Он взял один кусок и налил себе в стакан то, что здесь называли чаем. Если в этом чае и была заварка, то очень немного, до того он был светлым и даже каким-то мутным…
Нафаня оглядел зал, пытаясь найти место, куда можно присесть. Но все столики были заняты.
— Пойдем к подоконнику, — предложил щупленький мальчик, стоявший в очереди следом за Нафаней, а сейчас также как и он оказавшийся с кусочком хлеба и стаканом чая. Этот мальчик молча оценил благородный поступок Нафани, фактически поделившегося с ним остатками хлеба.
— Тебя как звать, — спросил Нафаня нового знакомого, когда они наконец пристроились.
— Буш! Это кличка такая, от фамилии — Бушило. Здесь все к друг другу только по кличкам обращаются. Имя Алексей… Леша, то есть! Но так меня только дома звали. Я здесь тоже недавно… С сентября…
Нафаня рассматривал зал, прихлебывая едва подслащенный чай, хлеб он съел сразу. На них с Бушем никто не обращал ни чуточки внимания. Все бурсаки с невероятной скоростью поглощали свою кашу.
— Почему они так торопятся? — удивился Нафаня.
— Потому что сразу следом за нами, по второму звонку должны обедать девочки. И если мы не успеем в отведенное время, то доесть, не дадут, отберут тарелки и выгонят. Нам то с тобой, собственно, теперь без разницы, а им обидно… — Леша Бушило кивнул на жующую братию.
— Кто выгонит?
— Дежурные. Вон и они!.. Легки на помине.
И действительно в зал вошли пять человек крепкого сложения ребят с повязками на руке. На красных повязках было написано белыми буквами «Дежурный». Среди этой пятерки Нафаня увидел уже знакомого ему Пупыря.
Дежурные начали собирать посуду. Причем они совершенно не обращали внимания на просьбы тех немногих, кто не успел поесть, и просто отбирали у них тарелки с недоеденной кашей.
— Если дежурные не успеют очистить зал до следующего звонка, то сами останутся без еды… А кормят их отдельно, уже после девочек. Вообще на их месте быть хорошо: дают больше еды и в этот день освобождают от занятий в школе… Нам с тобой в дежурные по кухне никогда не попасть! Туда берут наиболее сильных и наглых! — Буш поставил пустой стакан на подоконник и, кивнув на дверь, закончил разговор: — Ну да ладно! Пора по своим группам. Наша комната рядом с твоей… Еще увидимся позже. Пока…
Нафаня с неохотой вернулся в спальню. Он боялся, что последует развязка той встречи, которую ему сегодня оказали бурсаки. Хорошего он, естественно, не ждал…
Но, на удивление, все опять куда-то спешили, и задиристому Чернявому было не до Нафани. Хотя своего обещания разобраться с Новеньким он не забыл. Этого мальчика, все остальные ребята детского дома, называли Катей. Позже Нафаня узнает, что фамилия его — Катин, отсюда и такое странное прозвище. Нужно отметить, что в детском доме не всем давали клички от фамилии, Нафаню так все и прозвали просто Новеньким…
Через несколько минут спальня опустела. Заняться было нечем. Нафаня решил прогуляться по дому, чтобы хоть немного ознакомится с детским домом…
Он вышел в коридор и изучая обстановку направился в другой конец здания. Внимание новенького привлекла комната с надписью ИГРОТЕКА. Он дернул ручку и вошел в помещение. В просторной комнате никого не было. Впрочем, кроме нескольких столов, стульев и пустых шкафов здесь также ничего не было…
«Странно! Во что здесь играть-то?» — подумал Нафаня.
— Шахматы, шашки и другие игры выдают только в те дни, когда в детский дом приезжает какое-то начальство или комиссия с проверкой!..
Нафаня обернулся на голос, в дверях стоял Буш.
— Это ты? — Нафаня обрадовался появлению нового знакомого.
