В конце 1859 года Бутакова награждают орденом Святого Владимира III степени и переводят на Балтику начальником практической эскадры винтовых кораблей. С первых шагов на новом месте Бутаков получает от подчинённых прозвище «беспокойный адмирал». Главная задача — готовить подчинённых к грамотной эксплуатации паровых кораблей, а их командиров обучать новой методике маневрирования и использования оружия. За одну кампанию эскадра стала образцом на Балтике. Осенью Бутакова награждают орденом Святого Станислава I степени и командируют к недавним противникам — в Англию и Францию для ознакомления с их флотами.

Проявляя интерес к многим новинкам, Бутаков убедился, что в этих флотах до сих пор нет чётких правил и приёмов использования военных пароходов. Докладывая о результатах командировки, он откровенно сообщает: «Не желая уступить кому-либо за границей первенство изобретения этой теории, я очень мало ознакомил с нею иностранных адмиралов».

Следующие две кампании 1861—1862 гг. Бутаков командует флотилией винтовых канонерских лодок и доводит до совершенства её подготовку.

В 1863 году Бутаков в должности военно-морского атташе командируется в Англию и Францию. В этом же году увидело свет фундаментальное исследование Бутакова «Новые основания пароходной тактики»[35]. Этот труд был высоко оценён современниками в России и за рубежом, а Академия наук присудила за него Бутакову Демидовскую премию.

Последующие десять кампаний Бутаков успешно командовал броненосной эскадрой на Балтике, внедряя на флоте всё новое, поощряя инициативу подчинённых. Как-то к нему явился мичман Степан Макаров с броненосной лодки «Русалка» и предложил оригинальный пластырь для заделки пробоин судна, а также систему откачки забортной воды из повреждённых отсеков пароходов. Бутаков сразу же высоко оценил эти новшества и доложил о них Морскому учёному комитету. «Пластырь Макарова» и его система водоотлива применяются на флоте до сих пор.

В 1866 году Бутакову присваивают чин вице-адмирала, а в Кронштадте, по представлению Бутакова, открывается «временная школа морских минёров».

Бутаков явился зачинателем внедрения минного оружия на флоте. Под его руководством на броненосной эскадре делал первые шаги лейтенант С. Макаров, будущий флотоводец.

Весной 1878 года Бутаков был произведён в адмиралы и в связи с обострением обстановки с Англией назначен начальником береговой и морской обороны Свеаборга. За короткий срок крайне запущенное состояние обороны крепости не было устранено. Особое внимание Бутаков уделил подготовке приданной ему эскадры и применению минного оружия как в целях обороны, так и для атаки.

Опасность войны миновала, и «беспокойного адмирала» министерская челядь отстранила от руководства кораблями и соединениями.

Но и на берегу, уединившись на даче, по сути в изгнании, Григорий Иванович продолжает трудиться, разрабатывает возможности улучшения боевой техники, повышения уровня подготовки офицеров, воспитывает детей[36].

Друзья и товарищи возмущаются и выражают сочувствие опальному адмиралу, подаёт весточку из Севастополя его бывший адъютант, капитан 2-го ранга Скарятин: «Да когда же, наконец, кончится эта подпольная интрига, более двадцати лет в корне подтягивающая наш флот, устраняя от него лучшие силы и опыт! Ведь скоро в этом флоте не останется ни одной личности, на которую мог бы опереться будущий преобразователь, по окончании теперешнего растлевающего начала. Правда, мы живём в такое время, что не мешало бы Петрухе восстать из гроба, хоть на один день, чтобы разогнать дубиной всю эту сволочь, извините за выражение, изуродовавшую одну из лучших его созданий!» Сказано метко и будто о дне сегодняшнем.

Спустя два года Бутакова назначают командиром Петербургского порта, но адмирал вновь ведёт борьбу с жульём и казнокрадами. Одновременно болеет за дело, отсылает в Морское министерство записку о перспективах русского военного кораблестроения. И снова у Бутакова конфликт с министерством на почве разоблачения махинаций при постройке кораблей, и это затрагивает честь августейших особ. В марте 1882 года Бутакова снимают с занимаемого поста и назначают в Государственный совет, где обычно доживают век дряхлые сановники.

