— Зато я вас всегда на лыжах вытаскивал и на каток, черви научные.

— А что такое «детский сад»? — высунулась Ла-али из-за спины Тьенси, вынырнувшего из темноты.

— О, и ты здесь, блудня! — восхитился Сантилли при виде сына.

— Императору не наливать, — строго приказал Олег, — у него уже зрительная диффузия.

— При чем здесь диффузия? — не понял Марк.

— А как же? — бывший студент подался к бывшему своему преподавателю. — Все элементарно. Берем спирт и отдельно взятого демона. Смешиваем и получаем проникновение одного в другое, — конструктор не смог соединить растопыренные пальцы в замок и недоуменно пошевелил ими. — Особенно ярко это отражается на зрении — оно тоже проникает сквозь атомы материального тела и смешивается с ними.

— Одна незначительная деталь — я не пил, — Сантилли многозначительно изогнул бровь. — А ты учи физику или иди на окулиста. Помесь диффузатора с молекулярным телом.

— А я объелась, — пожаловалась Ласайента. — Это нормально?

— Пап, не переживай, — забылся Эрри. — На тренировке все растрясешь.

— Принцу тоже не наливать, — грустно подвел итог Роман.

— Как «папа»? — не поняла Ла-али. — Разве не сестра?

Тьенси отвесил брату символический подзатыльник.

— Да какая разница, — беспечно махнула рукой Ласайента. — Тоже мне тайна века. Я в любой ипостаси страшна и красива.

— Это точно, — усмехнулся Таамир. — Как вспомню, так вздрогну. Сын недалеко от тебя ушел — такая же зараза.

— Это у них переходящий наследственный титул, — важно сообщил Глеб, подняв указательный палец.

— Да, кстати, отец, Ноэль трех котят притащил на выбор. Сьюзен не смогла определиться и всех взяла.

— Та-ак, — тяжело протянул император. — Так.

— Рыжий, пестрый и дымчатый, — закончил Тьенси. — Такие забавные. Хвосты морковкой.

— Сейчас у кого-то тоже будет хвост морковкой, — пригрозил Сантилли, поднимаясь.

Его тут же усадили на место, сунули в руку стакан с соком и предложили обмыть подрастающее поколение.

— Смирись, ашурт, — посоветовал Таамир. — Твой крест — три кота. Пусть это будет самое страшное в твоей жизни.

— Я же сказал — сам буду за ними смотреть, — насупился Эрри. — Может, я давно мечтал о пушистом счастье под боком.

— Заведи жену, — буркнул Сантилли. — Пушистую. И гладь на здоровье.

— Все, раз пошли взрослые разговоры — мы пошли гулять. — Пока, взрослые дяди и тети — Эрри поднялся, помахал всем рукой и наклонился к Амире. — Прекрасная леди составит мне компанию?

Ответом послужило дружное «у-у-у-у». Под него и двусмысленные советы не шалить демон увел девушку от костра.

Они брели по песку, и Эрри посвящал ее в особенности дома Воздуха.

— Получается, твой папа женат на твоей маме и замужем за отцом твоего брата, с которым вы родились в один день. И он, то есть она сейчас ждет ребенка. Да?

Принц, никогда не задумывающийся об этом, обескураженно кивнул. Действительно, интересно получилось.

— Да, какая разница! — пожал он плечами и признался. — Я вообще девчонкой родился, — и коварно предложил удивленной девушке. — Но если тебе не нравится — могу сменить ипостась. Хочешь?

— Нет, что ты! — горячо возразила она, прижав руки к груди. — Мне… я не представляю, как это….

— Я тоже.

Их взгляды встретились, и Амира прерывисто выдохнула, подавшись к демону. Он сам не ожидал от себя такого: взахлеб целоваться с девушкой, с которой знаком меньше недели.

В пустой лагерь они поднялись, крепко держась за руки. Внизу, на берегу горел костер, слышался смех. Тем, что ушли, должно понравиться, как их вспоминают. Им тоже сейчас легко и радостно, где бы они не были.

Весь путь до палатки «амазонок» Эрри лихорадочно соображал, что же сейчас делать. Если целоваться, то вряд ли он этим и ограничится, но девушка решительно пресекала все его дальнейшие поползновения, а отпускать ее не хотелось.

