Солдаты забросили щиты на спины, поправили тюки с поклажей и бодро зашагали по тропинке, спускавшейся от околицы к мостику через мелкий илистый ручей.

— Спалить бы твою деревеньку напоследок, — Айс свесился с седла, склоняясь над старостой. — Все беды из-за таких вот как ты — ублюдков!

— Простите, господин, — старик опасливо отступил еще на шаг. — А вот как бы вы поступили на моем месте?

— Да чтоб тебя! — мастер Ингио ощерился, вынимая руки из подмышек.

— Оставь его, дружище, — Айс потянул волшебника за рукав. — Я пошутил. Они того не стоят.

После встречи с деревенским старостой настроение у меня совершенно испортилось. Постоянное ощущение тревоги, преследовавшее меня в последние дни, стало во сто крат сильнее.

Мне почему-то все время казалось, что за нами попятам крадутся какие-то черные тени. За каждым деревом мне чудился наемный убийца с арбалетом, а каждая коряга представлялась зонтракийским магом или авалорским мастером-дознавателем.

— Это у тебя от переутомления, — Айс потрогал мой лоб. — Нужно сделать привал, хотя бы на пару дней.

— Вот выберемся из этих лесов, тогда и отдохнем, — покачал головой я.

Бонавер протянул мне очередную склянку с горькой настойкой.

— Тогда делайте глоток каждый час, — его глаза прищурились. — Это, по крайней мере, удержит вас в седле.

Когда мы достигли Буйе, солнце уже скрылось за верхушками деревьев, а в моей бутылочке оставался всего лишь один глоток.

— Стройся! — внезапно заголосил Мордад. — Стена щитов, быстро!

Я придержал свою лошадку, удивленно таращась слезящимися и воспаленными глазами по сторонам.

Жители Буйе поджидали нас, выстроившись в фалангу, растянувшуюся от деревянного палисада, до самой кромки леса. Человек двести в длину, и три-четыре ряда в глубину.

— Не волнуйтесь, господа чародеи, — Мордад ухмыльнулся. — Постойте в сторонке. Моим парням разминка не помешает!

— Ты же им даже кур запрещал воровать! — возмутился Айс. — Где же справедливость?

— Так ведь они сами напросились, — Мордад пожал плечами. — В следующий раз трижды подумают, прежде чем с нами связываться.

Стена щитов возникла как по волшебству. Колонна фирганцев мгновенно растянулась, принимая боевое построение. Пятьдесят человек в длину, два ряда в глубину. Всего лишь горсточка солдат, против колышущегося моря рогатин и копий.

— Эста! — закричал Мордад. — Туарр! Десма!

С оглушительным грохотом фирганцы сдвинули щиты. Селянам, должно быть, показалось, что это гром ударил среди ясного дня!

— Эста! Туарр! Десма! — повторил хор голосов и вновь сдвинул щиты.

— Эста! Туарр! Дестур! — закричал Мордад, поднимая траккара высоко над головой.

Фирганцы завизжали как тысяча демонов, рвущихся на волю из Аннувира. Высокий пронзительный визг постепенно превратился в низкий утробный рык.

— Дестур! Дестур! Дестур! — рык прокатился по деревне и вновь сорвался в высоком истеричном крещендо.

Селяне колебались всего лишь мгновение. Рогатины полетели в пыль, а копья и щиты с грохотом покатились по земле. Такого стремительного бегства мне видеть еще не приходилось. Фаланга разрушилась как карточный домик. В одно мгновение, словно плотина, которую прорвал стремительный поток.

— Что это было? — Аш засмеялся. — Я никогда не слышал, чтобы вы использовали боевой клич подобный этому!

— Боевой клич? — Мордад ухмыльнулся. — Это не боевой клич, господин волшебник. Это игра, в которую играют наши мальчишки, когда учатся стоять в стене щитов, да пытаются напугать друг друга грозными воплями.

Опустевшая деревня огласилась хохотом фирганцев и визгом свиней, которых тащили из загонов. В воздухе как хлопья снега закружили куриные перья, а выкатываемые из погребов бочки гремели как раскаты грома.

— Сладостная музыка разоряемого поселения, — Мордад зажмурился, прислушиваясь. — Не хватает только мелодичной нотки женских воплей, да драматичного треска пожарищ.

Мы с чародеями комфортно расположились в плетеных креслах на балконе большого дома, принадлежавшего, судя по всему, местному старосте.