Спустя два месяца Григорий Иванович Бутаков внезапно скончался от апоплексического удара. Несмотря на весьма большие заслуги Г. Бутакова, правящие сановники старались не вспоминать о нём, а официальные историки принижали значимость его трудов по тактике, которые использовали во флотах Европы и Америки при подготовке броненосных кораблей.

Но русские моряки, последователи Бутакова, в частности Степан Макаров, всегда помнили заветные слова Бутакова: «Отстать легко, догнать трудно!»

Степан Макаров

з всей плеяды русских флотоводцев, Макаров выделился своей родословной уже при появлении на свет, 28 декабря 1848 года в городе Николаеве. Его родители не имели статуса дворянства. Отец из матросов дослужился до штабс-капитана. Мать — дочь унтер-офицера. Рано потеряв мать, Степан «с девяти лет был совершенно заброшен».

В десятилетнем возрасте он поступает в морское училище в Николаевске-на-Амуре, где сразу привлекает внимание преподавателей тягой к знаниям, начитанностью и необычным трудолюбием. В июле 1863 года кадет Макаров на клипере «Абрек» и флагманском корвете «Богатырь» в составе эскадры адмирала А. Попова совершает плавание в Сан-Франциско. Спустя год, расставшись с Макаровым, адмирал А. Попов в знак расположения к талантливому юноше, подарил ему свою фотографию с надписью: «Моему молодому другу...»

После успешной сдачи экзаменов Макарова назначают на Тихоокеанскую эскадру. На флагмане «Аскольд» он совершает плавание в Кронштадт, где становится гардемарином, а в 1869 году произведён в первый офицерский чин — мичмана — и назначен на броненосную лодку «Русалка». Здесь впервые выявляются его качества вдумчивого исследователя и практика.

Осенью, в конце кампании 1869 года, «Русалка» маневрировала в финских шхерах и коснулась днищем каменной банки. Произошло это на малом ходу, никто даже не почувствовал толчка. Однако командир приказал осмотреть все трюмы. «Русалка» имела двойное дно. Внутреннее оказалось целым, но когда отдраили носовую горловину, из междудонного пространства хлынула вода. Стало ясно — в днище пробоина, но где и каких размеров, определить сразу было нельзя. В то время начала железного кораблестроения корабли старались конструировать попрочнее, и проникнуть в трюм было практически невозможно. Командир принял верное решение — осторожно подвёл лодку к мелководью и «легко» посадил на мель. Много часов ушло на отыскание пробоины, изготовление пластыря и заделку пробоины. Случись авария в открытом море, «Русалка» наверняка бы затонула. Кроме того, почти глухое второе дно закрыло доступ к отсеку с пробоиной. Чтобы откачать воду помпами, пришлось искать обходные пути. Авария на «Русалке» поразила Макарова. В обычных условиях команда не была готова к немедленным действиям — борьбе за живучесть корабля. Тем более что в эту кампанию произошла катастрофа — фрегат «Олег» столкнулся с броненосной батареей «Кремль», получил большую пробоину и пошёл ко дну. Под рукой не оказалось ни водоотливных средств, ни, главное, готового пластыря для заделки пробоины. Не откладывая, Макаров делает необходимые расчёты и в этом же году излагает свои мысли в первой научной работе «Броненосная лодка «Русалка». Исследования плавучести и средства, предлагаемые для её устранения». Просто и доходчиво молодой мичман показывает: для успеха в борьбе за жизнь корабля надо заранее изготовить добротный пластырь из парусины для заделки пробоины, а для быстрой откачки воды вдоль всего днища проложить трубу с отводами и в нужный момент быстро подключать к ним насосы из машинного отделения. Но от работы Макарова морские чиновники отмахнулись, как от предложения даровитого мичмана «из низов». Но всё же Макаров не бросил задуманное и отнёс свою работу в виде статьи в журнал «Морской сборник». Печатное слово возымело действие. Скоро в газете одобрительно отзываются о проекте, и Макаров решается поделиться мыслями с начальником броненосной эскадры Балтийского флота вице-адмиралом Григорием Бутаковым. Бутаков сразу понял и оценил практическую важность для флота предложений Макарова и встал на его защиту. С первой встречи с Бутаковым Макаров проникся идеями адмирала и на всю жизнь стал талантливым учеником «бутаковской школы». Спустя небольшое время «пластырь Макарова» рекомендовали применять командирам всех русских судов, и этот метод предотвратил не одну катастрофу на море.