Время от времени приезжают его клиенты, он выбегает к очередным неразличимым в темноте «жигулям», выносит готовый телефон, берет новые заказы. Иногда эти деловые гости пытаются стать гостями-приятелями, и Мася, хоть и не хочет их видеть, по своему мягкосердию не может им отказать. В деревне одиннадцать часов вечера, заняться совершенно нечем, и если ты, зевая в «жигулях», узнал, что вот тут рядом сидят живые и теплые, смотрят что-то странное, из другого мира, и у них к тому же есть пиво и семечки, то как же к ним не напроситься?.. Ведь запросто все, все же друг друга знают, ты чё, Макс, ептыть. Масе не о чем с ними говорить, а мне лень включать свои хамелеоновские способности в ситуациях, когда можно обойтись и без них. Поэтому при этих незваных гостях я включаю Холодность: отвечаю коротко и сухо, молча наливаю им полстакана пива и отсыпаю горсточку семечек. Задумчиво машу пультом, обращаясь исключительно к Масе: «В первом фильме была цельная, простая история, а здесь сюжет дерганый, фабула словно распадается; меня поначалу это раздражало, но потом я понял, что именно таким должен быть фильм о времени, которое изменилось…» Гости держатся минут десять и молча уходят (значение слова «фабула» я объяснил Масе заранее).

Мы остаемся вдвоем, смотрим кино и щелкаем семечки. Семечки – ужасная дрянь, прилипчивая и вредная. Так думаешь о них все время, пока не держишь их в руках, но начал щелкать и в очередной раз убедился, что они – важная составляющая этого странного вечернего уюта. Сначала я стыдился семечек, а потом привык, и сейчас меня это даже забавляет. Видимо, пиво и семечки, сущности несомненно мусорные, заменяют мне тот информационный треш, который я в огромных количествах потреблял этой ужасной зимой. В этом случае мне хорошо: лучше легкая антисанитария, чем не принадлежащая мне голова.

Мы молчим, говорить нам не о чем. Многое ясно без слов, а то, что не ясно, кажется глупым. Иногда промелькнет идиотская шутка, как, например, когда пересматривали «Бумер» и «Предстояние»: сейчас Андрей Мерзликин скроется в танке, захлопнет люк, уедет, бросит всех и заплачет. Мася с кем-то переписывается.

– С кем ты?

– С этой.

– А кто она?

– Ну которая та.

– А с той что?

– Ничего.

Девушек здесь нет. Мася постоянно знакомится в соцсетях с кем-нибудь из Иркутска, потом едет в город по делам и встречается, встречается, встречается. Мне страшно представить, чем можно заниматься с девушкой из Иркутска, которая знакомится в соцсетях. По-моему, лучше сидеть на месте ровно и накапливать прану, чем возвращаться со свиданий с такими нехорошими глазами, с какими возвращается он. Мы и сидим. Секса здесь нет, но есть покой и воля. Мы это прекрасно понимаем, сидя на маленькой, ярко освещенной веранде. Фильм закончился. Мы смотрим в темноту, мы видим огни: оранжевую оранжерею фонарей вдоль моста, красные точки самолетов, белую свечку спутника, голубые фары очередного «КамАЗа», уезжающего в Иркутск с ворованным лесом. Люди на холме молчат. Я не знаю, о чем думает Мася, но я изо всех сил стараюсь не думать о том, что я уеду, а он останется наедине с микросхемами и этим пейзажем.

Обзор посевной кампании в некоторых хозяйствах Боханского района

В Боханском районе идет посевная кампания. Когда начнется сев, зависит от многих факторов, в первую очередь от наличия ГСМ и готовности техники, но в этом году добавился погодный фактор – природа преподнесла сюрприз в виде майского снега и заморозков. Тем не менее, на полях идет работа.

В ОАО «Приангарское» в с. Середкино уже засеяли 200 га зерновых. В посеве пшеницы задействовано 3 сеялки-узкорядки. К настоящему моменту также прокультивировано 400 га пашни.

ИП КФК глава В. И. Ефименко, что в том же Середкино, в этом году планирует засеять 80 га зерновых (пшеницы). Сейчас идет культивация, семена подготовлены в объеме 25 т. В хозяйстве на посевной работает 5 человек, культивацию производит трактор Т-150, 2 машины ДТ75 подготовлены для сева. ГСМ в объеме 3,6 т закуплены хозяйством в «Иркутскнефтепродукте» по цене 20 руб. за литр. ИП КФК Ефименко – хозяйство молодое, юридически оно оформлено только второй год. В прошлом году оно участвовало в федеральной программе сдачи зерна: ИП сдало 80 т зерна по цене 5 руб., государство просубсидировало сверху по 1,5 рубля. В итоге хозяйство получило 140 000 руб. Нынче ИП КФК Ефименко планирует войти в федерально-областную программу субсидирования паров – обещают около 385 га.

