В десять часов Луиш-Бернарду уже сидел в носовой части «Минделу», наблюдая на горизонте удалявшиеся огни Сан-Томе. Почти не было видно луны. Они скользили по спокойному океану, как по накатанной дороге. Слабый ветерок, делавший ночь мягкой, а также характерная легкость в воздухе свидетельствовали о низкой влажности и о вернувшемся лете.

Утром, как только начало светать, впереди по ходу «Минделу», за стелющимся туманом, словно зеленый рыбацкий баркас, плывущий над гладью океана, проявились очертания Санту-Антониу ду-Принсипи. Отсутствие какого-либо уличного освещения не позволяло с точностью определить контуры этого небольшого поселения, называемого городом. Издалека, на возвышавшемся над ним горным склоном горели костры, дым от которых поднимался вверх и тут же растворялся в тумане. Туман покрывал всю верхнюю часть острова, начинаясь почти что на крышах домов. Луиш-Бернарду поразился столь умиротворенному облику острова, который в его представлении должен был быть охвачен восстанием и чуть ли не объят пламенем: с моря, на расстоянии примерно в один километр все выглядело так, будто на этом скудном затерянном клочке земли в очередной раз начинался обычный мирный день.

Огибая бухту, «Минделу» дал гудок, тихо скользя по направлению к пристани, где прибытия парохода уже ожидали несколько собравшихся там людей. Сойдя на берег, Луиш-Бернарду был встречен подошедшим к нему заместителем попечителя Жузе ду-Нашсименту, который первым проинформировал его о царящей на острове напряженности. От него же губернатору стало известно, что за ночь ситуация не изменилась, по крайней мере, никаких новостей, опровергающих это, здесь, внизу, в городе не было. Вице-губернатор, в соответствии с ранее поступившим от Луиша-Бернарду приказом, оставался на вырубках Инфант Дон Энрике, где, начиная со вчерашнего утра, также находился и капитан Дариу с 35-ю солдатами, представлявшими собой почти полный состав военного гарнизона острова Принсипи. Сам Нашсименту, по его словам, пребывал все это время в городе по прямому распоряжению вице-губернатора, который уверен, что его присутствие на месте событий может лишь усугубить накал страстей.

— То есть, вас подозревают в том, что вы и были зачинщиком восстания рабочих на вырубках?

— Нет, сеньор губернатор, меня обвиняют в том, что я пытался их защищать.

Нашсименту не отвел глаз от обращенного к нему изучающего взгляда Луиша-Бернарду, с некоторым опасением, но и с неподдельной твердостью ожидая, каким будет его заключение.

— Ну-ка расскажите мне, что произошло на самом деле.

— Первые сообщения о напряженной атмосфере на вырубках Дон Энрике появились уже несколько недель назад из-за того, что некоторые помощники и надсмотрщик Феррейра Дуарте применяют к работникам физические наказания. Я решил лично поехать туда и на месте увидеть все собственными глазами, однако тамошний управляющий, инженер Леополду Кошта буквально обрушился на меня с заверениями, что не существует никаких нарушений и издевательств над рабочими. Вернувшись, я все-таки доложил о ситуации вице-губернатору Антониу Виейре. Он посоветовал мне не волноваться, потому что, мол, если что-то подобное произойдет, то он узнает об этом первым. Тем не менее, у меня на вырубках есть свои информаторы: я считаю это частью своих служебных обязанностей. И вот они-то мне и сказали, что обстановка грозит взрывом, который может случиться в любой момент. После этого я отправил телеграмму Вашему Превосходительству.

— Да, но вы так и не сказали конкретно, о чем идет речь, — прервал его Луиш-Бернарду.

