Майор был уверен, что Амина не солгала Джорджу, заявив, что у нее нет денег. Такси она точно не сможет себе позволить. Он накрыл чайник чехлом и с неохотой, смешанной с любопытством, натянул пальто. Надо хотя бы предложить отвезти их обратно в город.

Сквозь толстое стекло он увидел, что миссис Али прислонилась к стойке, словно у нее закружилась голова. Ее племянник выглядел напряженным — в этом не было ничего необычного, но он смотрел куда-то за майора, уперев взгляд в какую-то далекую точку. Амина с по-стариковски опущенными плечами смотрела вниз, на свои ярко-алые ботинки — вся ее поза выражала поражение. Это было не собеседование. Майор уже подумывал тихо исчезнуть, как вдруг раздался громкий голос:

— Майор!

Он обернулся и увидел Дейзи, Альму, Грейс и племянницу лорда Дагенхэма, Гертруду. Они сидели в «мерседесе» Дейзи — он был так набит пакетами и свертками, что дамы напоминали фарфоровые фигурки, упакованные в коробку.

— Как хорошо, что мы вас встретили, вы-то нам и нужны, — добавила Дейзи, пока все четверо пытались выбраться из машины, не растеряв свои покупки.

Ситуация вышла неловкая: майор открыл дверь для Альмы и, пытаясь не глядеть на ее пухлые колени, бросился ловить ярко-желтый шелковый тюрбан, который грозил свалиться в лужу.

— Вижу, вы нашли костюм для Алека, — сказал он.

— Хорошо, что мы встретились, — повторила Дейзи. — Мы хотели рассказать вам о нашей новой идее.

— Она и вас касается! — воскликнула Альма, словно желая его порадовать.

— Мы как раз думали, достаточно ли будет народных танцев, чтобы задать атмосферу вечера, — продолжила Дейзи. — И сегодня утром, пока мы завтракали у лорда Дагенхэма, нам пришла в голову отличная мысль.

— Гертруда, завтрак был просто замечательный, — сказала Альма племяннице. — Чудесное начало дня.

— Благодарю, — ответила Гертруда. — Чаще всего я завтракаю сэндвичами в конюшне, а не принимаю других леди. Мне жаль, что так вышло с копченой селедкой.

— Ерунда, — заявила Альма. — Это я виновата — не надо было жевать так быстро.

— Я хотела попробовать прием Хаймлиха[15], но мне чаще приходится сталкиваться с кашлем у лошадей.

— Леди, леди, — прервала их Дейзи. — Давайте не отклоняться от нашей темы. — Она сделала паузу. — Мы решили поставить несколько сценок — весьма изящных — и думали, как привязать их к теме вечера.

— Расскажи, Грейс, это ведь и твоя идея, — добавила Альма.

— Что вы, — запротестовала Грейс. Она стояла в стороне, переминаясь с ноги на ногу.

Майора раздражала такая нервозность в женщине, которая во всех остальных отношениях казалась вполне здравомыслящей.

— Просто мы обсуждали, что нас здесь связывает с Индией, — продолжила она, — и я упомянула вашего отца. Я, собственно, ничего не предлагала.

— Моего отца? — переспросил майор.

— Давайте я объясню, — вмешалась Дейзи, остановив Грейс взглядом. — Мы вспомнили, как ваш отец храбро служил магарадже, и решили отразить эту историю в трех-четырех сценках. Это будет кульминацией праздника.

— Нет, нет, нет, — запротестовал майор, чувствуя, как у него кружится голова при одной мысли об этих сценках. — Мой отец жил в Индии с тридцатых по сороковые годы.

— И что? — спросила Дейзи.

— Империя Моголов прекратила свое существование в середине XVIII века, — продолжал майор. От отчаяния он оставил попытки быть вежливым. — Так что это все никак не связано.

— Ну, это одно и то же, — сказала Дейзи. — Это ведь тоже Индия, не так ли?

— Это совсем не одно и то же. Моголы — это Шах-Джахан и Тадж-Махал. Мой отец работал вплоть до момента раздела Британской Индии. Это был конец Англии в Индии.

— Тем лучше, — сказала Дейзи. — Тогда мы заменим «Моголов» на «магараджу» и отпразднуем независимость, которую мы дали Индии и Пакистану. Новая эра и все такое. По-моему, это самый разумный вариант.