В ИП КФК глава Григорьев, Морозово, пока идет только боронование, посев планируют начать в районе 15-го числа. В этом году засеяно будет 200–250 га зерновых, из них 100 пшеницы, остальное овес. Через областное Министерство сельского хозяйства закуплено 5 т ГСМ по цене 16.50 руб. + доставка. К работе готовы 2 трактора Т150, один «Казахстан» и три «Белоруса». Глава хозяйства заявил, что последние два года они работали практически на одну технику. И. Григорьев продал легковую машину, купил новый «Белорус». В настоящее время у хозяйства есть два кредита в Россельхозбанке на запчасти в общем размере 500 000 руб.

В ИП КФК глава А. П. Дыленов, с. Скороход, приступили к севу. В этом году посевная площадь в хозяйстве составляет 140 га пшеницы и 100 га овса. ГСМ закуплено в объеме 12 т. На поле работает три «Белоруса», два из них сеет, один боронит. Недавно КФК приобрело трактор Т150. В настоящее время со всеми кредитами хозяйство рассчиталось.

И. Шипнигов, «Сельская правда», № 19 (9229)

Впервые в жизни поссорился с редактором из-за заголовка. Был на районной школьной научно-практической конференции «Шаг в будущее». Написал в том смысле, что все замечательно, но много фигни, и на одну действительно интересную оригинальную работу (уровень радиации в поселке, походная электростанция из бензопилы, тайная жизнь жуков-короедов, вред «кириешек») приходится много невнятного бессмысленного гуманитарного бла-бла-бла про частушки, пословицы и поговорки. А надо сказать, что есть у нас один заместитель мэра, который почему-то очень интересуется моими публикациями и частенько передает мне через редактора приветы, вопросы, протесты и сожаления (назовем его Меркулов). Мне это начало надоедать. Мой заголовок: «Шаг в будущее, два в сторону».

– Нет. Меркулов нас заест.

– Тогда вариант: «Шаг в будущее, два на месте».

(Вспышка, спор, легкая обида.)

– Хорошо, тогда вот заголовок, который понравится Меркулову: «Шаг в будущее. Бег с препятствиями». У меня теперь новая работа – придумывать заголовки для Меркулова.

– Иван, идите работайте. И не забудьте, что номер уже сверстан, так что новый заголовок должен быть той же длины, что и старый.

– «Бег на месте»?..

<…>

– «Шаг в будущее. В ногу со временем».

– Банально. Затасканно.

– Я знаю. Но Меркулов же.

– Иван! Идите. Работайте.

– «Кто там шагает левой?..»

<…>

– «Одна нога здесь, другая там».

–?

– «Шаги по стеклу». «Бегущий человек».

– Иван.

– «Научный марафон».

– Тоже банально. Серо.

– В смысле, спортивная ходьба в будущее.

– Идите, работайте.

<…>

Когда я зашел с очередной порцией, из-за плеча редактора со сверстанной полосы красовался самодовольный жирный заголовок: «О радиации, пиявках и кириешках».

– Нормально, – попятился я. – Немного провокационно, но мило. Интригует.

– Смотри сам, материал ведь твой. (Переход на «ты» означает временное прекращение начальственно-подчиненных отношений.) Вроде все такое противное, а прочитать все равно хочется.

– Конечно. А то я зациклился на «шаге», а оно вон как можно. Ну а Меркулов?..

– Иван, идите работайте.

Ванька Шипнигов, двадцатитрехлетний мальчик, отданный месяц тому назад в бюрократические лапы военкомата для избавления от рекрутской повинности, вечером 24 мая не спал. Дождавшись, пока племянники сядут смотреть мультики, а сестра уйдет в огород высаживать помидоры, он достал из хозяйского шкапа ноутбук, USB-модем и стал писать. Прежде чем вывести первую букву, он несколько раз пугливо оглянулся на двери и окна, покосился на кошек, гуляющих по крыше гаража, и прерывисто вздохнул. Ноутбук лежал на невысоком детском столике, а сам он стоял перед столиком на коленях.