И все же, увиденное возвращалось. Дарен прогонял воспоминания, заставляя себя думать о тренировке.

— Двадцать девять, тридцать, тридцать один… — голос капитана Казимова разносился по тренировочной площадке. Гвардейцы отжимались, вкручивая кулаки в песок.

Он должен их подготовить к тому, что их ждет за «стеной». Тренировки на износ один из методов.

Император хочет как минимум две роты хорошо подготовленных бойцов для очистки территорий вокруг Крашеня. Это для начала. Если бойцы покажут себя как умелые воины, то можно думать об остальных губерниях, захваченных тварями. Одно плохо: нет точной информации. Что происходит в отдаленных губерниях неизвестно. Центр империи, все западные территории оккупированы хищниками. Это капитан Казимов сам прекрасно видел. Если, как утверждает Верна, прорыв пошел со стороны Цветных гор, то есть шанс, что твари не успели рассредоточиться по всей империи.

Утром подтвердилась информация, что твари отошли от заслона. Не все. Особо тупые продолжают испытывать выстроенную стену на прочность. У некоторых даже получается перелезть, чтобы погибнуть в прослойке купола.

Первоначальную тактику придется менять. Хотя тактика, казалось бы, была проста и хитра одновременно. Группы по пять-шесть солдат ждали, когда твари, копошащиеся за стеной, рассредоточатся. Подгадав момент, бойцы выбирались за стену и короткой стремительной атакой нападали.

Отсутствие опыта борьбы с хищниками, давало противоположные результаты. Солдаты, даже в стремительных атаках гибли. Даже упрощенные условия для убийства тварей не давали преимущества. Потому как солдаты обучены воевать с людьми. Они не охотники.

У капитана Казимова иногда проскакивала шальная мысль: «Почему бы не попросить Верну создать иллюзию ящера? И пускай бы его гвардейцы в условиях, приближенных к реальным, испытали свою смелость и поучились грамотно рубить и уходить от атак. Как минимум, это морально их подготовит. А это уже половина успеха.

Почему бы и нет? Допустим, вчера она вымоталась. Но завтра-послезавтра вполне можно её привлечь».

Император ей не доверяет. Он ждет результатов. А их пока нет. Как Дарен ни старался, убедить Николая в лояльности графини не получалось. На его доводы, он отвечал так: «Как волка не корми, он все равно в лес смотрит». Отчасти Николай прав. Только не в главном.

Капитана Казимова жизнь тоже научила доверять только проверенным людям. Еще держаться за свои корни: дом, друзей, родных. Не брать на себя того, что не в силах вытащить. И драться за то, во что веришь.

Он понимал Верну. Вернее, сейчас стал понимать её. Но для этого пришлось пройти через суеверия, через лешего и через оживший кошмар проклятого замка. Ему пришлось заплатить высокую цену за это понимание. И все равно барьер, который стоял между ними, оставался.

Почти каждую ночь он просыпается в холодном поту, только увидев, что вновь идет по золотой лестнице, которой не видно конца. «Интересно её тоже мучают кошмары? — Дарен часто задавался этим вопросом, — Или такие, как Верна, живут в кошмаре и не замечают этого? Ведь она живет в диком лесу вместе с духами и радуется. Даже уезжать не хотела. К сожалению, это он никогда не поймет».

Сила, которая существует в ней, делает Верну настолько отличной от обычных людей, что иногда бросает в дрожь. Но благодаря этой силе он жив, надо помнить об этом. И отчасти благодаря именно всему, что с ним произошло после отъезда из столицы, он избавился от дурного увлечения.

Всегда осторожный с женщинами, что касается любовных дел, он умудрился попасться на крючок к одной замужней акуле. Нет, он не складывает с себя вины. Просто как оказалось не он первый, кем Илария Яхонтова вздумала манипулировать. Красота, обаяние, шарм — своими достоинствами она умела пользоваться. А еще изворотливый ум и лживая душонка. Но последние качества открылись перед Дареном позднее. Вначале было притяжение, которое он решил удовлетворить. Притяжение переросло в страсть.

