— Гм... гм... Отличная мысль. Когда ты станешь достаточно начитанным, ты, возможно, сможешь читать мне вслух, как это делал, бывало, покойный Грах. Я уже немолод и вынужден пользоваться специальным стеклом для чтения, что превращает удовольствие в работу. Какие книги у тебя на уме?

— Я бы хотел начать вот с этой, сэр, — ответил я, извлекая экземпляр «Материального и духовного совершенствования в десяти легких уроках» Вольтипера. — Чтобы уютно себя чувствовать в незнакомой Реальности, мне необходимо достичь того совершенства, которое только для меня возможно.

— Дай-ка сюда! — сказал он, выхватывая книгу из моих когтей. Его немолодые глаза — несмотря на вышесказанное, они были достаточно зоркими — вперились в пятна крови, которыми пестрели некоторые страницы. — Воспоминание о бедняге Грахе, а? Счастье для тебя, о демон, что это не магическая книга. Возьми ее, и да пусть тебе принесут пользу ее советы.

Итак, с помощью словаря Мальдивиуса я начал трудный путь по страницам Вольтипера Кортоли. Вторая глава была посвящена теории Вольтипера относительно диеты. Тот был, оказывается, вегетарианцем. И утверждал, что только отказ от поедания плоти животных может привести читателя к полному духовному здоровью и высокой связи с космосом. К тому же Вольтипер возражал против убийства животных. Он утверждал, что они имеют души, хотя и находящиеся в зачаточном состоянии, и что они родственны человеческим существам, так как у тех и других были общие предки.

Моральные аргументы не слишком меня смущали, так как я являлся для этой Реальности лишь временным посетителем. Но мне хотелось лучше приспособиться к нравам Первой Реальности, чтобы сделать свое пребывание на нем как можно более комфортным. Я обсудил идею вегетарианского питания с Мальдивиусом.

— Отличная мысль, Здим, — оценил он ее. — Когда-то я и сам решил ввести ее в практику, но Грах так настаивал на нуждах плоти, что я поддался слабости и сдался. Давай же теперь последуем предписанию Вольтипера. Это, кстати, сбережет и наши денежки.

Следствием этого явилось то, что мы с Мальдивиусом перестали покупать в Чемнизе мясо и стали довольствоваться хлебом и зеленью. Потом колдун сказал:

— О Здим, сибиллианский сапфир говорит мне, что цирк Багардо приближается к Чемнизу. Я непременно должен стать свидетелем представления, а заодно и приискать преемника в ученики. Ты останешься здесь.

— Я бы хотел посмотреть такое представление, сэр. Я торчу здесь уже месяц и ни разу еще не покидал этих развалин.

— Что, ты пойдешь в Чемниз? Боги великие! Мне и так нелегко ладить с горожанами, о чем же можно будет говорить, если ты напугаешь их и с кем-нибудь приключится родимчик?

Поскольку ситуация была неразрешимой, я оседлал мула, проследил за тем, как мой хозяин исчез вдали и вернулся в кабинет.

Через несколько часов какой-то слабый звук оторвал меня от чтения. Казалось, он шел сверху. Поскольку медные светильники довольно тускло освещали потолок и он тонул в полутьме, я все-таки разглядел, что в нем появилась большая четырехугольная дыра. Не знаю, как удалось вторгнувшемуся в помещение без шума отделить такой кусок алебастра. Мошенники Первой Реальности слишком хитроумны для простого и незатейливого ума честного демона.

Я сидел и только наблюдал. У демонов есть одно преимущество над человеческими существами — они могут оставаться совершенно неподвижными. Обитатели Первой Реальности, даже если пытаются сохранить неподвижность, всегда ворочаются и суетятся. А если и нет, то их все равно выдает то обстоятельство, что им нужно вдыхать воздух несколько раз в минуту. Тот факт, что мы, демоны, можем изменить цвет, тоже вызывает у обитателей Первой Реальности преувеличенное представление о наших возможностях — подобно распространенному суеверию, что мы можем исчезнуть по своему желанию.

Из дыры меж тем появилась веревка, а по веревке стал спускаться маленький человек в темном плотно облегающем одеянии. По счастливой случайности он спускался спиной ко мне. Быстро брошенный взгляд не дал ему возможности засечь меня — я сидел на своем стуле, не шевелясь и слившись цветом с окружающей обстановкой. Я даже не дышал. Неслышно и быстро, как домовая мышь, он метнулся к стойке с сибиллианским сапфиром.

