Историю Магии он благополучно продремал, ибо сон все же вернулся. Но сперва он заколдовал перо, чтобы оно все записало. Профессор Стебль была приятно удивлена знаниями и навыками ученика Слизерина. А на превращениях он побил все рекорды, полностью «освоив» превращение спички в иголку к концу урока. Он мог бы сделать это и раньше, но это было бы уже слишком. За день он заработал три десятка баллов, это не значило для него много, но все равно было приятно. Весь день он приглядывал за Малфоем. Тот вел себя на удивление тихо, и, казалось, стеснялся своих телохранителей, заметив, что Гарри смотрит на них с презрением. Было похоже, что его тянет стать другом Гарри, и он боится его разочаровать. Гарри был вынужден признать, что он такого не ждал.

На следующий день после Заклятий, где малютка Флитвик вновь упал с книг при виде знаменитого имени, а сам Гарри опять заработал баллы, наступили два часа Зелий. Спускаясь в подземелья, Гарри спрашивал себя, как будет вести себя с ним преподаватель. Около двери в класс уже стояли многие. Гермиона держалась в стороне от остальных, иногда бросая злой взгляд на Рона. Видимо, «заучка Грейнджер» уже успела раздражить тупоголовых храбрецов. Едва он подошел, как она бросила на него новый заинтересованный взгляд. Гарри на нее демонстративно не смотрел.

— Что, грязнокровка, думаешь, Гарри такой придурок, чтобы общаться с тобой? — раздался высокомерный, растягивающий слова голос Малфоя.

Гриффиндорцы дернулись, Крэбб и Гойл угодливо заржали, но Гарри опередил всех:

— Драко, я же вроде говорил, что сам решаю с кем мне общаться. А то, что ты не в состоянии думать ни о чем другом, кроме чистоты крови, понижает мое мнение о тебе, — с этими словами он зашел в открывшуюся дверь класса и сел за первую парту.

Остальные вошли следом, к Гарри подсел Гойл. Он чувствовал взгляды на себе, но тут в класс влетел дорогой Мастер Зелий и отвлек внимание на себя. Он произнес свою фирменную речь, сделав ударение на «стаде баранов». Про себя Гарри отметил, что Снейп прав по поводу большинства.

— Поттер! — рявкнул учитель. Очевидно, что пребывание в Слизерине не изменило его мнение об этом ученике. — Зачем мне смешивать корень астрофоделя с настойкой полыни?

— Полагаю вы хотите усыпить кого–то с помощью Напитка Живой Смерти, профессор. — Гарри твердо решил изменить их отношения.

После еще нескольких вопросов и предельно вежливых ответов, Северус Снейп признал, что мальчишка, видимо, не унаследовал тупость и хамство отца. Задав варку зелья от фурункулов, он стал кружить среди парт, присматриваясь к работе учеников. Лишь трое выделялись среди этих тупиц: Поттер, чью работу можно было назвать профессиональной, а так же Грейнджер с Малфоем, которые тоже работали неплохо. Хотя каждому из них в напарники досталось по кретину, иначе их зелья могли бы стать успешными…

Гарри готовил новый ингредиент, когда заметил, что стоящий рядом Гойл с тупой улыбкой кладет в котел…

— Только не иглы… — крикнул было он, но было поздно. Иглы дикобраза уже кипели. С криком «Ложись!» Гарри отскочил в сторону. На него посмотрели удивленно, и лишь шестеро упали ничком.

Котел с грохотом взорвался, накрыло почти всех и их лица покрыли волдыри. Невредимыми остались лишь те, кто упал на пол: сам Гарри, учитель, Гермиона с Драко, Невилл, сообразивший последовать примеру Гермионы, и, как ни странно, Дин Томас. В следующий миг Зельевар был уже на ногах.

— Кретин! — загремел он на полностью покрытого волдырями Гойла, — Кто тебя дернул совать туда ЭТО!? Неделю уборки в моем кабинете и лабораториях! Урок окончен, Грейнджер, Малфой отведите пострадавших в больницу! Поттер, просьба остаться!

Нет, похоже, проблемы сами его ищут! Первый же урок, и уже взрыв. Гарри немного растеряно стоял посреди зала, ожидая, когда учитель обратится к нему. Несколькими точными движениями Снейп навел порядок в классе, и повернулся к ученику.

— Похоже, я ошибался на ваш счет, Поттер.