Капитан Казимов и сам до конца не понимает, как Илария этого добилась. Возможно, она знала куда надо надавить, чтобы заставить мужчину влюбиться. Рассказывала, что муж променял её на работу, что они спят в разных спальнях и давно уже чужие друг другу. Всячески демонстрировала насколько она добра и отзывчива, что готова помогать несчастной вдове офицера, что платит слугам за их работу, что молиться в храме и все в таком роде, что, так или иначе, трогает мужское сердце.

Позднее начались разговоры о том, что надо убрать старого мужа. Генерала императорской армии убрать было весьма сложно. Когда Дарен отказался, она расплакалась, и рассказала возмутительную историю об издевательствах, которым подвергает её властный муж. Однажды пришла к нему в синяках и шрамом от плетки. Это была еще одна уловка. Слушая эти невероятные вещи, у Дарена начали закрадываться подозрения. Ведь на людях генерал всегда был вежлив и обходителен со своей женой. В его глазах неизменно светилась любовь, которую трудно сыграть.

Дарен навел справки. Для этого пришлось задействовать старых осведомителей, оставшихся еще со времен его службы в Канцелярии розыскных дел. Выяснилось, что Илария, еще будучи в девках, крутила с одним помещиком. Тот дарил ей цацки, платья, пока не узнал отец и в срочном порядке не выдал замуж за старого друга. Причем выдал весьма удачно, учитывая, что приданного за неё давалось порядка ста золотых (по меркам знати крошечная сумма). Похоронив мужа, Илария осталась бы состоятельной вдовой.

Вскрывшиеся обстоятельства заставили по-другому взглянуть на зазнобу сердца. Вина за связь с замужней женщиной, за обман, и так тяготившие его разговоры об избавлении от мужа — всё отошло в сторону. Его просто использовали. Осознавать это было легче, чем верить в любовь с замужней женщиной и думать о том, что муж над ней издевается.

Николай настаивал на ссылке обманщицы в отдаленный монастырь. Так получилось, что император оказался в курсе его интрижки. Макс настаивал на том, чтобы открыть глаза генералу на его благоверную.

Дарен решил по-своему. Он условился о встрече с бывшим любовником Яхонтовой, Мизурой Катковым, который спустил почти все наследство на Яхонтову и теперь держал трактир на окраине столицы. В тот же трактир капитан Казимов пригласил Иларию. Очная ставка вышла на славу. Лгунья выкручивалась, оправдывалась и клялась Дарену в любви. Стерва уверяла, что любит, а прошлое есть у всех. Тогда Дарен подхватил её под руку и отвез к генералу. Чтобы та сказала при муже, что тот её бьет. Скандал вышел отвратительный. Но Дарен не мог ей позволить и дальше обманывать и использовать доверчивого Яхонтова. Более того, он не мог позволить ей убить его.

При муже она принялась отрицать все обвинения в свой адрес.

В конечном итоге, генерал простил её, а Дарена объявил лжецом и порочным типом. Чтобы замять конфликт, император вызывал генерала к себе. Дарена же решил женить на благонравной и тихой девушке, дочке какого-то помещика.

Жениться Дарен не собирался, тем более не известно на ком. Разругавшись с Николаем, он возглавил взвод новобранцев и в составе первой роты, вместе с тремя командующими офицерами, отправился в глушь империи на учения. Перед межсезоньем было принято «бросать» войска по всей территории империи на полевые учения. Жара, долгая дорога, учебные задания закаляли новобранцев. И тренировали бывалых бойцов.

— Бегом, бегом! Пригнись, твою мать! — крикнул Дарен, отодвигая нахлынувшие воспоминания на задворки сознания.

Гвардейцы проходили полосу препятствий. Капитан бежал с боку, чтобы видеть весь взвод, и следить за выполнением упражнений.

— Выше, выше прыгай! — крикнул капитан Казимов, заметив, как один из бойцов зацепился за барьер.

Ближе к полудню принесли донесение с заставы. На этот час в столице было два происшествия. Ящер, подохнув в куполе, рухнул на дом попа. Подгнившие балки не выдержали, и крыша рухнула, покалечив попа и его тетушку с собакой. Дарен терпеть не мог попов и прочих лицемеров, прикидывающихся святошами, и под эту лавочку вытягивающих последние медяки. К счастью, с ящером успели разобраться. Мертвую тушу затащили на телегу и увезли на мясобойню. В условиях дефицита мяса, свежезадушенный ящер сгодиться вполне.