— Тогда было непросто говорить о чем-то конкретном: все еще было на уровне слухов и отдельных сообщений. Но, как бы то ни было, на прошлой неделе, во вторник утром рабочие плантаций отказались выйти на смену. Зачинщиком у них был один местный, островитянин уже в третьем поколении, некий Габриэл. Он и сказал сеньору инженеру, что на работу люди выйдут только после того, как надсмотрщик и двое помощников, которые избивали их плетьми, будут отстранены. Инженер Леополду ничего на это не ответил, и ситуация оставалась неизменной до следующего утра, когда никто не вышел на работу, все остались сидеть по домам. Тогда управляющий вызвал к себе Габриэла, который отлично говорит по-португальски, и сказал тому, что проведет с ним переговоры, но при условии, что люди сейчас же выйдут на работу. Габриэл, судя по всему, долго уговаривал их выйти в лес и снова начать работать. Но, когда во второй половине дня они вернулись, ни инженера, ни Габриэла уже не было. Последний после этого и вовсе пропал, и никто не знает, жив он сейчас или нет. Не знаю точно, что было дальше, только некоторое время спустя, как говорят очевидцы, четверо рабочих подкараулили надсмотрщика Феррейру Дуарте и убили его двумя ударами катаны, вместе с помощником Силвой, который прибежал к тому на помощь. Белые тут же подняли стрельбу, и им удалось убить или ранить нескольких негров. Те отступили к столярным мастерским и забаррикадировались там, вооружившись катанами и ножами. Инженер Леополду объявил в городе тревогу, а вице-губернатор Виейра отправился наверх, на вырубки в сопровождении капитана Дариу и его солдат. Я тоже было собрался вместе с ними, но мне категорически запретили. Все это происходило вчера днем и, раз Ваше Превосходительство сейчас здесь, об остальном вице-губернатор вас, должно быть, уже проинформировал. Я же с тех пор нахожусь в полном неведении, поскольку, как уже говорил, здесь, в городе о том, что происходит наверху, ничего не известно.

Луиш-Бернарду замолчал на несколько мгновений, размышляя над услышанным, после чего сделал сразу несколько распоряжений:

— Значит так. Вы подниметесь вместе с нами: если на вырубках что-то стряслось, попечитель, отвечающий за условия труда на плантациях, должен быть там, а не здесь, в ожидании, что кто-то доложит ему о происходящем: когда все это закончится, вы должны будете представить соответствующий отчет лично для меня и для министерства в Лиссабоне. Майор Бенжамин! Пошлите двоих или троих людей на поиски транспорта для нас, абсолютно любого, а еще прикажите кому-нибудь приготовить нам завтрак, только быстро, я оплачу. Через полчаса я хочу уже быть в пути. И сделайте все без лишнего шума.

Новость о прибытии с Сан-Томе губернатора с солдатами довольно быстро распространилась по городу, первым делом дойдя до тех, кто в эти ранние утренние часы был уже на ногах. Совсем скоро за группой собравшихся уже наблюдала небольшая расположившаяся на почтительном расстоянии от пристани толпа зевак, черных, которые опасливо перешептывались между собой. Белые, судя по их виду, чуть приободрились, однако невооруженным взглядом было заметно, что и они напуганы. Это чувствовалось в самой атмосфере, хотя Луиш-Бернарду, ходивший взад и вперед по пристани, делал вид, что ничего особенного не замечает. Он приказал капитану «Минделу» не сниматься с якоря и ждать их, будучи готовым отчалить в любое время. Одновременно губернатор проинструктировал майора Бенжамина даж-Невеша, чтобы тот сразу же по прибытии на вырубки перевел под свое подчинение местных военных капитана Дариу. Некоторое время спустя принесли скромный завтрак для собравшейся на причале команды — свежеиспеченный хлеб, кашу из маниоки, фрукты и кофе. Чуть позже прибыли люди майора Бенжамина с гужевым транспортом. Это были две пассажирские повозки с парой мулов, реквизированных в муниципальной конюшне. После того, как все быстро поели, Луиш-Бернарду отдал приказ к отправке.

Подъем к вырубкам Инфант Дон Энрике длился около полутора часов и пролегал по незатейливым тропам, прорубленным в сельве катанами и потом кое-как выровненным каменными катками. Движение было настолько медленным и лишенным всякого комфорта, что неоднократно Луиш-Бернарду слезал с лошади, предпочитая идти пешком. Он прошел таким образом треть всего пути, следуя рядом с майором Бенжамином и его солдатами, у каждого из которых на плече висело ружье. По дороге им повстречалась пара негров с вырубок Сунди. Попечитель, по приказу Луиша-Бернарду допросил их. Явно напуганные, те рассказали, что их отправили с поручением в город, и что они ничего не знают о происходящем на вырубках Инфант Дон Энрике.