— По–моему, все ошиблись на мой счет, профессор.

— Вы, — начал Снейп и запнулся. Что сказать? Что Поттер внешне похож на отца? Или что его мать была очень хороша в зельях? — Вы мало похожи на своих родителей, — сказал он наконец.

— Я не знаю их, поэтому мне трудно судить.

— Я их знал, немного… Ладно, можете идти.

Гарри покинул подземелья.

Остальная неделя прошла спокойно, Гарри блистал на всех уроках. Единственная проблема была в том, что ему было трудно воспринимать Квирелла как преподавателя. Драко вел себя тихо, продолжая присматриваться к Гарри. Вскоре наступил вечер пятницы, а значит, завтра он приступит к освобождению крестного.

У Гарри был достаточно четкий план. Он всю неделю регулярно приходил в библиотеку и подолгу сидел там, делая вид, что изучает разные документы и книги по истории. Существенного значения это не имело, и служило лишь прикрытием. Субботу он начал с того, что посетил Хагрида. Простодушный лесничий был в шоке оттого, что сын Поттеров попал в Слизерин. На это Гарри ответил, что желание достигнуть вершин не означает злодейство. Дальше слово за слово разговор пошел о его родителях. Хагрид в который раз проговорился, упомянув о Сириусе и Питере, но потом спохватился. Вскоре беседа прекратилась, и Гарри взял у него небольшую клетку и посоветовал быть за ужином в Большом Зале. Свой совет он никак не объяснил, лишь обошелся туманными намеками о том, что там он увидит нечто достойное внимания.

Распрощавшись с Хранителем Хогвартса, Гарри Поттер направился к башне Гриффиндора. Как и следовало ожидать, в это время внутри было почти пусто, все ученики либо сидели в библиотеке, либо где–то гуляли. Он задумался над тем, как попасть внутрь. В принципе, он знал пароль, но не хотелось, чтобы Полная Дама его видела. Но увидел по карте, что один из студентов направляется внутрь, Гарри наложил на себя чары Хамелеона и незаметно проник внутрь. Тихо поднявшись по лестнице, он зашел в спальню, где ночевал в течении шести лет. Сейчас здесь было на одну кровать меньше. Карта указывала на то, что Питер где–то поблизости. Дабы не утруждать себя поисками, он просто сказал: «Акцио Короста!», и крыса оказалась в его руках. Быстро засунув ее в клетку, на которую он наложил чары Невидимости, Неразбиваемости и Звуконепроницаемости, Мальчик — Который-Выжил поспешил покинуть место преступления. Он направился туда, где его точно никто не найдет — в Комнату по Желанию. Трижды пройдя вокруг заветной части стены, размышляя о месте, где он может запереть своего врага, он заметил небольшую дверь. Комната приняла вид этакого мини–каземата. Сняв часть чар с клетки, Гарри удовлетворенно осмотрел свою добычу.

— Ну, здравствуй, Питер! — устрашающе улыбнулся он крысе. Какая–то часть его самого призывала убить предателя на месте, но это бы создало слишком много проблем. Сотворив себе желанием кресло и бутыль Сливочного Пива, он продолжил развлечение. — Вот знаешь, мне трудно понять, зачем другу моих родителей симулировать смерть и жить крысой 10 лет подряд. Ты же вроде не виновен… Или нет? Не беспокойся, Питер, через пару часов я отнесу тебя в Большой зал, а уж там с профессором Дамблдором мы что–нибудь придумаем…

Скоротав время до ужина в Выручай — Комнате, Гарри убедился, что вся школа собралась в Большом Зале. Прихватив с собой своего пленника, он отправился совершать свою первую месть.

Альбус Дамболдор был обеспокоен, что–то его тревожило весь этот день. Словно предчувствие какого–то важного события, не то чтобы плохого, но совершенно неожиданного. Такие предчувствия посещали его не часто, но он им доверял. Не последней причиной его беспокойства служило и то, что Гарри Поттера не было на обеде, и сейчас тоже не было…

Двери Большого Зала распахнулись и, сопровождаемый удивленными взглядами, вошел Гарри Поттер с небольшой клеткой в руках. Глядя прямо перед собой, но старательно избегая взгляда директора, он добрался до центра зала и оглядел весь зал. На его лице застыло мрачноватое торжество. Глубоко вздохнув, парень, наконец, посмотрел на директора, и теперь его глаза горели предвкушением.