— Спасибо, не обезьяна, — ворчал Глеб, вертясь перед зеркалом в попытке рассмотреть атакующего красно-белого беркута. — Хоть сфотографируете, глаза же свернуть можно.

На вопрос «почему так?» главный злодей пожимал плечами и отвечал: «Понятия не имею». Рисунки для Посвящения огненные всегда делали по наитию.

Через два месяца дождливым вечером к Сантилли пришел Рошейн с просьбой подарить пару сотен душ. Он так и выразился, добавив «безвозмездно», и самодовольно ухмыльнулся. Ашурт не стал спрашивать, для чего ему понадобилось столько жертв, и так было ясно, что работающего у дэи вэ талантливого, но строптивого биолога по имени Светлана, от которого даже жених сбежал за три дня до свадьбы, удалось уговорить на ритуал. Полку темных тоже прибыло.

Вскоре Таамир втайне от подданных устроил грандиозный пикник на второй Земле по поводу поимки неуловимой «крысы». Версий было несколько, но победил Чарти, предположивший, что маг, обчищавший сокровищницы, является слушателем младших курсов Академии и кражи не более чем оттачивание заклинаний и желание покрасоваться. Попался ийет на банальной механической западне, действующей по принципу ловушки для обезьяны: туда пустая рука проходит, а обратно — нет. Но даже если жертва выпустит «банан», освободиться она уже не сможет.

— Красивая, умная, бесстрашная, находчивая, — Рашид, перечислявший достоинства пойманной девушки-мага, пошевелил оставшимся пальцем, подбирая слово.

— Камсамолка, актывыстка, — с невозможным акцентом подхватил Глеб. — Слюшай, как можно убыват? А падары, э?

— Такое сокровище и на эшафот, — укоризненно покачал головой султан, делая заметку уточнить смысл первых слов. — Продай, будь драконом.

— Две сотни золотых, — подумав, обронил Ин Чу.

— Ты с ума сошел! — мгновенно взвился орханец. — Какие две сотни? Больше ста не дам!

— Сто сорок, — Сантилли протянул руку Сах Иру для пари.

— Сто пятьдесят пять, — вывел предположительный результат ийет.

Но Рашид обманул всех, выкупив девушку за сто сорок семь монет и две бутылки фруктового вина.

— Не буду, — сидящая на кровати Риалисса, ногами начала отталкивать от себя пышное розовое платье. — Сама носи.

— Лисса, одевай без разговоров, — Ласайента подхватила падающий наряд. — Гости скоро придут.

— Сбегу! — выкрикнула девочка и, сердито скрестив на груди руки, отвернулась и надула губы.

— О чем спор? — в детскую заглянул Сантилли. — Искры до бассейна долетают, — он повертел платье в руках и небрежно отбросил на кресло. — В чем собираешься блистать, моя королева?

— В драных джинсах, — Ласайента, сдерживая себя из последних сил, аккуратно начала расправлять многочисленные юбки отвергнутого дочерью великолепия.

— И пьическу не буду делать! — Риалисса надулась еще больше.

— Иди так, — пожал плечами отец, — сразу выделишься. Все при скучном параде, а ты — гвоздь сезона.

— Драный, — проворчала демонесса.

— Эйи и Тьенси тоже будут в дьинсах. Они сами сказали.

Сантилли присел перед ней на корточки и попросил:

— Дж, повтори, дж.

— Да не получается у меня! — буркнула дочь.

— Зато права качать получается. Ладно, иди, в чем хочешь, хоть в трусах, но чтобы были чистые. Не велика дата — три года, — отец потрепал ее по голове и поднялся. — Тогда я тоже переоденусь. Будем двумя белыми воронами в драных штанах.

Фраза о годах заставила строптивицу задуматься.

— Я тот костюм одену, который Андейс подогнал, — тяжело вздохнув, нашла компромисс Лисса, — Сантилли грозно нахмурил брови, и она моментально поправилась. — Подайил. А то обидится, как в п, ошлый йаз. А что мне подайят? Если опять муйу, как тогда, я уйду.

— Что? — не понял Сантилли.

— Муру, — перевела Ласайента, пряча злосчастное платье в гардеробную.

— Ейунду, — вжала голову в плечи Риалисса, сползая с кровати и боком пробираясь мимо отца. — Глебу можно, а мне нельзя?

— Твой Глеб сегодня покойником станет, — тихо проговорил себе под нос Сантилли.

