– …Таку.

– Что с тобой? Мы переходим в другой кабинет.

Услышав голос своего друга детства, а заодно товарища по легиону Такуму Маюдзуми, Харуюки переполошенно заозирался. Он и не заметил, как утренний классный час закончился и ученики стали собираться в другой класс. Первым уроком во вторник была музыка, и, естественно, необходимо было перейти в звукоизолированный музыкальный кабинет.

– А… а, ну да.

Глядя на поспешно вскочившего Харуюки, Такуму вдруг нахмурил брови. Склонившись к самому его уху, он прошептал:

– Хару, если ты беспокоишься, что за тебя назначат награду, то мы же тебе еще вчера сказали: не беспокойся. Мы с Ти-тян, и Фуко-сан, и, конечно, командир – мы все тебя защитим.

– А, аа… прости, но меня именно это и беспокоит…

Кое-как улыбнувшись, Харуюки зашагал из класса. На ходу он думал.

Такуму, вероятней всего, еще не знает ни про «ИСС-кит», ни про слухи, что эти штуки – копии Кром Дизастера. Но когда он после уроков займется рутинными дуэлями, то наверняка услышит. Лучше бы ему все рассказать до того, как это произойдет. Да – не только ему, но и Черноснежке, и другим членам легиона.

Харуюки пихнул локтем идущего рядом по коридору Такуму и тихо прошептал:

– Слушай… сегодня после секции приходи ко мне домой. Хочу тебе кое-что рассказать, но, думаю, в школе времени не хватит.

– …Хорошо.

Ощущая прилив благодарности к Такуму, который не стал задавать лишних вопросов, а просто кивнул, Харуюки добавил:

– Тию тоже скажешь, хорошо? А я пошлю мэйл семпаю и Фуко-сан.

– Когда?

– Нууу… в полседьмого.

– Ясно.

Лишь после этого быстрого обмена короткими фразами холод, цеплявшийся за хребет Харуюки, наконец-то ушел. Резко сцепив руки, Харуюки мысленно сказал себе:

Я не проиграю. Ни за что не проиграю. У меня такие надежные друзья. Кто бы там что ни затевал, в какую бы задницу я ни угодил, я не сломаюсь. Ни за что.

Однако в следующий миг… Такуму произнес нечто столь ужасное, что Харуюки показалось, будто в его мыслях что-то с хрустом переломилось.

– Кстати, Хару. На музыке сейчас у нас будет сольное пение; надеюсь, ты занимался?

После уроков.

К сольному пению на музыке (первом уроке) прибавилась еще и пытка софтболом на физкультуре (пятом уроке), так что Харуюки плелся к вольеру на заднем дворе школы в состоянии полного физического и эмоционального опустошения.

Чистка была закончена; в файле-журнале живого уголка на сегодня значилось одно мероприятие, причем только для председателя, то есть для Харуюки. Он лелеял слабую надежду услышать слова благодарности от своих коллег Хамадзимы-куна и Идзеки-сан, которых вчера отпустил пораньше, но все, что он услышал, – это простое «Хорошо поработал, пред» и «Годно».

– …Ничего, ничего, настоящий мужчина трудится не ради благодарности…

Бурча себе под нос, Харуюки подошел к вольеру в тени старого школьного здания.

Благодаря одному-единственному солнечному дню плитки, которыми был выложен пол вольера, идеально высохли. Гора старых листьев перед металлической сеткой тоже прилично подсохла; если так пойдет и дальше, то уже завтра ее можно будет запихать в мешок и отнести в мусорку.

Какое-то время Харуюки просто стоял перед вольером и смотрел, наслаждаясь результатами своей работы.

И поэтому, когда в центре его поля зрения вдруг возникло окно с запросом соединения ad hoc, он удивился точно так же сильно, как и вчера. Растерянно заозирался и тут же обнаружил чуть поодаль маленькую человеческую фигурку. Ровная челка, хвостик на затылке. Белоснежное платье школьной формы, за спиной – коричневый ранец. Четвероклассница начального отделения школы Мацуноги Утай Синомия.

– А, э… здравствуй.

