— Что это за информация?

— Мы обсудим это несколько позже, после того как я просмотрю пленки с записями камер наружного наблюдения. Для начала хотелось бы убедиться, что моя теория верна.

— Марш сообщил мне, что полиция забрала пленки с записями прошлой ночи. Я уверен, что на них есть и вы.

— Нисколько в этом не сомневаюсь.

— В таком случае они рано или поздно выяснят, кто вы такой. Это лишь вопрос времени.

— Да, я отдаю себе в этом отчет, — заявил Флетчер, вставая. — Я намерен предпринять отвлекающий маневр.

— Каким образом?

— Я позволю им узнать правду.

Здание, принадлежащее Гейлу в Ньютоне, располагалось очень удачно, неподалеку от парка Масс-Пайк. На парковочной площадке, уже расчищенной от снега, сиротливо стояла патрульная машина. Передняя стеклянная дверь здания была разбита вдребезги. Дарби заметила кирпич, лежавший на полу в фойе.

В офисе все было перевернуто вверх дном. На полу валялись разбитые компьютерные мониторы, столы перевернуты, выдвижные ящики безжалостно вырваны, а их содержимое хрустело под ногами. Горшки с цветами кто-то варварски разбивал о белые стены, на которых красовалась нарисованная баллончиками с краской свастика и надписи «Евреи, убирайтесь домой!» и «Власть белым».

Патрульный, невысокий крепкий толстяк с одутловатым лицом, подавил зевок.

— Какие-то засранцы ворвались сюда. Сами видите, во что они превратили эту несчастную контору, — пояснил он Брайсону. — Маленькие говнюки оказались сообразительными, черт бы их побрал! Они перерезали провода сигнализации.

— А почему вы думаете, что здесь побывали подростки?

— Как только совершается преступление на почве расовой ненависти, можно не сомневаться, что за ним стоят тинейджеры. Скорее всего, какая-нибудь банда типа «Арийского братства» с южной окраины. Они наведывались сюда в прошлом году, ворвались в синагогу и разрисовали в ней стены точно такими же милыми фразами. Это у них нечто вроде посвящения.

— А теперь они грабят офисные помещения?

— Эй, я всего лишь подбросил вам идейку. Кто из нас детектив, вы или я? Вот и начинайте работать, используйте свою дедукцию.

— Кто вызвал полицию?

— Один из уборщиков снега, — ответил патрульный. — Их было двое, и они приехали сюда утром около девяти. А когда объехали здание и добрались до главного входа, то увидели разбитую дверь и по-быстрому заглянули внутрь, после чего вызвали полицию. И вот мы здесь.

Брайсон кивнул, глядя на камеру наружного слежения, установленную на потолке.

— Можете забыть об этом, — сказал патрульный. — Пленки из записывающих устройств вынули.

— Покажите мне их.

Дверь в комнату, где размещалось оборудование системы безопасности, стояла распахнутой настежь. По следам, оставшимся на замке и дверной коробке, Дарби сделала вывод, что взломщик орудовал чем-то вроде лапчатого ломика-фомки.

Как и в фойе здания, в небольшой комнатке словно ураган пронесся — записывающие устройства, мониторы и книжные шкафы из дешевого древесно-слоистого пластика были разбиты и валялись на полу вместе с сотнями цифровых дисков DVD, хранившихся в прозрачных пластиковых коробочках. Среди обломков Дарби углядела останки оборудования, позволявшего перегонять запись с видеокассет VHS на цифровые диски.

Брайсон поднял одну из коробочек. На ней был наклеен ярлык, на котором аккуратным почерком было указано название здания, месяц и год записи.

— Сколько вы готовы поставить на то, что нужные нам записи пропали? — поинтересовался Брайсон.

— Нисколько. Это верный проигрыш, — ответила Дарби. — Тем не менее, полагаю, сюда все равно нужно прислать людей, чтобы они составили каталог всех цифровых дисков. Тогда мы сможем точно сказать, что пропало.

— Сейчас позвоню и распоряжусь. Надо разгрести этот завал. Дам команду оперативному отделу, пусть присылают своих сотрудников.

— Тогда мне лучше вернуться в лабораторию. Кроме того, мне бы хотелось осмотреть жилище Чен.

