— А вдруг?
— Без моего ведома? Глупости…
— Но тем не менее дверь открыли ключом.
— Значит, сделали дубликат…
— А кто мог сделать дубликат?
— Откуда я знаю?
— Коллеги по работе?
— Отпадает, — категорично заявил Черепец. — Ключ всегда лежит в кошельке, а кошелек во внутреннем кармане пиджака.
— А как складываются ваши отношения с соседями?
— Никак. Я ни с кем не общаюсь.
— Может, Фома действовал кому-нибудь из них на нервы? — предположила Клавдия Васильевна. — Громко лаял? Выл на луну по ночам?
— Фома подавал голос только по команде. Он был умным псом.
— Да, дворняжки вообще умней многих породистых собак, — согласилась с ним Дежкина. — Кстати, а почему вы завели именно дворняжку? Наверняка у вас была возможность приобрести что-нибудь подороже…
— Мог. Но вы, сразу видно, не собачница… Это же как родное дитя, — понурил голову Черепец. — Два года назад я подобрал Фому на улице, еще щенком. Жалко стало… Начиналась зима, он бы просто не выжил.
«Вызвать бригаду экспертов, чтобы ребятки поискали отпечатки пальцев? — судорожно соображала Дежкина. — А сличать их с чем? Вряд ли Фому украл урка-рецидивист. Мотивация отсутствует. Получить выкуп за дворняжку?..»
— Вы много зарабатываете?
— А какое это имеет значение?
— Вы в состоянии выплатить большую сумму шантажисту?
— У меня осталось после зарплаты тысяч двести, а сбережений я никогда не делал…
— Но у вас есть прекрасный особняк.
— Вы думаете, это шантаж?
— Вполне возможно. Нужно немного выждать, и злоумышленник обязательно даст о себе знать. Но только в том случае, если вы ничего от меня не скрываете… — Рассудив, что полосатый матрасик может пригодиться в расследовании, Клавдия Васильевна отправила его в свою объемистую сумку. — Я, например, не помню, чтобы розыском дворняжки занималась городская прокуратура.
— Не знаю, не знаю… — Алексей Георгиевич отвел взгляд в сторону. — Я хочу, чтобы Фому нашли. Жив он или мертв… Он мне очень дорог. Дороже любых денег, любых драгоценностей, вы понимаете?
И в этот момент его живот противно запикал. Клавдия даже отшатнулась от Черепца, настолько этот незнакомый звук был неожидан и действовал на нервы.
— Не пугайтесь, это всего-навсего пейджер, — успокоил ее Алексей. Он вынул из кармана рейтуз маленькую черную коробочку и, взглянув на нее, отправил обратно.
— Шантажист объявился?.. — с надеждой в голосе спросила Дежкина.
— Нет, сообщение с работы…
И опять в его интонации что-то смутило Клавдию.
— А почему вам позвонили на пейджер? — поинтересовалась она. — У вас здесь нет телефона? — Клавдия удивилась не на шутку.
— Телефон есть, но вот уже два дня, как не работает. Что-то с кабелем.
— Только у вас? — насторожилась Дежкина.
— У всей улицы.
— Вы не пожалуетесь моему начальнику, если я вам выскажу все, что думаю по этому поводу? Я не могу дать клятвенное обещание, что ваш Дружок отыщется в ближайшее время.
— Фома, — поправил ее Алексей Георгиевич. — Я все понимаю. Не беспокойтесь, у товарища Самохина не будет повода для недовольства. Но… Пообещайте, что вы отнесетесь к этому делу со всей серьезностью и постараетесь найти моего пса, сделаете для этого все возможное.
— Я обещаю вам, — после короткой паузы тихо сказала Дежкина. И тут же пожалела об этом…
До отправления электрички оставалось еще около часа, и Клавдия предложила Игорю сделать небольшой крюк и прогуляться до станции через лес.
— Благодать-то какая!.. — Решительно скинув с ног босоножки, ока пошлепала босыми ступнями по мягкой травке. — Игорек, присоединяйся! Поддержи почин!
— Я уж лучше так… — Порогин с удовольствием бы разулся, но боялся, что Клавдия заметит его рваный носок. — Простужусь еще…
— Глупый, это же для здоровья полезно! — Дежкина потянулась всем телом, хрустнув косточками. — Все деревенские жители босиком ходят — оттого и живут долго. А городские… Ой! — Она напоролась на какую-то колючку.