Тот пояснил:
— Я увидел как ты заходил в игротеку… А детдомовцы тут почти не бывают: что здесь делать-то?! Если только отдохнуть ото всех…
Как бы в противоположность сказанному, в комнату вдруг влетели два подростка. Возрастом они были года на два младше, чем Нафаня. Оценив взглядом присутствующих, вошедшие, ни мало не смущаясь, уселись играть в карты…
Вероятно ни Нафаня, ни Буш, хотя и были старше, опасности для них не представляли. Вот если бы это был Катя… Тогда нужно бы держаться подальше. Такие как Катя могут угнетать! А эти… Что Буш, что Нафаня, сразу, даже по выражению лиц видно — дохляки…
Играя, оба воспитанника отчаянно сквернословили… Некрасиво как-то они между собой разговаривали. Во всяком случае, Нафане очень не понравилось… Не привык он к тому чтобы так общались ЛЮДИ…
Особенно яро усердствовал мальчик в синей клетчатой рубашке. Он, был пошустрее, и по всему лидировал над вторым, лопоухим… Судя же по коротким, негодующим восклицаниям Лопоухого, ему в игре все время явно не везло…
Нафаня и Буш тихонечко разговаривали возле окна, стоя спиной к картежникам.
— А-а-а!!! — раздался страшный рев.
Нафаня вздрогнув от ужаса, обернулся. Судя по воплю, кто-то умирал. Наверное, так кричат индейцы дикого африканского племени, с которых живьем сдирают кожу… А может сталевар, вступивший в котел с расплавленным металлом… Или, просто обыкновенный дворник, попавший под медленно едущий каток…
Но, все оказалось совсем по-другому…
Нафаня подобного еще не видел. Ему предстала ужасающая картина…
Мальчик в клетчатой рубашке, со всей силы, с оттяжкой, колодой карт лупасил проигравшего лопоухого по ушам… Делать это ему было очень легко. По той простой причине, что огромные размеры ушей бедняги были для таких целей весьма и весьма подходящи…
Лопоухий громко кричал. Но, не смотря на нестерпимую боль, не сопротивлялся. Таковы были условия игры. Проиграл — получи по ушам.
Кошмар какой-то. Средневековье!
Буш, молча, одними глазами показал Нафане на дверь. Намекая на то, что для дальнейшего разговора им лучше найти себе совсем другое место. Здесь становиться слишком не уютно…
Немного погодя, Буш, выступающий в роли гида, уже показывал своему новому товарищу спортзал, расположенный на первом этаже здания.
Спортзал представлял не менее жалкое зрелище, чем игротека… Там было также — шаром покати…
— И спортинвентарь достают только во время каких нибудь комиссий, — пояснил Буш.
— Что здесь такое творится? — удивился Нафаня. — Кормят плохо, обращаются только по кличкам, все попрятали, дети ругаются, дерутся…
— Это еще цветочки, — перешел на шепот Буш. Он показал пальцем на лестницу, ведущую в подвал прямо с первого этажа. — Там вообще есть карцеры для непокорных!
Нафаня недоверчиво посмотрел на собеседника. Неужели такое сейчас возможно?..
— В детском доме всем верховодит Козлявская. Ее боятся все, даже отъявленные хулиганы. Если что не по ней, то накажут. Или кушать не дадут, или в карцер посадят, и все равно есть, не дадут… Способов наказания у нее много. Страшатся Нелли не только воспитанники детдома, но и сами работники… И это не смотря на то, что все работники либо ее родственники, либо друзья, либо знакомые знакомых… Все! Повара, воспитатели, медсестра и доктор, даже директор — он вообще, фактически ее муж… Они просто не расписываются официально, чтобы это не бросалось в глаза… В общем, одна большая семья. Можешь себе представить, что они делают?! Что хотят, то и творят! Круговая порука. Детский дом для них большая кормушка. Еду всю воруют. Я еще ни разу не видел, чтобы давали то, что пишут в меню. Каши, да каши… И то, как сегодня, часто не хватает… Одежду, которая нам положена, тоже растащили… А для комиссий пускают пыль в глаза: в такие дни, когда они приходят, всем выдают свежее постельное белье, полотенца, и даже хорошо кормят. В игротеке и спортзале появляется инвентарь. Потом, когда комиссия уходит все забирают назад… Чтобы жить не впроголодь, все ребята ходят попрошайничать, и даже воровать. Кто не согласен, того бьют. Вернее даже не так! Сначала все время бьют ни за что. А уже потом, ты сам на все согласен, лишь бы не били. О том, что бурсаки попрошайничают и воруют, Козлявская прекрасно знает. Она собирает дань с тех, кто верховодит в каждой группе. У вас в спальне, такой старший — Катя. Вот и сейчас все ушли на промысел. Не пройдет и месяца, ты тоже будешь как все: воровать, курить, драться и ругаться…