— Она снимала квартиру в Натике. У владельца есть ключ. Я позвоню ему и скажу, что вы заедете.

— И еще я хочу просмотреть запись с камер наружного наблюдения, сделанную прошлой ночью.

— Я уже подготовил для вас копию. Я заброшу ее в ночной почтовый ящик. — Брайсон со вздохом швырнул пластиковую коробочку от DVD-диска на пол. — Я скажу патрульным, чтобы они отвезли вас в город.

В ночном почтовом ящике лаборатории лежал один-единственный предмет — запечатанный конверт с мягкой полиэтиленовой подложкой. На лицевой стороне было написано ее имя. Дарби, направляясь в конференц-зал, на ходу вскрыла конверт.

На видеокассете VHS в цветном зернистом изображении перед нею предстал парковочный гараж дома, в котором жила Эмма Гейл. Присев на краешек стола, Дарби смотрела, как мужчина с короткими темными волосами и бледной кожей, одетый в пальто, быстро прошел по гаражу к служебному лифту. Он нажал кнопку и стал ждать кабину, повернувшись спиной к камере. Цвет волос мужчины и его одежда полностью соответствовали незнакомцу, с которым она столкнулась прошлой ночью, — Малколму Флетчеру.

Приехала кабина, двери ее открылись, Флетчер шагнул внутрь и сдвинулся вправо, уходя из поля зрения камеры наблюдения. Двери закрылись.

Если бы Флетчер работал на Гейла, ему не было бы нужды тайком пробираться в здание.

Дарби перемотала пленку и снова просмотрела этот эпизод.

Что же ты делал в пентхаусе? Что ты там искал?

Она просмотрела пленку еще три раза, после чего, отчаявшись найти что-либо полезное для себя, вышла из конференц-зала.

В маленькой комнате, где хранились вещественные доказательства, работали Куп и Кит Вудбери. В прозрачном вытяжном шкафу, медленно заполнявшемся парами цианакрилата, лежали драгоценности Эммы Гейл. На украшениях проступали белесые латентные отпечатки пальцев.

— Какой уровень влажности? — спросил Куп.

Вудбери, высокий и гибкий, обладавший фигурой бегуна на длинную дистанцию, всмотрелся в показания датчика.

— Нормальный, — ответил он по обыкновению негромким и приятным голосом. Он заметил Дарби, поздоровался с ней и снова сосредоточился на показаниях прибора.

Куп отложил в сторону планшет-блокнот с зажимом.

— Пришло заключение из АДС. Боюсь, ничего хорошего, — сообщил он. — Частичный отпечаток пальца, который мы обнаружили на металлической ручке шкатулки с драгоценностями, не только не имеет полных совпадений по их базе данных, он вообще не имеет совпадений. Нужно искать отпечаток лучшего качества.

— А как насчет драгоценностей?

— Мы успели обработать только одну партию. Пока что все отпечатки принадлежат Эмме Гейл. На то, чтобы проверить все украшения, понадобится несколько дней.

Дарби кивнула. Фьюмингование, то есть окуривание парами, цианакрилатом, основной химической составляющей суперклея, позволяло гарантированно обнаружить любые латентные отпечатки, но процесс протекал очень медленно. Кроме того, возникала необходимость в дополнительной операции — отпечатки, перед тем как снимать их, следовало присыпать специальным порошком.

— Как прошла встреча с отцом? — поинтересовался Куп.

Дарби уселась на стол и посвятила их в подробности разговора с Гейлом, не забыв упомянуть и о последующей краже со взломом в его офисе.

— Расчет времени безупречный, — заметил Куп. — Ты думаешь, Флетчеру известно о пропавшем медальоне?

— Узнать об этом он мог только в том случае, если имеет доступ к результатам нашей работы с вещественными доказательствами, — возразила Дарби. — А у Гейла нет копии отчета.

— Так какого черта там делал Флетчер?

— Понятия не имею. Я хочу услышать ваше заключение относительно статуэтки Девы Марии.

— На ней нет отпечатков.

— Понятно, — сказала Дарби. — Или убийца тщательно протер ее перед тем, как положить в карман, или он работал в перчатках. Но держать швейную иглу в перчатках не очень-то удобно, вы не находите?