Время теперь шло очень быстро. Дэвид был прав, Луиш-Бернарду замыкал на себя общее руководство и все детали того, что его друг называл «постановкой». Он предчувствовал, что от ее успеха будет во многом зависеть то, насколько свободно он сможет маневрировать в разговоре с министром и с сыном Дона Карлуша. Его волновало не столько его будущее как губернатора, сколько возможность успешно завершить свою миссию, сохранив свой авторитет и честное имя. Он уже отдал Сан-Томе и Принсипи семнадцать месяцев своей жизни, и все это будет иметь смысл лишь при условии, что это время не окажется потерянным впустую, если по его возвращении никто не сможет обвинить его ни в том, что он поступился принципами, ни в том, что он действовал против интересов своей страны. Принцы да и все облеченные властью любят аплодисменты толпы. И он предоставит им эту возможность, чтобы потом получить от них подтверждение своих полномочий и легитимности. В противном случае, как говорится, разойдемся красиво, ищите себе другого. Жуан был прав в своем письме: это редчайший шанс, который не стоит упускать.
Во всей этой круговерти совещаний и инспекций ситуация на Принсипи, тем не менее, никак не выходила у Луиша-Бернарду из головы. Что-то подсказывало ему, что он должен побыстрее отправиться на остров не только, чтобы на месте проверить, как идет подготовка к приему делегации, но, прежде всего, для того, чтобы разобраться, насколько обоснованным было беспокойство, которым с ним поделился заместитель попечителя. То, что после этого тот замолчал, а вице-губернатор настаивал, что уже все в порядке, хоть и не оставляло Луиша-Бернарду в покое, но все-таки создавало у него ощущение, что пока, при наличии на Сан-Томе более срочных, требовавших его присутствия и внимания дел, поездку на Принсипи можно на день-другой отложить. И когда утром четвертого июля пришла та роковая телеграмма, он, конечно, не мог простить себя за свою неспособность предвидеть то, что все-таки произошло.
Телеграмма была подписана вице-губернатором Антониу Виейрой с пометкой о том, что в этот же день ее копия будет отправлена в Лиссабон.
Пятьсот восставших работников плантаций Инфант Энрике убили нескольких белых ТОЧКА Опасаюсь общего восстания ТОЧКА Прошу максимальной срочностью направить военный корабль.
Луиш-Бернарду буквально подпрыгнул на стуле. Он попросил своего помощника немедленно вызвать председателя городского собрания и майора Бенжамина Невеша, командующего военным гарнизоном. Следом он распорядился узнать, где в настоящий момент находится каботажное судно «Минделу», единственное, которое регулярно курсирует между двумя островами, и приказал, как только его обнаружат, срочно доставить к нему капитана.
Когда помощник исчез, у входа в кабинет тут же нарисовался Агоштинью де-Жезуш Жуниор. С их самого первого разговора почти сразу после его прибытия на Сан-Томе, увидев в этом человеке своего циничного и коварного врага, Луиш-Бернарду избегал решать с ним любые дела, кроме тех, что были обусловлены строгой необходимостью. Все остальное, всю ежедневную работу он предпочитал вести со своим помощником и секретарем Кало, роль которого при губернаторе в связи с этим значительно повысилась, хотя в такой же степени увеличились и изощренные нападки в его адрес со стороны главы секретариата. Увидев, как тот спешно покидает кабинет губернатора, Агоштинью де Жезуш, уже привыкший к тому, что почти все дела решаются без него, все-таки не смог справиться с любопытством и поинтересовался у самого губернатора:
— Могу ли я вам в чем-нибудь помочь, сеньор губернатор?
— Нет, сеньор Агоштинью, все под контролем. Мне нужно срочно ехать на Принсипи по связанным с визитом делам, но я уже распорядился, и Кало занимается этим.
— Не знаю, справится ли он: в эти дни дел немало.
— Все под контролем, сеньор Агоштинью. И если Кало не справится, я прикажу прислать ему подкрепление.
— Как знаете, сеньор губернатор, я только хотел предложить свои услуги.
