Мало изучен другой вопрос: о существовавших в древности приемах хранения и переработки рыбы. Коротко его касались многие исследователи, ограничиваясь несколькими ссылками на показания письменных источников. Более подробно писал об этом В. Ф. Ржига, полагавший, что «рыба занимала видное место в питании»[53]. Некоторые из способов приготовления рыбы названы в работах Н. Н. Воронина и В. А. Мальм[54]. Недавно опубликован труд Збигнева Буковского о консервировании рыбы у славян[55]. Автору удалось собрать значительный археологический и этнографический материал, характеризующий процесс копчения, вяления и посола рыбы.
При общей оценке степени исследованности промыслов домонгольской Руси приходится констатировать, что в этом направлении сделаны лишь первые шаги. Большинство работ носит фрагментарный, скорее иллюстративный, а не исследовательский характер. Несколько лучше обстоит дело для более поздней эпохи – конец XIII – начало XVI в. Возросшее число письменных источников этого времени позволяет глубже и обстоятельнее ознакомиться с развитием древнерусского хозяйства. Существует целая серия работ, в центре внимания которых стоят коренные проблемы истории экономического быта периода становления русского централизованного государства. Немало места отведено в них и промыслам.
Особенно успешно в послевоенной советской историографии изучалось сельское хозяйство Новгородской земли. С этой темой связаны две монографии – Л. В. Даниловой и В. Н. Бернадского[56], а также несколько исследований более частного порядка[57]. Используя такой содержательный источник, как Новгородские писцовые книги, авторы указанных работ внесли много нового и в понимание роли и значения промыслов. Вывод В. Н. Бернадского о том, что часто «основой для отделения от сельского хозяйства являлось не ремесло, а развитие рыболовства»[58], заслуживает серьезного внимания. Именно рыболовство послужило причиной превращения многих сёл в рядки и города. К сходным результатам пришла и Л. В. Данилова, отмечавшая лов рыбы как главное занятие жителей некоторых поселений[59]. Не менее интересны наблюдения А. П. Пронштейна, выяснившего широкое распространение профессии рыбников в Новгороде конца XVI в., связанное с возросшими потребностями горожан в рыбе и других сельскохозяйственных продуктах[60]. Дополняют воссозданную картину оживленного рыбного промысла в Новгородских землях две более ранних работы Б. Д. Грекова о хозяйстве Софийского дома и помещечьем хозяйстве XV–XVII вв.[61]
Социально-экономической истории Северо-Восточной Руси посвящены книги А. М. Сахарова[62] и А. Д. Горского[63]. В первой речь идет о городах и их экономическом развитии в XIV–XV вв. По мнению А. М. Сахарова, «связь городских ремесленников с земледелием типична для феодальных городов», а добавочные промыслы (охота и рыболовство) – непременные спутники хозяйства горожанина[64]. Исследователь экономического положения крестьян А. Д. Горский полагает, что «рыболовство в XIV–XV вв. было очень распространено в Северо-Восточной Руси и занимало в народном хозяйстве очень большое место»[65]. Он перечисляет различные типы рыболовных угодий и орудий лова, известные по письменным источникам, а также виды промысловых рыб; называет повинности и поборы, связанные с рыболовством, упоминает участие крестьян в торговле рыбой.
Сжатый, но содержательный очерк о рыбном промысле в системе древнерусского хозяйства конца XIII – начала XVI в. дан в монографии Г. Е. Кочина[66]. Впервые автор установил три основные формы рыболовства, существовавшие в это время: рыболовство промысловое, специализированный промысел в феодальных вотчинах и лов рыбы в мелком крестьянском хозяйстве[67]. Выводы Г. Е. Кочина подкреплены ссылками на массовые показания источников. Всё это выгодно отличает указанную работу от предыдущих исследований.
Заканчивая обзор трудов по истории древнерусского хозяйства, следует указать, что приведенными примерами не исчерпывается список работ, так или иначе касавшихся развития рыболовства[68]. Но вкрапленные в них отдельные наблюдения и замечания не меняют общего впечатления от степени изученности данного вопроса.
Советская историография прошла большой путь в деле исследования народного хозяйства в феодальный период. Однако на повестке дня стоит еще много нерешенных проблем, в том числе детальная разработка истории промыслов, значение которых в хозяйственной деятельности населения Древней Руси далеко не выяснено. Рыболовство как вид промыслов привлекало внимание исследователей. Собраны интересные материалы, характеризующие орудия лова, имеются сведения об организации промысла, о феодальных повинностях и оброках, взимавшихся рыбой, о торговле рыбой и продуктами ее переработки. Рыболовство эпохи становления Киевского государства и до татаро-монгольского нашествия исследовалось преимущественно археологами. Естественно, что они опирались главным образом на археологические находки. Последнее обстоятельство сказывалось на достоверности выводов. На большинстве памятников не сохраняются органические вещества, и в руки археологов попадают лишь металлические и каменные предметы. Конечно, они не дают полного представления ни об использовавшихся снастях, ни о хозяйственной роли рыболовства. Пытаясь восполнить этот пробел, авторы привлекают показания письменных источников (как правило, более поздних), ничем не оправдывая подобную методику. В результате складывается искаженная картина, не соответствующая исторической действительности.
Сведения о рыбном промысле XIV–XVI вв. встречаются в работах специалистов по истории Московской Руси. Письменные документы этого времени значительно чаще упоминают рыболовство, что позволяет глубже проникнуть в существо вопроса. Тем не менее и здесь в его изучении сделаны лишь первые шаги. С той или иной степенью полноты зафиксировано наличие рыбного промысла на исследуемых территориях, дан краткий перечень орудия лова, список добывавшихся рыб, затронуты некоторые проблемы социального порядка. Но окончательные выводы не могут считаться удовлетворительными, т. к. они рисуют статичное, застывшее явление. Получилось, что рядом с постоянно развивавшимися земледелием и ремеслом существовало в качестве добавочной отрасли хозяйства рыболовство, почти не претерпевшее никаких изменений с X в. За редким исключением этот недостаток присущ большинству работ, в которых данные археологии и письменных источников лишь взаимно иллюстрируют друг друга. Преодолеть его можно в специальном исследовании, охватывающем всю территорию Древней Руси в широком хронологическом диапазоне. Существующие ныне краткие сводки по этому вопросу представляют собой конспект настоящей работы[69].
По-видимому, успешное решение поставленной задачи зависит от нескольких условий. Во-первых, требуется исторический, а не описательный подход к имеющемуся материалу. Причем прежде следует установить его пригодность в интересующем нас плане, возможность непосредственно использовать полученные факты. Во-вторых, из сказанного вытекает, что без привлечения всех доступных видов источников – археологических, письменных, палеоихтиологических, этнографических, лингвистических, – без их перекрестной проверки и корреляции трудно выполнить намеченный план.
