— Я также не знаю, какое количество времени придется держать Врата открытыми. Похоже, нам не хватает помощи Луция…. Но что сделать. Мертвый клоун мертв. Ты поэтому заставил их таскать клоуновские книги?
— Да, попробую найти ответ в них, он оставил за двести лет множество дневников и учебников.
— А я проверю записи отца, может, что-нибудь найдем. Итак, к завтрашнему Совету мы готовы, что дальше? — Эрибель закусила губу, она всегда так делала, интересуясь чем-то, похоже, проблема кристаллов, заинтересовала не так сильно, как будущее, после завтрашнего заседания.
— Помимо своих первостепенных обязанностей, как руководителей армейских подразделений. Ваши полномочия не должна занимать одна лишь война. Помимо основных военных операций, у каждого будет особая миссия, нашего «проекта». Рафаэль и я займемся созданием кристаллов с энергией. Эрибель, вы с братом, создадите «Водную могилу» для запечатывания Эдриана, так как вы владеете темными заклинаниями татуировок лучше всех нас…. — Алексис смерил взглядом пол, пытаясь не впадать в депрессию, которая преследовала Маршала, как охотник жертву. Настойчиво и напористо он сопротивлялся, своему нежеланию, вовлекать Дитриха…. Неизбежно же. Луна сменяет солнце, а солнце луну, неизбежно…. — Да, да…. Знаю. Я должен. Хорошо, пускай будет так…. Каин с Джульетт должны будут убедить Дитриха присоединиться к нам.
Ночь спускалась неумолимо, как и приближалось время страшной войны, за которую мы полностью брали на себя ответственность. Время крови, бесконечных жертв и непонимания. Алексис, даже, если он не признавал и не показывал своих чувств. Я ощущал их, он так же, как и я, находился в пограничном состоянии. Мы не уверены, что поступаем правильно. Да, мы выбрали худшую дорогу из всех возможных. Ибо «будущее» человечества — светлое и чистое, мы хотели достичь самыми грязными и жестокими методами. Однако «долг» медиумов требовал от них действий, и мы просто доверились воле, требовавшей от нас беспрекословного исполнения.
Я лег спать только в пять утра, почувствовав, что Джульетт обняла меня, смог уснуть. Надеюсь, на ней нет шрамов сегодня? Странно, как у нее с такой регенерацией есть шрамы? А вспомнил…. Она говорила, что шрамы от когтей Каина не заживают…. Странно. Ведь на Каине нет ни царапины? Хотя Джульетт исцарапала грудную клетку Стража практически до костей, пока сидела в темнице. Почему?
Завтрак прошел в тишине и покое — Каин спустился прямо к началу заседания Совета. Джульетт долго меня сегодня одевала в парадный камзол, и Императорскую диадему пришлось очень трудоемко закреплять. Моя голова еще не доросла до отцовой. Алексис принарядился, одев длинный, красный камзол — тоже часть формы. На спине вышит золотой дракон — символ Империи. Позже я увидел, что и все члены Свиты получили новую форму. Свите предстояло много путешествовать, а это означало и смену формы на более теплый и презентабельный вариант. Длинные камзолы удачно подходили как девушкам, так и парням, и даже Каин, любитель всегда выглядеть с иголочки, с удовольствием принял новое облачение. Мой же камзол был тоже красным, расшитый золотом и синими вставками, с цепочкой из синих бриллиантов, к которой крепилась длинная бело-красная мантия. Золотую диадему с огромным аметистом они с Каином умудрились сжать, до размеров моей головы. Двигаться, конечно, в таком наряде невероятно тяжело, поэтому, пока мы шли к залу, Джульетт шла рядом, ведя меня за руку. Не опирайся я на нее, давно бы упал. Так было нужно, повышенные меры безопасности сегодня очень важны. У нас много гостей сегодня. Алексис шел впереди, ведя Реджину на цепи, девочка тащила очередную кипу документов. Каин следовал по левую руку от меня, зрачок с зажженной татуировкой говорил о том, что он тоже готов в любой момент к неожиданным нападениям. Близнецы замыкали процессию, мы остановились перед дверями. Я обернулся, близнецы одновременно, ободряющей улыбкой поддержали меня. Каин подмигнул, а Алексис просто повернувшись боком, выжидающее осмотрел меня и кивнул. Стражники в красной форме на входе поклонились, интересно…. Они поклонились всей Свите одновременно, выражая свое почтение нам в равной степени, или они запрограммированы распознавать только Алексиса.
