Лаура начала вынашивать планы мести, мести изощренной, безжалостной. Надо только набраться терпения и не спешить.

В понедельник, по пьяни, Фредди упомянул о каких-то своих махинациях. Возможно, они имеют отношение к выплате страховок, с которых Фредди кое-что имел. Она может покопаться в архивах и отыскать клиентов, получивших страховые выплаты на крупные суммы. Она поищет полисы, вроде Бонитиного, когда два или более полиса была подписаны одним лицом в один и тот же день, а лица, получившие страховку, — разными людьми. Она отыщет множество странных совпадений.

Но офис пустеет только глубокой ночью. Ей необходимы ключи от подъезда, которых У нее не было. Она посмотрела на ключи от машины. Пока нет, подумала она. Пока.

Яростный храп Фредди слышался через закрытую дверь. Проходившая мимо секретарша замедлила шаг, прислушалась и расхохоталась. И рассказала только что прибывшей в офис Лауре, что Фредди двадцать минут провел в уборной, прощаясь с остатками ланча. А когда, наконец, выкатился в коридор, вся уборная провоняла, точно винный погреб.

Все это происходило около часа назад, Лаура вошла в его кабинет, заперев дверь на защелку. Фредди валялся на диване без пиджака, с распущенным галстуком. Она положила Алка-Зельтцер на журнальный столик и подошла к его рабочему столу. В его нижнем правом ящике Фредди держал коробочку с деньгами, из которой обычно расплачивался с Лаурой, когда она привозила ему на ланч сэндвичи, покупала карты или подарки для членов его семьи. Обычно в моменты компенсации он оказывался чрезвычайно занят, так что Лауре нередко приходилось напоминать об этом вторично. Но сегодня Лаура не намеревалась ждать ни минуты.

Как и всегда, ящик был заперт на ключ. Как-то раз Фредди что-то пробурчал о том, что в нем хранятся важные документы. Но Лаура прекрасно знала, что, кроме коробочки с деньгами, там не могло быть ничего значительного, если не считать пустых контейнеров для визитных карточек.

Она достала дубликат ключа, который был сделан на всякий случай по указанию Фреди. Ключ мягко вошел в скважину и легко повернулся. Оставалось только надеяться, что ключ от сейфа сработает так же хорошо, потому что Виолетта Снинсон, бухгалтер, часто ворчала, что сейфовый замок на ладан дышит, того и гляди сломается.

Лаура взяла требуемую сумму за Алка-Зельтцер и положила чек в специальную стопку. В конце каждого квартала Виолетта пересчитывала деньги и накопившиеся чеки и сопоставляла суммы. Лаура подумала, что Фредди вполне мог списывать эти расходы за счет агентства, включая бургеры и сэндвичи в счета за представительские обеды.

Она поднялась. Фредди, взмокший как мышь, застонал и заскрипел зубами. Судя по всему, он мог проспать хоть до следующего утра. Лаура бросила взгляд на ящик. Почему бы и нет? Интересно взглянуть, какие документы он считает такими важными?

Она снова присела. В ящике хранились еще три коробки, уложенные одна на другую. Она открыла первую, от которой слабо потянуло цветочным ароматом. В ней лежали письма Мишель, написанные от руки на глянцевой цвета слоновой кости бумаге.

Письма не были отправлены по почте. В левом верхнем углу каждого конверта значились инициалы «М. Б.», а в центре — трогательное обращение к адресату: «Пончику». У Лауры округлились глаза. Пончик. Надо же было до такого додуматься.

Она закрыла коробку и села на пол. Во второй тоже хранились письма. Лаура просмотрела адреса и подписи, установив имена еще пяти любовниц, накопившихся за последние тринадцать лет. Милый Фредди-Пирожок. Медвежонок. Фредди-Пупсик. Львиная Лапа. Этот старый котище, видно, не всегда был противным пьянчугой.

Лаура заглянула в третью коробку, ожидая увидеть письма любовниц еще более раннего периода жизни. Но вместо этого наткнулась на лежащий в бархатном гнезде пистолет. Еще более поразительным было то, что Лаура уже определенно где-то его видела. Это была «Леди-Смит», точь-в-точь такая же, как в квартире Томлинсона.

