Зимнее море На песок сыпучий и холодный Гребни волн выбрасывают льдины. Море, море, как ты зло сегодня. Хмуришь брови на слепое солнце. Помнишь сказку мудрую такую: Жил старик со старою старухой, Попросил он рыбку золотую Сжалиться над жизнью безнадежной… Море жизни сказками покрыто, Но не видно чуда золотого, В каждой сказке — старое корыто, В каждой песне — присказка смешная. Никого не видно в синем море, Только волны белые гуляют. Как ты зло сегодня, мое море, Хмуришь брови на слепое солнце. 1939
Детство Тихий дворик, качели, За воротами лают собаки, На окне потемнели И повяли усталые маки. Воздух сладкий и клейкий, Бьют к вечерней в соседнем соборе. Кошки ищут лазейки В покосившемся старом заборе. Завтра вновь воскресенье — Будут шумные гости, наверно. Сон неслышною тенью Накрывает меня и Жюль Верна… Тигр, как Жучка, залаял, Задрожало змеиное око. Тихий дворик растаял В синей дали реки Ориноко. Властитель дум Ты был со мной, властитель гордых дум, Когда на голос музы дальних стран Я шел в пустыню, где ревел самум, Грозя похоронить мой караван. Смеялся ты, когда разбитый наш Корабль стонал от ветра и огня, Глотая дым, мы шли на абордаж — Ты лез вперед, чтоб заслонить меня… О сколько раз, сжимая карабин, Я пробирался в девственных лесах, И долгим эхом каменных ложбин Ты укрощал мой непонятный страх. Как можешь ты безмолвствовать теперь, Когда фокстрот танцуют дикари, Когда вокруг так пусто от потерь И вдаль идут чужие корабли…. И я в тоске бесплодных горьких дум Не вижу больше музы дальних стран — Меня слепит безжалостный самум, Меня влечет в пучину океан! Миг Тонут дни в какой-то дикой мгле. Гибнут ночи в солнце золотом — Все внезапно стало на земле Непробудным, непонятным сном. Счет минутам и векам пропал, Словно звезды вышли из орбит, Полетело все в один провал — Человек, пылинка, трилобит. Захлестал огней каких-то рой По стеклянным, неживым глазам. И небольно, словно он не мой, Камень сердца треснул пополам… Но качнулась вдруг ночная тень И вспугнула наважденье прочь… О какое счастье, что есть день! О какое счастье, что есть ночь! Эллада Послушны северные скифы И шлю послов в Пелопоннес… И волны пенятся о рифы, И героические мифы Вплетает в жизнь седой Зевес. Смеются дерзкие вакханки В тени магнолий и дубов. И торопливые служанки Спешат к прекрасной лесбианке — Вести ее на пир стихов… Гремят по всей Итаке трубы, И льются песни молодых… Объятья радостны и грубы, И шепчут трепетные губы: «Ты самый лучший мой жених!» Годы Так судьба стучится в дверь Прощай, святая иллюзорность Надежд бесценно молодых, Ты обратила непокорность В удушье дум полубольных. Душа, как сумрачные своды, Покрыта плесенью времен, И годы, медленные годы, Хоронят юношеский сон. Они уносят в беге тайном Тщету моих прекрасных грез, Лаская жизнь лучом случайным На фоне злых метаморфоз. Они идут от мрака к свету И снова падают во мрак; В мифологическую Лету Направлен их бесславный шаг. Туда, где холод замогильный Венчает вечностью добро, Где гордо царствует всесильный Его Величество — Зеро. Салют Я простился с теми пристанями, Что по-русски тихими зовут. Я спою над пенными волнами Обо всем, что в сердце берегут. Пусть мое лицо обвеют ветры — Жизнь страшнее, чем полярный круг, Не заглушит буря моей песни, Не скует и холод моих рук. И назад едва ли поверну я, Мои мысли — это сталь и медь; О труде великом повествуя, Сердце их заставит закипеть… И когда я встречусь с кораблями, Я товарищеский дам салют — И они простились с пристанями, Что по-русски тихими зовут. |