И тут его осенило:

— Хочешь, я тебе фото покажу?

Они, не закрывая полога, устроились у входа в палатке, и принц вытащил планшет. Фотографии были разношерстные: и старые — плоские, и более поздние и объемные. Несколько видео с концертов отцов и очень много гонок. Эрри мысленно поздравил себя с тем, что никогда не держал под рукой изображений бывших подружек. Были и были, спасибо им за это.

— Это Ласайента? — ахнула Амира, когда йёвалли развернул постер с Черным Принцем.

— Не слабо смотрится? — с гордостью за отца спросил Эрри. — Сантилли говорит, это самые лучшие его фотографии.

— А почему у тебя такого нет?

Девушка продолжала поедать изображение глазами, и демону стало обидно уже за себя.

— Не доросли еще до их славы, — по возможности спокойно ответил он, а про себя подумал: «Долго ли сделать? Прилепишь на стенку и будешь любоваться».

Йёвалли никак не мог определиться с отношением к ней. То ему казалось, что она замечательная девчонка, со странностями, конечно, но с кем не бывает. То хотелось треснуть ее по затылку, сказать какую-нибудь колкость или вообще послать подальше.

«Не той головой думаю, — сделал он простой вывод, — а гормональной. Надо завязывать с просмотром. Ей хорошо — пойдет к себе и завалится спать, а мне что делать? Или уболтать? Пара крепких поцелуев и останется только руки подставить. Или ну ее к дьяволу? Не знаешь, что ждать: сейчас ласковая, через минуту — кобра. Переспать и забыть?» — и мысленно скривился.

Минутных отношений принц жутко не любил, предпочитая что-нибудь более основательное, чем любовь на одну ночь, но оставлял своих избранниц без сожаления, когда те переходили границы дозволенного, то есть покушались на его свободу. Пока он пытался прийти к согласию с самим собой, Амира налюбовалась постером и повернула к Эрри голову:

— А почему у него волосы разноцветные?

— Нравится… — начал демон и замолчал.

Губы девушки оказались так маняще близко, что у него едва не остановилось сердце, как тогда, когда он в первый раз попробовал на вкус поцелуй и понял, насколько это прекрасно.

— Почему? — прошептала она и сама потянулась к демону.

Ее пальцы скользнули под шнуровку на грудь, на плечо, сдвигая рубаху. Принц притянул ее к себе, планшет съехал с колен, постер перекосило, он мигнул и погас. Были забыты все метания и сомнения, все мысли вылетели из головы, оставив лишь желание обладать этим податливым и послушным телом.

— Марк, ты идешь? — Алексей махнул другу. — Все уже в лагерь пошли. Сантилли концерт обещал.

— Да, — он бережно разжал ладони, выпуская родные души на свободу, и облегченно вздохнул, распрямляя спину, снял кольцо с правой руки и одел на левую. — Удачи на новом пути.

Амира лежала, оцепенев, и испуганно вздрагивала при каждом взрыве хохота или громком выкрике, забыв про Эрри, который прижимал ее к себе, успокаивая, и пытался успокоиться сам. А с другой стороны матраса сидела и грызла локти досада на попутчиков, явившихся так не вовремя и все испортивших.

— Что делать? — девушка сжалась, когда рядом с палаткой прошуршали чьи-то шаги.

Как она могла? Лечь с ним в одну постель! А свадьба? Теперь он решит, что можно все, а когда надоест — бросит ее.

— Остаться здесь и продолжить, — прошептал принц, целуя принцессу, и потянул завязки ее штанов. — Никто не услышит.

Но та уперлась в его грудь и вцепилась в руку, неоднозначно выразив свое отношение к его словам и действиям. И Эрри разозлился на себя: нужно было быть немного настойчивее и расторопнее, а не растягивать удовольствие, но девушка, наверняка девственница, а ему не хотелось портить ее первую ночь. Теперь ночь испорчена у него.

«Дурак, знал же, чем все кончится».

Йёвалли сжал зубы и перегнал часть энергии в накопитель, сколько вошло. Стало немного легче, но камень начал жечь грудь. Демон выпустил когти и торопливо разрезал шнурок. Даже на неделю не хватило. Теперь, как пить дать, Санти будет ругаться, но кто же знал, что эта кобра настолько стерва? И можно подумать, он об этом не знал. Сам идиот.