— Что-то у меня не складывается, — поцеживая из кружки вино, Айс проводил ленивым взглядом воина, который все же завладел вожделенным каплуном, за которого лишь совсем недавно получил выволочку от командира.

— Мы милосердны, но не мягкотелы, — капитан наемников цыкнул зубом, отодвигая от себя блюдо заваленное объедками. — Мы оставили селянам самое ценное — их никчемные жизни. Если мы оставим им еще и деревню, наш урок пропадет втуне. Запомните же и вы наш урок, господа чародеи. Милосердие не должно быть чересчур милосердным.

— Забавная концепция, — ухмыльнулся мастер Ингио. — Это все равно, что отхлестать кого-то розгами, а потом погладить по головке!

— Вот в чем ваша ошибка! — Мордад назидательно поднял палец. — В последовательности! Сначала нужно погладить по головке, и лишь потом стегать розгами.

— Не завидую я вашим детишкам, — Ингио хмыкнул, подливая себе в кружку вина.

— У меня одни дочки, — наемник нахмурился. — Веревки из отца вьют!

С высоты второго этажа я мог видеть несколько групп селян, наблюдающих за нами из-под покрова леса. Пугливые, точно зайцы, они выглядывали из кустов, готовые в любой момент броситься наутек.

— Хромой Лейр, Тейс-Живодер или даже Байовед-Тысяча-Щитов устроили бы здесь кровавую баню, — Мордад сделал глоток, глядя на меня поверх кружки. — Понимаете, к чему я клоню?

Айс хлопнул меня по спине и шутливо поклонился.

— Тост за Мордада, справедливого и милосердного!

Через восемь дней мы вышли из леса, и зашагали по разбитому извилистому тракту, ведущему вдоль унылой бескрайней трясины. Нудно моросил дождь, над головами вились жужжащие тучи крылатых кровопийц, а под ногами беспрестанно хлюпала липкая грязь, сплошь покрывающая древние раскрошившиеся плиты.

— Отсюда до побережья рукой подать, — важно объявил щупленький старичок-проводник, которого мы подобрали в Буйе. — Миль через пяток выйдем к Западной заставе, а оттуда полдня ходу до Санжу.

Мордад перевернул карту на бок, пытаясь сообразить, где мы находимся в данный момент.

— Эй, человече, да ведь на моей карте нет никакого болота и никакой Западной заставы! — выражение лица капитана не предвещало ничего хорошего. — Ежели заблудимся, так и знай, враз поотрываю тебе руки-ноги!

Старичок даже ухом не повел.

— Выброси ты к Мистар свою бумагу, — зевнул он, небрежно почесывая искусанную комарами лысую макушку. — Она-то тебя как раз в самую топь и заведет!

Мне наш проводник сразу не понравился, кто знает, почему он не сбежал из деревни вместе со своими сородичами, кто знает, какую гадость он замышлял.

— Я за ним приглядываю, господин, — Файнрир ухмыльнулся, заметив, как я озадаченно почесываю переносицу. — Если что, суну его головой в болото и делу конец.

Через час тракт сделал крутой поворот, взбираясь на каменистую осыпь, увенчанную обломками приземистых колонн.

— Стой! — закричал проводник, забегая вперед. — Здесь дорожка сворачивает. Мы же пойдем напрямик, через болото.

— Через болото? — Файнрир потянул из-за пояса свой нож. — Может ты чего напутал, мил человек?

— Отседа напрямик всего пять миль до Западной заставы, — старик важно указал на сплошную стену осоки. — Коли потопаете по старой дороге, это будет миль шестьдесят, как минимум. Все ноги до крови сотрете!

Мордад громко засопел.

— Что делать будем, господа чародеи?

Я предостерегающе поднял руку. Со спины моей лошадки мне были видны лишь раскачивающиеся на ветру метелки Болотных Свечек, да Красного Остролиста. Если через топь и вела какая-нибудь тропа, то известно о ней было лишь нашему проводнику.

Протянув нити манны, я принялся ощупывать болото. Вот она, тропа! Мощный каменный гребень, по которому вполне может проехать повозка. Не соврал старик.

Я потянул за нити, прислушиваясь. Только ветер свищет между покореженных деревьев, торчащих из трясины, шуршит осока, да постукивают друг о друга метелки Болотных Свечек.