— Графиня, извините за поздний визит…

— Вы правы, визит очень поздний! — я подкинула недовольства в голос. Мне еще не хватало разборок с императором.

— Герцогиня Вальтерштурская уверяет, что видела в коридоре ведьму, — произнес он очень неуверенно, особенно понизив голос на слове «ведьма».

— И Вы решили, что она видела меня? — я повысила голос. — Какое это имеет ко мне отношение?

— Извините, я понимаю, Вы уже спите…

— Да, я сплю. Герцогине видимо что-то показалось. И вообще, что она делала в это время в коридоре?

Гвардеец смутился. Уж не он ли тот мужчина, с кем герцогиня обнималась в нише? Я подавила смешок. Очень уж забавная складывалась ситуация.

— Еще раз извините. Как Вы думаете, могло ли это быть приведение в таком случае?

Я усмехнулась.

— А вот это могло быть. Дворец очень старый, — я выделила слово «очень».

Гвардеец удивился и немного испугался, но постарался скрыть недостойные офицера эмоции.

— Благодарю за разъяснения, графиня. Спокойной ночи!

Утром ко мне заглянула Шура и передала настоятельную рекомендацию императора явиться на завтрак в Белую столовую. Белая столовая располагалась в Георгиевском дворце. И чтобы успеть вовремя, нужно было быстро одеваться и выходить.

Шура помогла мне одеть вчерашнее распашное платье. Хотя в его одевании не было ничего сложного, у Шуры застегивать пуговички на узких рукавах киртла, управляться с бранденбурами верхнего платья выходило гораздо ловчее. К моей светлой коже и темным волосам шел цвет и фасон. На этот раз я буду выглядеть в глазах общества так, как подобает женщине. Но только женщине-магу, а не закованной в корсет жертве моды.

Прическу делать было некогда. Я попросила Шуру заплести мне косу. Шура оказалась мастерицей и сотворила настоящую красоту из моих непослушных густых волос, вплетя в косу алиссум, цветы с крошечными белыми бутонами. Получилась объемная прическа, изящная и нежная.

Я пришла в столовую перед самым приходом императора и принцессы. Длинный стол, накрытый белой скатертью, и заставленный блюдами, был заполнен придворными.

Меня встретили настороженно. С выраженным неодобрением, как моим опозданием, так и внешним видом.

Придворные были одеты богато, вычурно и неестественно. Талии многих дам были перетянуты корсетами. Мужчины были сплошь в расшитых золотом камзолах, в кипенно-белых рубашках с жабо и многоярусным кружевом на манжетах. Большинство женщин и мужчин сидели в белых париках и с напудренными лицами. Женские лица дополнительно «украшали» красные губы бантиком, добавляя кукольности.

Страсть к пудре, помаде, а также новомодным косметическим средствам, целью создания которых было сделать женщин привлекательнее и моложе, приносила прямо противоположные результаты. Многие светские дамы в тридцать лет выглядели, как старухи. Кожа их имела желтоватый оттенок, старела раньше времени, и даже покрывалась красными пятнами. Чтобы скрыть следы старости прибегали вновь и вновь к косметике.

Дарен так и не появился. Император, сев за стол, наградил меня оценивающим взглядом. По его лицу трудно было прочитать, что он думает. Он научился отлично маскировать свои эмоции и мысли. Придворным он показывал часто прямо противоположные чувства. С чем связана его скрытность, пока трудно было судить, да и не было желания копаться.

Перед тем как приступить к еде, поп прочитал короткую молитву. Вознеся хвалу Создателю и трем ближайшим его помощникам, и пожелав здоровья и благоденствия императорской семье, он сел за стол.

Сидящий напротив меня граф без конца таращился на мой амулет, который выглядывал из-под нижнего платья. Две дамы по правую руку от него пристально разглядывали меня и шепотом обменивались замечаниями. Мне не нужно было прислушиваться, чтобы знать, о чем они шептались. Высокородным дамам положено быть в теле — это раз. Ведь полнота это признак достатка. Имея приличный счет в банке, крепостных и землю, мне надлежало всем этим пользоваться — это два. Одеваться более нарядно, с размахом, носить драгоценности — это три.