— Ты справишься — Джульетт нагнулась, поцеловала меня в щеку, и я ощутил некую романтичность момента. А еще заботу. Создается впечатление, будто они пытаются восполнить мне нишу, отобранную у меня — моих родителей. Возможно ли? Сомневаюсь…. Но хоть чувства не отрицательные, смешанные.
В привычном мне зале для советников, холодном и всегда нереально огромном, сегодня яблоку негде было упасть. Наша компания проследовала к своим местам — близнецы за высокую танкетку, Алексис к своему постаменту. Джульетт подсадила меня на трон, и села рядом у трона на одно колено. Разница была сегодня только в том, что Каин встал рядом слева. Они, правда, ожидали покушения на меня. Джульетт предсказала. Отдельные столы, где сидели советники, были огорожены световыми барьерами, вокруг же толпа людей — журналисты, фотографы, приглашенные гости, семьи Имперского двора, ученые, медики и еще черт знает кто. Рядом с каждым советником приставлен солдат из личной охранной гвардии Алексиса. Однако, я бы больше поверил в то, что эти солдаты не охраняют. В любой момент, любая из этих машин запрограммирована убить советников. Мои глаза смотрели в одну точку, на Эдриана. Его будто уже и не задевало…. то, что они увидели на ночной вечеринке. Но это ложь. Он был шокирован до сих пор — синяки под глазами и печаль, которую он не мог скрыть. Эдриан ты так предсказуем. Как и Фрай, стоявший рядом с Эдрианом, ненавистным взглядом он просверливал дырку в голове, у меня или у Алексиса? Тут подумать надо. Но я плохой брат, что тут уже поделаешь…. Вздохнув, я продолжал смотреть на маскарад, испытывая скуку мира…. Ах, Джульетт, теперь понимаю, почему медиумам так скучно среди людей…. Эдриан мог прочесть мои мысли, и я с удовольствием позволял ему, соединяя наши взгляды. Алексис, замечая мое поведение, ухмылялся, дело было в том…. Наши мысли для Эдриана переделаны иллюзиями близнецов. И он недостаточно силен, чтобы распознать иллюзии такого уровня, Эрибель как-то говорила, что иллюзии мыслей, примерно тридцатый уровень Лестницы….
Алексис начал заседание с законов, стандартных процедур. Советникам, как и обычно, требовалось их принять. Приглашенные гости недоуменно перешептывались, от чего в воздухе стоял тихий гул. Они не понимали, их пригласили ради обычного заседания?
— Уважаемые советники и гости! Прошу внимания! Как вы понимаете, у нас сегодня весьма необычное заседание, впервые за сто пятьдесят лет существования Верховного Совета, мы приняли решение пригласить в зал заседания прессу и сделать процесс открытым. Таково было решение не только Имперской Свиты, точнее, мы приняли постановление, в связи с желанием Императора…. — Алексис решительно настраивал публику. — Желанием Императора, было сделать важное объявление, и мы, как соратники и близкие друзья, имеем честь поддержать Его Величество, девятнадцатого Императора нашей Империи — Рафаэля Эдгара Эренгер! — мне никогда не нравилось официальное представление. Я не был хорошим Императором и не был достоин почтения, коего был более, чем достоин мой отец. Чем же оправдывается отцовская жестокость? Этим моментом? Джульетт подала мне руку, и я встал, опираясь на нее. Она передавала мне спокойствие и уверенность. Джульетт, моментом величия оправдана жестокость Эдгара? Момент, когда я буду стоять здесь и говорить то, что он хотел? Так ли это? Я встал, и все в зале сели на одно колено, преклоняясь моей воле. Даже Фрай и Эдриан были вынуждены, старомодные обычаи…. И половина из присутствующих думает, как мы можем преклонять свои колени пред четырнадцатилетним ребенком, зная, что вместо него правит кучка сумасшедших детей? Мы, пожилые советники, обладающие великим умом, преклоняемся! Советники…. слишком…. идиотичны и зациклены на себе. Весело! Преклоняйте колени перед ребенком, которого вы так ненавидите! Но знайте, моя ненависть в тысячу раз сильнее! И моя ненависть, в отличие от вашей, материализовалась. Я могу воспользоваться ей, как собственной силой…. Ненависть стояла здесь, рядом со мной, охраняя покой моей души.