К пистолету прилагалась крохотная карточка, вроде тех, которые прикрепляют к детским подаркам. «Фредди, оладушек! Я в восторге от шикарных украшений и страшно скучаю, но не смею хранить такую вещицу. Боюсь не удержаться от соблазна застрелиться. Может, он подойдет М. Б. С любовью, Анди».

Анди была Андреа Фурилльо, бывшая секретарша Фредди. У нее обнаружили рак груди, и она переехала в Бостон, к родителям, где умерла восемь месяцев назад. А вот инициалы М. Б. не имели никакого отношения к Мишель. Она появилась на горизонте уже после ухода Андреа.

Лаура закрыла коробку и убрала ее на место. Возможно, М. Б. расшифровывалось как Мери-Бет, супруга Фредди. Возможно, что он, в целях их безопасности, дарил такие пистолетики всем своим любовницам. Один из них мог быть кем-то из них оставлен в квартире Томлинсона. А может быть, эта модель пользовалась большой популярностью, и два этих пистолета никак не были связаны между собой.

Лаура уже собралась поставить на место две оставшиеся коробки, как вдруг Фредди громко всхрапнул и окликнул ее по имени. Лаура затаила дыхание. Лежа на диване, он не мог видеть Лауру, ее загораживали стол и стулья. Но если бы он вдруг решил присесть…

Диван заныл и заскрипел под менявшей положение тушей. Фредди снова позвал ее, уже более настойчиво. Она ждала, боясь шелохнуться, не смея вдохнуть, и моля про себя Бога, чтобы Фредди снова заснул. Прошло несколько долгих секунд. Фредди захрапел.

Лаура выглянула из-за стола. Он дрых без задних ног, уткнувшись лицом в спинку дивана. Лауру трясло. Она уложила коробки в той же последовательности и заперла ящик.

Идея пробраться сюда ночью, чтобы порыться в его бумагах, теперь казалась ей абсолютно бредовой. Не так-то трудно придумывать и задавать вопросы с подковыркой; но подбирать ключи, разыскивать документы и телефонные номера, ради остроты ощущений, — это уже полное безумие. Безрассудство и безответственность. Надо с этим завязывать, пока детям не пришлось навещать мать в больнице, тюрьме или на кладбище.

Но даже сейчас, прости Господи, в глубине души Лауре было ужасно жалко выходить ил игры на самом интересном месте. Только в минуту опасности, когда ее сковывал ужас, превращая каждый вздох, каждое движение в вопрос жизни и смерти, — только тогда Лаура ощущала, что живет полнокровной жизнью. Если бы у нее не было семьи… она покачала головой: семья определенно имелась.

Лаура на цыпочках подошла к журнальному столику. Фредди спал как убитый. Она положила ключи рядом с Алка-Зельтцером и вышла. Около телефона на ее столе лежали две записки с именами Вики и какой-то Риты.

Но Лаура сначала села за машинку и печатала до тех пор, пока не перестали дрожать руки. Потом сделала два звонка. Рита оказалась менеджером по кадровым вопросам из технологической компании в Роклине, в северном пригороде. Она получила данные Лауры в среду и хотела встретиться с ней как можно скорее. Вики тоже предложила два варианта. Медицинская группа в Кармичеле искала менеджера, и сенатору Кену Карлсону требовался секретарь вместо предыдущего, теперь целиком занятого делами предвыборной кампании.

Лаура назначила все три встречи на понедельник. И потом сделала то, чего никогда себе не позволяла: сказалась больной и уехала домой.

Таше Горович было за сорок. Она оказалась немного старомодной и такой доброжелательной, что с первой минуты в ее обществе Лаура почувствовала себя, как дома, Алан не появился ни в без пяти минут четыре, когда они договорились встретиться, ни в четверть пятого. Поэтому Лаура отправилась в офис Таши без него. В комнате стояли диван и несколько кресел для клиентов, напротив — кресло для Таши.

Лаура села на диван и ввела Ташу в курс дела, объяснив, что видит необходимость вмешательства адвоката. Она опасалась, что Алан не захочет или не сможет по-настоящему изменить свое поведение в семье, а без этого воссоединение было бы невозможным. Было уже без двадцати пять, а Алан так и не появился. И это скорее раздражало, чем злило Лауру.