Через полчаса Кало бегом вернулся назад. Председателя городского собрания и майора он позвал, они уже едут. Что касается «Минделу», то судно сейчас на пути из Принсипи на Сан-Томе и прибудет сюда к концу дня. Луиш-Бернарду попросил секретаря проследить за прибытием корабля и, как только капитан сойдет на берег, тут же доставить его во дворец. Потом прибыл председатель городского собрания, которому губернатор объяснил, что поскольку на Сан-Томе работа по встрече делегации уже налажена и идет полным ходом, он решил, как только представится возможность, отправиться на Принсипи. По этому случаю, все дела вплоть до своего возвращения через два, максимум три дня он передает в его руки.
Когда в кабинет вошел майор Бенжамин Невеш, Луиш-Бернарду самолично закрыл за ним дверь, убедившись, что никто не сможет услышать их разговор.
— Сеньор майор, я прошу вас о полной конфиденциальности по поводу того, что я вам сейчас сообщу: на Принсипи, на плантациях Инфант Дон Энрике произошло восстание. Не знаю, располагает ли капитан Дариу, руководящий местным гарнизоном, достаточным количеством сил для того, чтобы контролировать ситуацию. Точнее будет сказать, я пока не знаю деталей происходящего. Поэтому я хочу, чтобы вы сегодня же отправились туда вместе со мной, как только прибудет «Минделу», взяли максимальное количество солдат, которое можно будет на него погрузить, и приняли на себя командование судном. Посадка на борт будет осуществляться ночью, в обстановке крайней секретности, чтобы не вызвать панику в городе. Несомненно, войска должны быть вооружены и располагать достаточным боевым снаряжением.
— Так точно, сеньор губернатор. — Майор вытянулся по стойке смирно, отдал честь и, развернувшись, вышел из кабинета, не выказав ни малейшей лишней реакции. «Как бы я хотел, чтобы и у меня все работало так же, как у военных!» — подумал про себя Луиш-Бернарду.
На Принсипи он отправил телеграмму, адресованную лично вице-губернатору Антониу Виейре:
«Отправляюсь вам как только Минделу будет готов к отплытию сопровождении майора Бенжамина и солдат, которые смогут поместиться на судне ТОЧКА Официально запрещаю отправлять от своего имени какие-либо депеши в Лиссабон ТОЧКА Обязываю информировать каждый час о происходящем до моего отплытия ТОЧКА Официально запрещаю применение военной силы без абсолютной на то необходимости, использование оружия гражданскими лицами или самовольные действия руководства плантаций против работников ТОЧКА Начиная этого момента обязываю вас взять ситуацию под личный контроль до моего приезда».
Через час он получил первый ответ с Принсипи:
«Положение по-прежнему напряженное, но стабильное ТОЧКА Капитан Дариу тридцатью пятью солдатами находятся вырубках ТОЧКА Работники отправлены месту проживания».
В четыре часа дня с борта «Африки» пришла срочная телеграмма от министра де-Орнельяша, который спрашивал Луиша-Бернарду, что конкретно происходит на Принсипи, и какие срочные меры принимаются. В своем ответе Луиш-Бернарду передал то, что ему сообщил Антониу Виейра, добавив, что к утру сможет информировать о подробностях, находясь уже на месте событий. В шесть «Минделу» встал на якорь напротив Сан-Томе, и капитану было приказано срочно явиться в губернаторский дворец. Там Луиш-Бернарду сообщил ему, что судну и экипажу необходимо немедленно, этой же ночью отплыть на Принсипи, без пассажиров, и что все свободные места будут заняты солдатами местного гарнизона. По подсчетам капитана, количество военных, которое можно будет взять на борт, без майора Бенжамина и самого губернатора — 25 человек. Погрузку договорились назначить на девять вечера. Луиш-Бернарду отправился домой, принял ванну и собрал саквояж с двумя сменами белья, прихватив также и свой револьвер. Потом он чем-то спешно перекусил и снова спустился по лестнице вниз, чтобы передать Кало тексты двух телеграмм. Их предстояло отправить с почты на Принсипи и на борт «Африки», через Лиссабон, сообщив, что губернатор уже находится в пути.