«Заложили Глебушку, — подмигнула мужу Ласайента. — Надо с ребенком провести беседу на будущее, чтобы больше никого не сдавала».

— Она нарочно это делала, — Ласайента, сжав губы, придирчиво рассмотрела измазанный землей и травой порванный на локтях и коленках нежно-голубой костюмчик с кружевной оторочкой и жирным пятном на животе.

Сантилли забрал у жены не выдержавший эксплуатации подарок деда, скомкал и метко бросил к стене:

— Обжора.

Мусорка мигом высунула зубастую пасть, слизнула щедрую подачку и, плотоядно урча, втянулась обратно.

— Спит? — в дверь просунулась голова Эрри. — Все только вас ждут. Давайте быстрее, а то Андерс хочет Найири убить за пони.

— Ты кого из нее делаешь? — бушевал йёвалли, когда демоны появились в кабинете Сантилли.

— Ну, уж никак не неженку и ангелочка, — насмешливо отозвался ашурт, лениво потягивая вино из высокого стакана.

— Малолетнюю хулиганку! — с гневом воскликнул Андерс, наставляя на него палец.

Сантилли достал еще бутылку из бара и хмыкнул:

— Тебе костюма жалко?

— Надо ей горные ботинки заказать и перчатки, не дай боги, сорвется в кроссовках откуда-нибудь, — невозмутимо принялся рассуждать вслух Найири.

— Отвертку ей подари, чтобы было чем твой байк разбирать, — начал остывать Андерс и плюхнулся в кресло. — Свой я уже похоронил.

— Ездить надо чаще. Совсем все забросил, старый пень, — во весь рот ухмыльнулся Найири и похвастался. — А мы с ней на прошлой неделе Тропу самоубийц прошли.

Сантилли стало понятно, почему отец заговорил про горное снаряжение. Дать деду по шее за то, что таскает внучку по опасным местам, опережая сына, или не надо? Надо, иначе совсем распояшется, отодвинув родителей в сторону.

— Папа, — быстро вклинилась Ласайента, не давая тому взорваться, — Риа и ангельский ребенок — несовместимые понятия. Она, как две капли воды похожа на тебя, — польстила демонесса отцу.

— Точно, точно, зеркальное отражение, — закивал головой Найири и поддразнил друга. — Где у деда глазик?

— А убью тебя! — начал выбираться из кресла Андерс. — Сколько уже….

Сантилли, смеясь, усадил разгневанного йёвалли обратно и плеснул ему вина в стакан.

Истории было больше двух лет. Когда внучке исполнилось четыре месяца, Ласайента похвасталась отцу, что они знают не только части тела, но и названия почти всех предметов в доме. Вот тогда дед и решил проверить слова дочери, начав с малого, но задав неверный вопрос. Родители дружно выкрикнув: «Нет!», — бросились к Андерсу, но было поздно — Риалисса с блеском продемонстрировала широкие познания, весело ткнув деда пальчиком в «глазик», который как на грех оказался на месте. Проморгался тот только через несколько минут.

— Умные демоны просят ребенка показать все на себе, или тащат подопытного из башни, а не подставляются сами, — давясь смехом, проводил запоздалый инструктаж Сантилли.

Теперь эту историю королю иногда припоминали по различным поводам.

— С трехлетием, родители! Утром отдадите. А что у вас со шторами на террасе? — поинтересовался Рошейн и положил на стол большой разноцветный пакет. — Штормит?

— Ну, шторы ты уже видел, — многозначительно изогнул бровь Сантилли и не удержался. — Вчера вместе ровняли. Перед этим были розовые кусты — последовал тяжелый вздох Элерин — и, да, у нас новые портьеры в гостиной и ковер взамен выкрашенного не знаю чем, но намертво. Дальше перечислять?

— Ее даже одной много, — проворчал из кресла Демон. — Я уже боюсь к вам в гости ходить. Придется, как в прошлый раз, стричься на лысо.

— А Крис спит с ней, — сделала удивленное лицо Ласайента, — и ничего.

Дымчатый кот спал с Лиссой с самого первого дня, как только ребенок появился в доме, но когда она подросла до ползункового возраста и попробовала потягать его за хвост, то обзавелась царапинами на руке. Больше инцидентов не было, а Сантилли стал уважать Кристофера за характер.

Наконец, собрались все, и после первого тоста император развернул картину будущей битвы в космосе.