— Благодарю за комплимент, но честно говоря, я бы не раздумывая поменяла свою спортивную форму на твои милые округлости. — Каролина рассмеялась. — Бог свидетель, что Алан прожужжал мне о них все уши. Он все время настаивал на том, чтобы я набрала вес, но для меня эти попытки кончаются надутыми, как у бурундука, щеками и отвислым животом.

Лаура была поражена. Она приготовилась к дежурно-вежливому разговору, а не полной намеков перестрелке, но, к собственному удивлению, с легкостью приняла предложенный Каролиной тон:

— А мне он только и твердил, что ты — само совершенство. Если тебе потребуется полный список собственных достоинств, обращайся ко мне.

— Так было полгода назад. С тех пор мои ставки значительно упали. Можешь спросить у него самого.

Пейн обнял ее за плечи:

— Он круглый идиот. С каждым днем ты становишься только лучше.

— Я должна вас познакомить, — сказала Каролина. — Это Лаура Миллер и Арт Олбрайт, милый. Ройал Пейн. Я думаю, вы его узнали. Сегодня у него был удачный день: «Кингс» выиграли матч с преимуществом в три очка.

Пейн пожал руку Лауре, потом Арту, заметив, что его лицо кажется ему знакомым.

— Подождите, я вспомнил. «Атлетический клуб»?

— Верно.

— Его второй дом, — сказала Каролина. — Он так помешан на баскетболе, что даже со мной играет один на один.

— Не могу вести ее вплотную, не могу блокировать ее броски, могу только нападать издалека, а она толкается, пихается и даже повисает у меня на шее. Более вредного игрока на целом свете не сыщешь.

Им было так хорошо в компании друг друга, что Лауре не верилось, что они познакомились несколько минут назад.

— Вы тоже познакомились в клубе? — спросила Лаура.

— Ага, это лучшее в городе место для знакомств, — ответил Пейн.

— Вообще-то, мы познакомились этой осенью, когда я разрабатывала для «Кингс» программу по регулированию связей с общественностью, — сказала Каролина. — Ройал принял меня за невинного младенца, который панически боится мужчин.

— Кто? Я? В жизни не говорил ничего подобного!

— Но зато подумал.

— Может, только сначала, но уж никак не после матча с «Келтикс».

Лаура была на этом матче вместе с Вики. Она помнила его, потому что «Кингс» выиграли, находясь в начале игры в почти безнадежном положении, и сравняли счет за несколько минут до ее окончания.

— Это был лучший матч года, — сказала Лаура. — Значит, после этой игры вы и нашли друг друга?

— Одиннадцатого марта, — ответил Ройал. — Ровно месяц назад, в ресторане. Ничего не помню об игре, кроме того, что мы выиграли; начисто вылетело из головы, что мы заказали на ужин, но вот то, что произошло потом в моем доме… я запомнил на всю оставшуюся жизнь.

Каролина и глазом не моргнула.

— Ройалу хотелось это отметить. Что мы и делаем. Как дела, Арт? Бизнес процветает?

— Небольшие сдвиги есть.

— А ты, Лаура? Продолжаешь вести переписку с друзьями и родственниками Фредди Фелпса?

— Уже нет. — Алан определенно обсуждал ее персону наравне с другими своими проблемами. — Я несколько дней как уволилась. Буду работать с сенатором Кеном Карлсеном. Начиная с понедельника.

— Правда? Вот это здорово! — Каролина взяла Лауру за руку. — Знаешь, я хочу тебе кое-что сказать. Извините, мальчики. Мы скоро вернемся.

Лаура послушно последовала за ней, недоумевая, что от нее нужно Каролине.

— Сначала заглянем в бар, — сказала Каролина, направляясь к веранде. — Мы только что из нового индийского ресторана, и у меня во рту все горит. Но кормят там отменно. Обязательно наведайся туда как-нибудь.

Это было каким-то социальным извержением. Бывшая жена и бывшая любовница беззаботно щебечут о прелестях заморской кухни. Лаура подавила желание бросить в ответ замечание, полное сарказма. Если Каролина так хочет, она тоже может поддерживать светскую беседу.

— Кстати, об изысканных блюдах, а в столовую вы еще не заглядывали? — спросила она и рассказала байку о своем двоюродном братце Мелвине и ледяной скульптуре. — По мнению тети Розы, скульптор работал в той же манере, что Пикассо.