Жить в лесу, перебиваясь с хлеба на воду, вдали от благ своего положения это огромное чудачество. Только не им меня судить. Они дальше своего носа не видят, их интересы замкнуты на богатые тряпки, дорогие цацки и связи. Цель их жизни хвастнуть вышеназванным и посплетничать. Чем здесь гордиться? Выказывать свое мнение моим образом жизни с их стороны — глупость и чванство.

Герцогиня Вальтерштурская, упитанная, симпатичная женщина, чуть старше меня, жаловалась, что Престольный дворец кишит привидениями. Симпатичной она мне показалась, потому что была без парика и с естественным румянцем на розовом пышущем здоровьем лице. На вопрос, что она так поздно делала в коридоре, она ответила, что ей не спалось, и она дышала воздухом.

— Теперь у нас есть маг, герцогиня. Она позаботиться обо всех привидениях Престольного дворца, — сказал император.

Сказано было в настолько пафосной высокомерной манере, что я чуть не рассмеялась.

После завтрака мне пришлось обойти все коридоры и нежилые комнаты Престольного дворца, разгоняя приведений. В качестве изгоняющего средства мною использовалась свеча и палочка ладана. Очень вонючая штука. И в данном применении бесполезная.

На первом этаже я действительно увидела душу. После смерти старого лакея, душа застряла в этом мире по известной ей одной причине. После смерти прошло две недели. Я открыла воронку-портал и отправила душу в астрал, куда она должна была уйти сама.

Можно сказать, на совесть выполнив порученную мне работу по изгнанию всех приведений дворца, я отправилась на свежий воздух. После едкого дыма от ладана прогулка мне была жизненно необходима. Нужно было подышать кислородом и подумать.

Совсем скоро должен состояться бал, на котором император официально назначит меня на должность придворного мага. Для империи, в которой больше десяти лет уничтожали людей с Даром, это значимое событие. Поворотная веха.

Хотя если принять во внимание, в связи с какими событиями стал возможен этот поворот, напрашивается вывод об отчаянном положении Вирганы. Или даже катастрофическом.

Не знаю, какую роль мне отводит император в борьбе с катастрофой. Один маг, даже пусть я стихийник-универсал, при всем желании не сможет исправить ситуацию. Если только усугубить. Усугублять мне не хотелось.

С тренировочного поля, которое было за казармой, доносились крики и звуки, которые обычно сопровождают тренировку солдат. То и дело слышались команды и вслед за ними слаженный гул голосов.

Чем ближе я подходила к казарме, тем звуки становились громче.

Став под крону одной из лип, которые были посажены вокруг корпуса казармы, я решила понаблюдать за происходящим на тренировочном поле. До поля было рукой подать.

Дарен вместе с Максом, а так же фельдфебелем Кручевым и подпоручиком Жигунцовым тренировали по отделению гвардейцев. Судя по всему, они отрабатывали тактику обороны. В левой руке солдаты держали по железному круглому щиту.

Я была далека от военного дела. Но если представить, что на отделение Дарена нападает ящер, то выстроенная им оборона была довольно эффективной. Солдаты собирались вместе, опускались на одно колено и закрывались со всех сторон щитами. Оставались крупные дыры между щитами. Вот если круглые щиты заменить на прямоугольные, будет гораздо лучше. Но это, думаю, Дарен и без меня знает.

Словно услышав мои мысли, он обернулся. Некогда белая рубашка его выгрязнилась и пропиталась потом. Светлые волосы спутались. Жесткое решительное выражение лица слегка смягчилось.

Я хотела помахать ему. Но передумала. Взгляд, который он бросил на меня, спрашивающий, почему я болтаюсь тут без дела, отбил этот порыв.

Действительно, зачем я сюда пришла? Прогулка затянулась. Пора возвращаться во дворец. Тем более что после обеда была назначена примерка готовых платьев для бала.