Я стремительно сорвался со стула и очутился рядом с ним. Он схватил драгоценный камень и обернулся. Какое-то мгновение мы застыли друг против друга — он с драгоценным камнем в руке, я с оскаленными клыками наготове, чтобы разорвать его и сожрать.

Но тут я вспомнил настоятельный совет Вольтипера о соблюдении вегетарианской диеты, а также приказ Мальдивиуса беспрекословно следовать этому совету. При таком раскладе я не мог, конечно, сожрать вора. С другой стороны, мой хозяин дал мне до этого распоряжение уничтожать всех воров.

От всех этих противоречивых приказаний я торчал в неуверенности, как будто заледенев. Из самых лучших побуждений я мог лишь стоять как чучело в музее, в то время как вор метнулся мимо меня и выбежал, выхватив из своего кармана трубку со светлячками, чтобы освещать себе путь.

После того как я простоял так в течение нескольких минут, до меня наконец дошло, каких действий, возможно, захотел бы от меня Мальдивиус, знай он все обстоятельства. Они должны были заключаться в том, чтобы схватить вора, отобрать у него сапфир и стеречь до возвращения колдуна. Думаю, что такие мои поступки были бы весьма уместны. Конечно, обитатели Первой Реальности соображают гораздо быстрее, чем мы, демоны, и просто нечестно ожидать от нас такой же блестящей реакции.

Увы, решение пришло ко мне слишком поздно. Я выбежал из лабиринта и ринулся по вырубленной в скале лестнице. К этому времени, однако, след шустрого вора давно простыл. Даже звук его шагов не был слышен. Я попытался уловить хотя бы запах, но не смог. Драгоценный камень исчез.

Когда доктор Мальдивиус вернулся и узнал о случившемся, он даже не стал меня бить. Только сел, закрыл лицо руками и заплакал. Наконец отер глаза, поднял их на меня и сказал:

— О Здим, я вижу, что заставить тебя справляться с непредвиденными обстоятельствами так же невозможно, как научить лошадь играть на скрипке. Что ж, пусть даже я буду разорен, но мне твои услуги не нужны, иначе я сойду с ума.

— Значит ли это, сэр, что я буду освобожден и смогу вернуться в свою Реальность? — спросил я возбужденно.

— Конечно нет! Самое меньшее, что я могу сделать, чтобы возместить свои убытки, — это продать твой контракт. У меня есть и покупатель.

— Что это значит «продать контракт»?

— Если ты читал соглашение между правительством Нинга и силами прогресса — как мы, новарские маги, называем свой профессиональный союз, — тебе известно, что право владения может быть изменено. У меня где-то здесь есть копия. — Он порылся в ящике.

— Простите, сэр! — возопил я. — Это хуже, чем рабство!

Мальдивиус выпрямился. В руке он держал свиток.

— Видишь, что здесь сказано? А здесь? Если тебе эти пункты не нравятся, разберешься в конце своей службы со своим Настоятелем. Как выглядел этот вор?

Я описал маленького типа, отметив такие детали, как мелкий шрам на его правой щеке, — ни один житель первой Реальности не заметил бы такие подробности при свете простой лампы.

— Должно быть, фариец из Хендау, — сказал Мальдивиус. — Знаю его еще с тех пор, как жил в Ире. Что ж, я останусь в Чемнизе на ночь.

Колдун оставил меня в не слишком хорошем расположении духа. Я терпеливый демон, терпение мое куда больше, чем у этих вспыльчивых и своевольных человеческих особей, но я не мог не чувствовать, что доктор Мальдивиус обходится со мной несправедливо. Два раза подряд он сваливал всю вину за случившееся на меня, хотя сам был виноват, давая мне неясные и противоречивые приказы.

Я боролся с искушением произнести нужные заклинания и дернуть к себе в Двенадцатую Реальность и предстать с жалобами перед Настоятелем. Нас обучают этому заклинанию, перед тем как мы покидаем свою планету, — так что можем вернуться туда в то мгновение, когда нам грозит смертельная опасность. Но без крайней необходимости его использовать нельзя — за это нам грозит суровое наказание. Тот факт, что демон способен исчезнуть, когда человеческие существа хотят его убить, дал обитателям Первой Реальности возможность преувеличить наши способности.