— Городские жители смотрят вперед, — улыбнулся Игорь, — а деревенские себе под ноги. Разный менталитет.
Они шли по узкой извилистой тропинке, все углубляясь и углубляясь в лес. Пышная листва закрывала собой солнце. Здесь было свежо и прохладно, откуда-то издали доносилось тихое журчание ручья.
— Нет, этот Черепец не голубых кровей, — мрачно сказал Игорь.
— Как же я сразу не поняла? — Клавдия хлопнула ладонью по лбу. — Ну, конечно же! Самохин и Черепец — давнишние друзья!
— Вы думаете?..
— А как же иначе? — засмеялась Дежкина. — Поэтому Всеволод Константинович и приказал мне немедленно выехать в Переделкино и «начать расследование».
— А не легче было ему обрисовать вам всю ситуацию? Так, мол, и так, у друга собаку украли.
— Это называется: использование служебного положения в личных целях, — назидательно произнесла Клавдия. — Зачем Самохину подставляться по пустякам? Он и так шарахается от каждой тени. А теперь, заметь, об этом же никто, кроме нас, не узнает!
— Правильный расчет, черт побери, — хмыкнул Игорь. — Ежу понятно, что мы не будем трепаться об этом на каждом углу.
— Но с другой стороны, у нас есть одна-единственная возможность отвертеться от этого дельца…
— Какая?
— Трепаться на каждом углу.
— Опозоримся… — У Порогина аж мурашки по спине побежали, когда он представил себе потешающихся над ним друзей и знакомых.
— Да уж… — развела руками Клавдия. — Но и Всеволоду Константиновичу придется дать кое-какие объяснения… Батюшки! Какой красавец!
Из травы выглядывала серая блестящая шляпка, на которой сверкало несколько капелек росы. Это был настоящий подберезовик, здоровенький, без единой червоточинки. Игорь прошел мимо, чуть не наступив на гриб, но от наметанного взгляда Клавдии Васильевны такая прелесть никак не могла ускользнуть.
— Замечательной свежести продукт! — За неимением ножа, она аккуратно срезала ножку маникюрными ножницами и протянула гриб Порогину. — Да их тут видимо-невидимо, целая грибная семья! Это справедливая награда за все наши мучения.
— Пирожков напечете? — Игорь вынул из кармана пиджака спортивную газету и ловко свернул из нее кулек.
— А как же!.. — И Клавдия Васильевна деловито склонилась в кустах.
Они еле успели на электричку, заскочив в вагон в самый последний момент. Свободных сидений не оказалось, и всю дорогу до Москвы пришлось стоять в прокуренном тамбуре. Но это обстоятельство не могло испортить Дежкиной прекрасного настроения.
— Совместили приятное с полезным, — счастливо улыбаясь, сказала она. — Вот уж неожиданно!
— Я вот все думаю, где искать эту чертову собаку? — В отличие от пылающей здоровым румянцем Клавдии Игорь выглядел несколько изможденным. Он бережно прижимал к груди доверху наполненный подберезовиками бумажный куль, который все время норовил порваться и выскользнуть из рук. — И нужно ли ее искать?..
— Бедный Фома, — вдруг помрачнела Дежкина. — А ведь ему доставалось в последнее время…
— С чего вы взяли? — удивился Порогин.
— Не просто же так он облюбовал себе место под столом. Он будто прятался там…
— От кого?
— Может, от хозяина… — пожала плечами Клавдия. — А может, и от крикливых девиц.
— Бросьте! Эти старухи чего только не придумают…
— Когда четыре человека говорят одно и то же, да еще не противоречат друг другу даже в мелочах…
— Но ведь сам Черепец утверждает… — растерянно пробормотал Порогин. — Да и на бабника он не похож…
— Я тоже об этом подумала в первый момент. Но потом увидела на шее Алексея маленькое такое, едва заметное красное пятнышко… Не улавливаешь, о чем я?
— Если честно — нет, — признался Игорь.
— Как бы поделикатней выразиться? — Дежкина задумалась на мгновение и, понизив голос до шепота, заговорщицки произнесла: — Нынешняя молодежь называет это засосом.
— Клавдия Васильевна!.. — засмущался Порогин.
