— Ты прав, мы ничуть не изменились, — глухо произнесла она.

Дарэн наклонил голову и слегка кивнул.

— От себя не убежишь, Юлиана. Я знал, что рано или поздно ты вернешься ко мне. Так или иначе. И вот ты тут передо мной. На моей земле. И мы снова вместе.

Разбойница покачала головой.

— Нет, Дарэн. Мы не будем вместе. Я вернулась. Мне пришлось. Я осознаю, что сбежать второй раз не удастся. Но вместе мы не будем.

Колдун подошел к ней ближе.

— Поэтому я и здесь, моя дорогая супруга. Хозяин предлагает тебе сделку. Помоги уничтожить колдуна, и мы ничего не сделаем твоим спутникам, мы проводим их до границы с Урфой, позаботимся об их безопасности. Колдун угрожал убить твоего воздыхателя, если ты откажешься провести его в Шхарму. Мы предлагаем тебе спасти их.

— Ты пытаешься склонить меня к предательству, ты ведь знаешь, что для меня значат друзья…

— Я и мой Хозяин хотим, чтобы твоя совесть, наконец, порадовалась праведному поступку. Царь Тьмы предлагает тебе совершить благое дело, а ты отказываешься? — темный колдун выглядел удивленным.

Она тревожно посмотрела на спящего Харма, потом перевела взгляд на ожидающего ее ответа чернокнижника.

— Я не верю Ему.

Черный маг помолчал, а потом медленно взял ее за плечи и притянул к себе.

— А мне? Мне веришь?

Юлиана молчала.

— Ты ведь даже не представляешь что делаешь, — тихо зашептал он. — Ты не знаешь что он такое! Монстр! Да. Не смотри на меня так. По сравнению с ним я святой праведник. Он может уничтожить все и всех. И ты именно ты ведешь его к этой цели. В Шхарму. И он отблагодарит тебя, уничтожив твоих людей на прощание. Помни мое слово. Люди для него пустое место!

У девушки заблестели глаза, и она вдруг прижалась к магу.

— Если это правда, то я никогда не прощу себе…

Дарэн гладил ее по спине, по волосам.

— Ущелье Метелей, проведи его туда, а дальше мы все сделаем сами. Просто сверни не у той скалы. Ты же знаешь там каждый закоулок. И твои друзья останутся живы, даже этот похотливый самец, посмевший касаться твоего тела. Обещаю.

Она прижалась к нему еще сильнее.

— Я знаю, ты можешь снова обмануть меня, ты можешь вертеть мной как хочешь, слишком хорошо ты меня знаешь.

— Выбор за тобой, — произнес он, поглаживая ее черные шелковистые волосы. — Но знай, я все равно люблю тебя. Всегда любил и буду любить, наверно, даже если мир рухнет.

А потом они долго целовались и просто стояли обнявшись. Я же пораженный до глубины души не мог даже пошевелиться, опасаясь выдать себя. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем маг тихо прошептал.

— Спи, любимая. Спи. Скоро рассвет и непростой день.

И Юлиана уснула мгновенно, прям в его объятьях. Дарэн взял ее на руки и понес к шкурам, аккуратно уложил ее на них и оттащил подальше от Харма и поближе к огню. Затем заботливо укрыл ее пледом и плащом, пару минут полюбовался спящей разбойницей, а потом резко исчез в дыму, превращаясь в огромного черного грифона. Птица захлопала крыльями и мгновенно взмыла к окну, легко проскользнула на улицу, растворяясь в дождливом мареве. И вот теперь наступила тишина.

