– Кто такой Дарвин Керби?

– Я знаю о нем очень мало, мистер Мейсон. Хотя муж часто его вспоминал. Дарвин Керби – его старый друг с времен войны. Не врач, просто офицер. У них за плечами множество совместных приключений. Саммерфилд весьма дорожил этой дружбой.

– Он переписывался с Керби?

– Нет. Керби, был при деньгах, он жил то там, то здесь в свое удовольствие. А такие писем не пишут.

– Откуда вам все это известно?

– Так ведь он бывал у нас. Излагал в застольных беседах свою философию. Что он чувствует себя маленьким, ненужным человеком в огромном мире современной цивилизации и предпочитает держаться в сторонке. После демобилизации он не нашел общего языка с родственниками. С женой отношения не сложились, она им помыкала вместе с тещей. Короче, домой его не тянуло.

– Значит, с вашим мужем он не переписывался?

– Нет. Уверена, что нет. Муж то и дело о нем вспоминал, обижался, нет бы, говорит, черкнул строчку-другую... словом, в Дарвине он души не чаял.

– А потом Дарвин появился?

– Да.

– Когда?

– Вечером накануне гибели мужа.

– И заночевал у вас?

– Да.

– И на следующее утро уехал?

– Да. Они вместе уехали. Дарвин собирался в Чикаго, а оттуда в Канаду, по-моему, на прииски. Кажется, через Денвер или Омаху. Я невнимательно слушала.

– На какое время у него был самолет?

– Как я припоминаю, что муж намеревался забросить его в аэропорт по пути в клинику. По-моему, Дарвин улетал утренним рейсом.

– Значит, он не мог доставить в аэропорт доктора Малдена.

– Почему не мог? Вполне мог. Отложив свой вылет.

– У вас есть факты, подтверждающие ваше предположение?

– Да. Кто-то ведь отвез доктора Малдена. Вряд это был Раймон и совершенно точно, что не я. Ну и не Глэдис, в этом трудно усомниться.

– В таком случае машина доктора Малдена осталась бы в аэропорту, заметил Мейсон. – Доктор Малден улетел на своем самолете, а Дарвин Керби отправился на рейсовом. Следовательно машина должна была остаться. Сначала вы думали, что доктора отвез Кастелло?

– Да.

– Почему?

– Обычно это делал он. Но вчера он отверг мое предположение. А я ему не верю, для него не составит труда солгать даже под присягой. Нет у меня уверенности, что он говорит правду.

– Хорошо, я постараюсь разобраться в деталях, – сказал Мейсон. – А теперь скажите, на чем основывается гипотеза полиции, что якобы вашего мужа убили? Вы что, с их точки зрения, подстроили аварию?

– Не имею ни малейшего понятия, мистер Мейсон. Каким-то образом эти подозрения связаны с показаниями Раймона Кастелло.

– Может, он подбросил им мысль, что вы копались в моторе?

– Я не знаю, мистер Мейсон. Не имею ни малейшего представления.

– Я буду настаивать на скорейшем предварительном слушании, – сообщил Мейсон. – Они ждут с моей стороны формальных придирок. Поэтому поспешили приписать вам убийство. Их тактика обернется против них самих. Я убыстряю ход событий, чтобы заставить противника выложить карты на стол.

– Вы по-прежнему представляете меня?

– А вы хотите, чтобы я представлял?

– Очень хочу.

– До предварительного слушания я, вне всяких сомнений, останусь вашим адвокатом. Мой уход на данном этапе нанес бы делу в глазах общественного мнения непоправимый ущерб. После сцены, которую я устроил окружному прокурору вчера ночью, после газетных сенсаций... Нет, нет, читатели такого не перенесут! А ведь кто такие присяжные заседатели? Те же самые читатели. Но должен вас предупредить, что у прокурора наверняка есть убийственные улики, напрямую свидетельствующие против вас. В противном случае они не посмели бы арестовать вас, да и разговаривали бы с вами иначе.

– Нет у них никаких улик, – покачала она головой. – Потому что никаких преступлений я не совершала. Объясните, как можно с земли настичь человека в самолете и убить его... Ерунда какая-то!

– А двое помещаются в самолете? – спросил Мейсон.

– Да, помещаются, за счет груза. Но в воздух поднялся один человек, и среди обгоревших обломков на песчаном грунте пустыни нашли один труп.

– Хорошо, – вздохнул Мейсон. – Я попробую что-нибудь предпринять. Хотя сложившаяся ситуация мне крайне не нравится.

– Мистер Мейсон, скажите, вы унесли хоть сколько-нибудь денег из той квартиры? Ведь унесли же? Скажите откровенно. Пожалуйста...

– Я уже говорил вам, – устало вздохнул адвокат. – И снова повторяю, что ничего я оттуда не уносил. Ни цента.

– Вы ведь нарочно это говорите... чтобы вас не обвинили в причастности к финансовым нарушениям?..

– Я это говорю, потому что такова правда, хотя вам она, возможно, видится в ином свете. А теперь я ухожу и постараюсь все-таки выяснить, что к чему.

Мейсон отодвинул стул, поднялся и подал знак надзирательнице, что визит завершен. Выполнив неизбежные формальности, Мейсон направился к выходу из тюрьмы. Проходя быстрыми шагами по коридору, он озабоченно взглянул на часы. Случайно боковым зрением адвокат заметил быстро приближающуюся тень. Мейсон остановился и поднял глаза. Женщина, с которой он едва не столкнулся, на ходу искала что-то в сумке.

– Простите, я засмотрелась, – извинилась она, увидев адвоката.

– Это я виноват, – сказал Мейсон, – я очень спешил и...

Ее синие глаза вдруг загорелись любопытством.

– Ничего, ничего. Вы – Перри Мейсон, известный адвокат, не так ли?

– Да.

– Вы меня не знаете, а я про вас много слышала и читала в газетах. Я видела вас вчера в вестибюле...

– В вестибюле?

– Ну да, в Диксивуд-апартаментах. Я как раз вошла, а вы уходили. Меня зовут Эдна Коулбрук. Мой муж Гарри Коулбрук служит в экспертном отделе. К нему-то я и тороплюсь.

– Понятно, понятно, – сказал Мейсон, пытаясь обойти ее стороной.

– А мы как раз живем в Диксивуд-апартаментах, знаете?

– До сих пор не знал.

– Я несколько раз видела вас в Суде. Вы, наверное, посчитали бы это нахальством, но я вчера чуть с вами не заговорила. По-моему, вы обратили внимание... Я как раз подняла глаза, увидела знакомое лицо, мгновенно узнала, хотела поздороваться и только через секунду сообразила, что мы не представлены друг другу. – Ее синие глаза улыбались. – Скажите, пожалуйста, мистер Мейсон, у вас в Диксивуд-апартаментах есть клиент? Я прямо умираю от любопытства. Нет, нет, я не сплетница и не сую нос в чужие дела. Но Диксивуд-апартаменты... это как клуб. У нас там своя теплая компания... С вами была очень милая дама. Она тоже там живет?.. Я вам не кажусь слишком назойливой? Муж говорит, что я куда угодно пролезу, но ведь в наше время слюнтяям делать нечего. Везде нужна инициатива.