидение!

Крис закусил губу. Возможно, Карл прав. В этой новой стране действуют совсем другие законы. Однако в конце концов все будет зависеть от того, как отнесется к произошедшему Кэт.

В последующие недели у Криса не было времени на то, чтобы спокойно поговорить с Кэт, и уж тем более на то, чтобы как следует за ней поухаживать. Овцы ягнились одна за другой; Кэт и Ида, Крис, Карл и иногда даже Оттфрид были заняты ими круглые сутки. Они беспокоились о здоровье овцематок и их ягнят, неуклюжих блеющих комочков. Время от времени появлялись сироты или ягнята, которых матери отвергли. Ида собирала их всех в загородке в кухне, а Кэт и женщины маори возились с ними, как с родными детьми, – грели под куртками и плащами. Кэрол и Линда за всей этой суетой быстро отвыкли от бутылочек с молоком, с которыми до сих пор засыпали, и хихикали, когда Ида наполняла бутылочки теперь уже для ягнят. Линда кормила малышей с помощью Иды или Кэт. Она была очень заботливой и терпеливой девочкой, в то время как Кэрол больше интересовалась щенками – родила одна из колли Оттфрида.

– Все мои! – решительно заявляла Кэрол и хлопала по ящику, где копошился помет. – Все со мной, пасти овецек!

Неожиданно прибыли стригали из Австралии. Их было пятеро, они, по всей видимости, сели на первое же судно после того, как заводчик, у которого они работали, получил письмо Джейн. Как и было запланировано, они начали стричь овец на полуострове Бэнкс и потратили десять дней на то, чтобы обработать всех животных Редвудов и Динсов. Вскоре эти отчаянные на вид мужчины прибыли на станцию Фенрой, наполнив ферму смехом, грубыми шутками, а сараи для стрижки – запахом ланолина. Своими звонко щелкающими ножницами они избавляли овец от руна быстрее, чем Крис, Карл и помощники-маори успевали уследить за их движениями. В конце концов стригалей попросили вечером дать несколько уроков Крису, Карлу и маори из племени Те Хайтары.

– Да ясное дело, не можем же мы каждый год специально приезжать из Даун Андера, – добродушно согласился главный стригаль Нильс, пожилой швед. – Хотя… стоит мне задуматься о кулинарном искусстве миссис Брандманн, как я начинаю сомневаться. Так что, если вы предложите мне постоянное место…