— И это бы решило вопрос с костюмами, — сказала Альма. — Я пыталась сказать Хью Уэтстоуну, что пробковые шлемы стали использовать только в девятнадцатом веке, но он и слышать ничего не хочет. Если мы обратимся к «Последним дням», дамы смогут надеть свои летние платья с «Чарльза Диккенса».

— Хотя в прошлом году у нас возникли проблемы с «Последними днями», — рискнула заметить Грейс.

— Это неважно, — отрезала Альма.

— Раздел произошел в тысяча девятьсот сорок седьмом году, — сказал майор. — Тогда носили формы и короткие сюртуки.

— Мы не будем строго придерживаться исторических рамок, майор, — сказала Дейзи. — Насколько я понимаю, у вас сохранились ружья вашего отца? А форма у вас есть? Он ведь был по меньшей мере полковником, не так ли?

— Нам, конечно, потребуется кто-нибудь помоложе, чтобы сыграть его, — продолжила Альма. — И нам потребуются люди, которые изображали бы разъяренную толпу.

— Может быть, ваш сын Роджер принял бы участие? — спросила Гертруда. — Это было бы очень уместно.

— В роли разъяренной толпы? — уточнил майор.

— В роли полковника, конечно.

— Наверняка у официанток есть какие-нибудь мрачные дружки, которые могли бы изобразить толпу, — сказала Дейзи.

— Мой отец был очень закрытым человеком, — сказал майор. Он чуть ли не заикался от ощущения, что все вокруг сошли с ума. Одна мысль о том, что он или Роджер будет участвовать в какой-либо театральной постановке, была непереносима.

— Мой дядя считает, что это замечательная история, — добавила Гертруда. — Он хочет вручить вам какое-то серебряное блюдо в конце вечера. Признание доблести Петтигрю, что-то в этом роде. Он будет ужасно разочарован, если мне придется сообщить ему, что вы отклонили это предложение.

Она взглянула на него широко распахнутыми глазами, и он заметил, что она держит наготове мобильный телефон. Майор замялся.

— Возможно, надо дать майору время освоиться с этой мыслью, — громко сказала Грейс. Теперь, когда она встала на его защиту, ее ноги перестали дергаться. — Это все же очень большая честь.

— Конечно, конечно, — сказала Дейзи. — Не будем об этом больше, майор.

Она глянула в окно магазина и помахала миссис Али.

— Давайте заглянем в магазин и удостоверимся, что миссис Али по-прежнему собирается нам помочь.

— Это же Амина, та самая девушка, которая учит танцевать наших официанток, — вдруг сказала Гертруда, тоже глядя в окно. — Что она делает в Эджкомбе?

— Это очень маленькая диаспора, — с видом знатока сказала Альма. — Они все друг другу кем-то приходятся.

— Возможно, сейчас не лучший момент, — вмешался майор, стремясь избавить миссис Али от нашествия. — Они сейчас обсуждают деловые вопросы.

— Отличная возможность поговорить с ними обеими, — заявила Дейзи — Давайте, заходим!

Майору пришлось придержать им дверь, и его внесло внутрь магазина вместе с дамами. В суматохе вокруг стойки ему пришлось встать так близко к миссис Али, что он даже не смог приподнять шляпу.

— Простите, — прошептал он. — Мне не удалось их задержать.

— Чему быть, того не миновать, — устало сказала она. — Не в нашей силе остановить их.

Она взглянула на Амину, с которой в этот момент говорила Дейзи.

— Какая удача, что вы тоже здесь, — сказала Дейзи. — Как проходят танцы?

— Учитывая, что у них у всех обе ноги левые и никакого чувства ритма, — неплохо, — ответила Амина. — Но ваш менеджер вряд ли теперь впустит меня в клуб.

— Вы имеете в виду секретаря? — спросила Гертруда. — Да, по телефону он просто кипел, — она хихикнула. — Но не волнуйтесь насчет этого человечка. Я сказала ему, чтобы он проявил терпение, учитывая, как вам нелегко приходится и как мы все нуждаемся в вашем таланте.

— Нелегко? — переспросила Амина.

— Ну, вы же мать-одиночка, — объяснила Гертруда. — Боюсь, я чересчур красочно все расписывала, но мы так хотим, чтобы вы продолжали занятия. Думаю, нам удастся выделить чуть больше денег, раз мероприятие получается таким масштабным.