— За любовь к искусству приходится дорого платить, — сказала Каролина. Вокруг бара было настоящее столпотворение. — Я пробьюсь. Что ты будешь пить?

— Белое вино. — Лаура весь ужин мусолила свой стакан, и второй мог оказаться необходимым во время неожиданного разговора с Каролиной.

Пока Каролина добывала выпивку, Лаура рассматривала гостей; она узнала нескольких завсегдатаев вечеринок у Фредди и городских знаменитостей: модель, преуспевшую в Европе, нескольких политиков, телевизионного репортера… Здесь собрался чуть ли не весь город.

Чарли фланировал между гостями под руку с Дженнифер и вел себя, как хозяин светского раута. И если бы не пианист во фраке, наигрывающий джазовые мелодии, вполне можно было бы принять это мероприятие за официальный банкет.

Лаура дождалась, пока хозяин остался один, и подошла:

— Привет, Чарли!

— Рад вас видеть, Лаура! Вы пришли с Артом Олбрайтом, верно? Надеюсь, вы хорошо проводите время?

— О да! Честно говоря, я просто в эйфории. Похоже, здесь собрался весь цвет нашего города! У вас много знаменитых друзей!

— Да, кое-кого я действительно знаю. Но когда идет слух о большом приеме, многие появляются без приглашения. Знаете, как это бывает!

— Да, — ответила Лаура, хотя не имела об этом никакого понятия. Она могла бы созывать всех своих знакомых на вечеринку хоть десять лет подряд, но ни за что в жизни не собрала бы такого количества «зайцев», жаждущих посетить ее дом. — Большое спасибо за ужин. Еда была великолепна.

— Я очень рад, Лаура, вы не знакомы с Дженнифер?

— Она открыла нам дверь. — Они издалека обменялись улыбками.

— Как поживает Фредди? — спросил Чарли. — Кажется, на похоронах отца он по-настоящему скорбел.

Судя по речи самого Чарли, он в тот день был прямо-таки раздавлен навалившимся на него горем.

— Вообще-то, я больше у него не работаю, — ответила Лаура. — Я нашла другое место.

— Могу вас понять. Мишель дала Фредди отставку, и он стал искать у вас утешения. Но вы не проявили энтузиазма.

— Что-то вроде этого. — Лаура, конечно, могла сменить тему, но к чему заботиться о приличиях, когда Чарли определенно плевать на них хотел? — Значит, вы в курсе его амурных дел. Впрочем, неудивительно: Фредди никогда не отличался скрытностью.

— Не в пример моему отцу. — Чарли коснулся ее плеча. — Пожалуйста, отнеситесь по-дружески к Арту. Он недавно пережил то же, что и я. Черт подери, хреновое это дело — остаться сиротой. — Он хихикнул, махнул рукой вновь прибывшим гостям и отошел.

Через минуту показалась Каролина. Она несла два стакана — один с вином, другой, похоже, наполненный чистой водой со льдом. Алан как-то говорил, что у нее подозрение на язву и она проводит курс очищения от спиртного. Лаура, помнится, еще ответила тогда, что Каролине следовало лучше пройти курс очищения от женатых мужчин.

Каролина вручила Лауре вино.

— Здесь стоит такой гвалт. Поищем местечко потише.

Лаура кивнула, и ее мысли вернулись к Чарли Холлистеру. Он определенно знал о связи отца с Бонитой. Что он мог знать еще? Что отец был одержим страстью к игре? Что он был шантажистом, не гнушавшимся связей с преступным миром? И этот холодный смешок напоследок… Не задуман ли весь этот балаган как предупредительная забастовка, пока не всплыла на поверхность вся правда? Чтобы продемонстрировать публично, что Чарли не любил отца и презирает его память?

Они прошли в столовую. Вокруг стола роилась дюжина гостей, пока официанты накрывали десерт. Лаура опять увидела знакомые лица: лоббист, выражавший интересы общественности, защитник из «Девиса» и член команды Ройала, женщина-правовед под руку с Майком Клементе…

Лаура так опешила, что чуть не выронила стакан. Он не должен был здесь находиться. Вероятно, он услышал от кого-то об этой вечеринке и решил прийти. Он смотрел на нее совсем особенным взглядом — пристальным, внимательным, как если бы давно наблюдал за ней. После их встречи в Тахое ничего не изменилось. Он, как и тогда, бешено привлекал ее. И она никак не могла понять, почему он проявляет к ней интерес. И снова почувствовала неловкость.