Еще пару минут я сидел под трилитом, пытаясь осознать услышанное. Вот это да. Ну и ну. Вот вам и адракская разбойница. Вот вам и жрец Повелителя Тьмы… О таких любовных историях баллады складывать следует. Фригу надо идейку подкинуть. Но что там конкретное сказано? Демон желает уничтожить Кзара и не позволить ему войти в Шхарму. Чернокнижник говорил, что мы даже не подозреваем какой монстр Кзар и на что он способен. Я вспомнил прогноз Оракула о конце света, свои выводы, которые сделал, подслушивая беседы мага с его призраком-слугой. И пришел к выводу, что Кзар лишь с виду обычный человек… Я подумал о конце света и почувствовал боль, вновь вспомнились слова предсказателя. Судьба Адель в моих руках. Судьба всего мира в моих руках… И стало страшно, невыносимо страшно, а потом навалилась усталость, сонливость и бессилия. Алтарь вновь сожрал мои силы, а я уже успел забыть о нем. Поднявшись на ноги, я вновь поглядел на дольмен, почувствовал его голод, ощутил на себе пристальные взгляды пяти каменных трилитов. Я был опустошен, едва держался на ногах, все еще сжимая кинжал. И тут вновь пришло видение, короткое, всего пара мгновений, и я увидел на алтаре Адель… Что-то внутри меня надломилось, и я ощутил пылающий огонь ярости. Со всей силы я вонзил свой кинжал в каменный дольмен. Видение исчезло. Удивительно, но лезвие не сломалось, а вошло в камень. Полностью! Монолитная плита на глазах покрывался тонкой сеткой трещин. Спустя несколько секунд алтарь с грохотом развалился на куски, а те в свою очередь распались на более мелкие кусочки. Огонь потух. Передо мной находилась куча каменных обломков, а сверху лежал мой кинжал. А потом я упал на пол обессиленный. Не помню, как мне удалось добраться до постели.

В другом измерении.

Мир продолжал существовать. Живущие здесь люди успели десятки раз родиться и умереть. До неузнаваемости изменились окрестности со времен мифической битвы добра со злом. Теперь лишь в сказках рассказывали о чудовищных событиях древности, о битве примеров которой история не знала. События той ночи начали забываться. Лишь мрачная полуразрушенная цитадель зла продолжала возвышаться над горными хребтами, напоминая о реальности прошлых событий. За эти триста лет никто так и не рискнул подойти к ней. То, что происходило внутри оставалось для смертных загадкой.

Лорд Эвандэр устроился на мягком диванчике в хрустальном зале и потянулся. Это тело пора менять. Невозможно слишком долго поддерживать функции захваченного организма. Тратится драгоценная сила. Он поморщился и взглянул на заточенного демона. Прутья клетки периодически вспыхивали красным свечением, и пленник в тот же миг вздрагивал от невыносимой боли. Схваченный относился к демонической разновидности аггелов. Этот факт был на пользу Лорду. Аггелы обладали своей постоянной оболочкой и не нуждались в поиске тела-сосуда для пребывания в мирах. Как только такой демон приходил в мир, то сразу принимал свой природный облик. В случае повреждений оболочки, она почти мгновенно регенерировалось. Сейчас же клетка не позволяла этому случиться, и демону приходилось испытывать все страдания обычного человека. К счастью Лорда Эвандэра, умереть он тоже не мог, хотя уже дважды пытался.

Охотник задумчиво поглядел на закованное в цепи и изломанное в десятках местах тело, содранную кожу, оторванную руку, которая валялась тут же. Нужно менять тактику. Триста лет он уже обрабатывает этого еретика и все никак не принудит его покориться. Конечно, бессмертному спешить некуда, возможно, еще лет триста и он сдастся. Но наблюдать за этим куском мяса, одержимым болью ему уже приелось. Хотелось разнообразия. Демон приоткрыл ментальный канал и очутился в море боли. Разум несчастного бился в клетке тела, пытаясь выбраться. Похоже, он уже делал это неосознанно.

— Все еще пытаешься отрицать свою природу и предназначение? — поинтересовался он, пробуя на вкус его ярость. Ярость жгла сильнее огня. — Рано или поздно ты сломаешься. Мне доложили, ты снова пытался совершить самоубийство? Мы все восхищены твоей отвагой, но так просто ты от нас не избавишься. Эй, аггел, слышишь меня? Отвечай, когда Лорд задает тебе вопрос!

Повелитель Охотников закинул ему в сознание ментальную бомбу. Пленник взвыл и задергался.

«Слышу», — донесся телепатический ответ, окрашенный болезненной злобой. Говорить демон уже не мог — челюсть давно вырвали.

— Вот видишь, ты уже выполняешь мои приказы, — ухмыльнулся Лорд.

В него полетело ментальное копье, совсем слабенькое. Эвандэр отбил его не моргнув и глазом.

— Ну-ну, спокойнее, — произнес он, поднимаясь на ноги и подходя к клетке. — Знаешь, ты мне нравишься. Такая внутренняя воля редко встречается. Из тебя получится прекрасный исполнительный раб.