Глубоко сидящие глаза будущего адмирала расширились ещё больше.

— Верхний. Люк. ВСК. Негерметичен. Ещё повторить?

— Верхний?! — спички окончательно выпали из глаз старшего на борту.

— Так точно! — и палец в небо.

— А наш, то есть их механик — знает?

— Должен знать. Механик по заведованию отвечает за прочный корпус и его герметичность.

— А где наш, то есть их механик?

Молодой механик был из бывшего экипажа ЗКД и его выдвиженцем.

— Не знаю, где ваш, то есть их механик. Спит, наверное.

«Геройский геморройщик» мгновенно забыл про геморрой и передумал выходить наверх. Выражение лица приобрело злобный решительный оттенок.

— Задержаться внизу!!!

И будущий адмирал крысёнком сиганул вниз по вертикальному трапу.

— Командир БЧ-5, срочно прибыть в центральный пост!!! — заголосила громкоговорящая связь «Лиственница» по всей лодке голосом «геройского геморройщика». Стармех тоже передумал спускаться вниз (будить командира БЧ-5) и поднялся снова на мостик — ещё раз покурить, а заодно посмотреть на завершение работ с верхним люком.

— Как думаешь, чудес не будет? Всё будет нормально? — спокойно поинтересовался молодой командир.

— Думаю, да, всё будет нормально, но чудеса сейчас начнёт творить ЗКД.

— А ты что, ему доложил?! Докладывать старшему — дело командира.

— Я ему не докладывал, а только сообщил, чтобы помочь сон разогнать.

— А на хрена?

— Да достал он своими подколками…

— На герметичность же проверять надо!

— Теперь — обязательно. Два больших компрессора работают. Задраим люки перед остановкой, отваккуиммируем мгновенно.

— А сравнивать как?

— Лодка продута по «схеме», сидит глубоко, и волна — через РКП.

РКП — устройство для пополнения запаса ВВД перископного положения.

— Логично. Иди вниз. Следи, руководи, а я тут покомандую.

— Мостик — центральный! ЗКД приказал произвести повторную проверку прочного корпуса на герметичность. Прошу «добро», — запросил из центрального невыспавшийся командир БЧ-5.

— Могут быть чудеса, твою мать!

— Иди быстрее вниз, чудес у нас и так под завязку.

— По местам стоять, к проверке прочного корпуса на герметичность! — разнеслось по отсекам. — Мостик, в подводной лодке по местам стоять, к проверке прочного корпуса на герметичность. Задраить боковой и верхний люки ВСК! — наращивал темп центральный.

Верхний люк задраили первым, механик-наставник заторопился вниз. В самом узком месте нижнего люка ВСК его чуть не сбросило с трапа мощной струёй воздуха. «Они там что, сдуру ещё вытяжной вентилятор запустили? — пронеслось в голове у стармеха. — Вот дятлы безмозглые! Лодка-то сидит ниже крейсерской ватерлинии, и наружная захлопка вентиляции в воде. Не потонем, конечно… но хлебнуть воды можно, если так торопиться…» И, как в подтверждение, затрещали барабанные перепонки в ушах от быстрого снижения давления в лодке.

— Стоп вентилятор! — скомандовал молодой командир БЧ-5, но стрелка барометра-анероида стремительно уходила в зашкал.

— Останови компрессоры ВВД! Ты чё творишь?! — повысил голос наставник.

— А-а, чёрт, забыли! Двадцать пятый! Стоп компрессора!

Компрессора остановили, когда стрелка барометра упёрлась в нижний ограничитель предела.

— Во отваккуиммировались! Поспать не дают, Н….ч. Оказывается, верхний люк ВСК негерметичен, — виновато заулыбался, окончательно просыпаясь, молодой командир БЧ-5.

— Ты зачем вентиляцию трогал? Бортовые захлопки в воде! И почему сливные клапана закрыты? Открой!

— Центральный — «Онега». Сопротивление изоляции основной силовой сети триста восемьдесят вольт полста герц — ноль! Пригласите на связь старого механика, — доложил комдив-два с командного пункта электро-энергетической системы ПЛ.