И он поспешно нажал кнопку «ОК». Тотчас перед ним развернулось окно чата, и в нем стремительно возникли слова:

«UI> Здравствуй, Арита-сан. Прошу прощения, что задержалась. Я обратилась к здешней администрации с просьбой принять оборудование и зарегистрировать данные, однако это потребовало времени».

Как всегда, дьявольская скорость печати: Харуюки даже глазом не успел уследить за появлением этой фразы. Он прочел ее дважды, но все равно не въехал и, подняв голову, спросил:

– Эээ… принять оборудование? Какое оборудование?..

В этот самый миг он заметил у ног Утай довольно крупный ящик-переноску. Сделан он был, похоже, из пластмассы, и что там внутри, видно не было. Но, похоже, его принесла Утай, и это было, по-видимому, трудно.

– А, вот это? Тебе помочь достать? – предложил Харуюки и шагнул к переноске. Но Утай почему-то быстро выставила перед собой правую руку, одновременно одной левой напечатав:

«UI> Это не то. Я прошу прощения, но мне хотелось бы, чтобы к этому ящику какое-то время никто не приближался. Причину я позже объясню. А оборудование… похоже, как раз доставили».

Едва она произнесла… то есть напечатала эти слова, как Харуюки услышал хруст шагов. Повернув голову, он увидел молодого парня в униформе курьерской службы. На плечах он нес две длинных и тонких штуки, смахивающих на бревна.

– Куда это поставить, сюда?

На слова курьера Утай проворно задвигала обеими руками. Похоже, к этому парню она тоже подключилась ad hoc.

«UI> Да. Если Вас не затруднит, вот сюда, в вольер, пожалуйста. Одно к левой стене, второе к правой, будьте так любезны».

– Хееей, – жизнерадостно ответил курьер и зашагал вперед. От стволов длиной где-то метр восемьдесят каждый, которые он нес на плечах, отходило несколько искривленных веток. Эти штуки не «смахивали на деревья» – это и были древесные стволы. Листьев на ветвях не было, у основания стволов виднелись массивные подставки. Это были явно не натуральные деревья, а искусственные.

Войдя вместе со стволами в открытый вольер, курьер поставил их поодаль друг от друга и обернулся. Утай стала печатать точные указания:

«UI> Вон то – еще на 20 сантиметров правее… Да, вот так».

Выйдя из вольера, курьер переправил Утай голографическую отметку о приеме товара; Утай поставила свою электронную подпись. «Благодарю!» – произнес курьер и тут же умчался прочь, оставив Харуюки в компании Утай, двух загадочных стволов и не менее загадочного ящика.

Харуюки обалдело разглядывал стоящие через сетку от него бревна высотой с человека.

Оба ствола были толщиной сантиметров семь-восемь, где-то так. Поверхность была отполирована до блеска, однако новой не выглядела. Видимо, им пользовалось животное, для которого предназначен этот вольер; кстати, Харуюки ведь до сих пор никто не объяснил, что это за животное.

В школьных живых уголках, как правило, держат всяких кроликов и кур. Однако если нужны такие большие стволы… какая-нибудь обезьяна? Или хамелеон? Или – неужели ленивец?

Харуюки сглотнул слюну. Утай рядом с ним коротко напечатала:

«UI> Итак, пора запустить малыша в вольер. Какое-то время, думаю, он будет летать по вольеру, поэтому, как только я войду, сразу закрой дверь, пожалуйста».

Харуюки машинально кинул взгляд на большую переноску. Значит, там внутри и сидит то самое загадочное животное. И оно будет летать – стало быть, какая-то птица. А эти штуки, которые внесли в вольер, – «насесты».

Если подумать – в живом уголке начальной школы, по идее, не должны держать всяких обезьян и хамелеонов. Наверняка попугай какой-нибудь или майна, не крупнее.

Мысленно говоря «подууумаешь, птица», Харуюки смотрел, как Утай осторожно несет переноску. Когда она уже вошла в дверь, он небрежно спросил:

– Это… Синомия-сан, может, мне тоже войти?

Утай на секунду задумалась, потом кивнула.

«UI> Хорошо. Но только не испугай его, просто стой неподвижно. Видишь ли, этот малыш немножко пугливый».

– А, ага, понял.

Войдя в вольер следом за Утай, Харуюки аккуратно закрыл дверь из проволочной сетки и защелкнул внутреннюю задвижку.