— Немедленно играйте учебную тревогу, — вмешался в ход событий «геройский геморройщик».

— Двадцать пятый, стоп кормовое кольцо вентиляции! — также принял участие в назревающих событиях стармех, но со знанием дела.

— Центральный — «Онега». Ноль снялся. Что пускали-останавливали?

— Остановить учебную тревогу для поиска «ноля», — среагировал ЗКД.

— «Онега», остановили кормовое кольцо вентиляции. В пятый через вентиляцию попала вода, все «ноли» — там. Пульт, дайте команду в пятый остановить кондиционеры (УВВ-шки), стоящие на ручном, — продолжал командовать и на корню давить назревающие аварийные события стармех-наставник.

— Центральный — двадцать пятый. Наличие воды в сливных клапанах кормового кольца!

— А какого чёрта они у вас были закрыты?! — набросился на БП-25 наставник.

— Командир БЧ-5 приказал… — оправдывался оператор 25-го.

— Чего?! — наставник вопросительно-возмутительно посмотрел на уже почти не улыбающегося командира БЧ-5. — Ты хоть понимаешь, что произошло, и что могло произойти?! Сиди, осмысливай, а я — в пятый. Воду сливать с воздухопроводов и «ноли» вылавливать. Мне нужен весь личный состав пятого отсека и второй дивизион. Думаю, к погружению успеем разобраться с обстановкой. Как вакуум?

— Стоит, как вкопанный.

— Это хорошо, когда стоит… но по вакууму герметичность люка не определишь. Подменись и сходи сам, лично послушай — шипит, не шипит? Всё, я в пятый.

Стармех-гуру растворился в кормовых недрах энергоотсеков, предоставив ГКП во главе с ЗКД разбираться, «что это было, и что могло произойти».

А произойти могло следующее.

На вторые или третьи сутки автономки на ПУ ОКС «Молибден» высветился бы сигнал «Вода в ВСК». Сначала его могли бы посчитать за ложное срабатывание датчика, но потом, по мере заполнения, вода обязательно дала бы о себе знать отпотеванием нижней части ВСК и появлением её через контрольные клапана в крышках нижних люков. Эти клапана должны быть открыты. Скрыть это дело и проходить всю автономку с заполненной (заполняющейся) ВСК ЗКД вряд ли рискнул бы. Всё равно потом это выяснилось бы, и по головке никого бы за это не погладили.

С момента проверки на герметичность с низкой посадкой с использованием системы вентиляции могло бы произойти короткое замыкание и пожарчик в пятом отсеке, а также могло залить и вывести из строя стойки приборов автоматики ГЭУ (главной энергетической установки) в том же пятом — аварийная защита турбины или реактора обеспечена. Могла выйти из строя и автоматика испарителя, а ручная работа на нём не предусмотрена. Это как минимум. Если бы всё даже обошлось без человеческих жертв, срыв автономки с позорным возвращением в базу был бы обеспечен. А там расследование, комиссии, взыскания: поиск виновных и наказание невинных, но хватило бы и ЗКД, и командиру, и командиру БЧ-5.

А так все они неплохо продвинулись. При этом «геройский геморройщик», наверное, так до конца и не въехал, «что это было, и что могло произойти» (даже учебную тревогу не сыграли…), снеся всё на козни стармеха-наставника. Всё-таки забортная вода попала на три кондиционера в районе испарителя и дистиллятный насос испарителя. Два кондиционера удалось восстановить, а дистиллятный насос был предусмотрительно прикрыт ДУК-овским мешком…

Молодой командир БЧ-5 после осмысливания всего этого стал меньше улыбаться, а начальству так и вовсе перестал и… сделал отличную карьеру.

На второй этап старый Дед не пошёл. Во-первых, он был уже не нужен. А во-вторых, оказывается, он и так отморячил сорок суток, будучи уже два с копейками месяца старшим преподавателем УЦ ВМФ и капитаном первого ранга. И — самое главное: на корабле должен быть один механик. Один, который за всё отвечает.