Лаура повернулась к компьютеру. Он соблазнительно поблескивал экраном, словно приглашая в него войти. Вики заметила замешательство в ее глазах и воскликнула:

— Только не это, Лаура!

— Но это несомненно кабинет Томлинсона, а он явно занимается чем-то противозаконным. И потом, это никому не повредит. — Она усмехнулась. — Всего и разговору-то — набрать три буквы.

— Меня вышвырнут за это на улицу — покорно сказала Вики. — Ну уж ладно. Раз это тебя развлекает.

Лаура села и пробежала глазами клавиатуру. Наконец нажала одну из кнопок, и высветилась надпись: «ВВЕДИТЕ ПАРОЛЬ». Лаура попробовала несколько вариантов: Томлинсон, «Ай-Си-Экс», Мурьета, но компьютер отвечал одним и тем же: «ПАРОЛЬ НЕВЕРНЫЙ». Дальше компьютерных игр и ДOS-файлов пробиться было невозможно.

Очевидно, Томлинсону было что скрывать. И, учитывая это, казалось странным, что он доверял ключи от офиса Боните. Похоже, что ее услуги простирались за границы выступлений в его отеле и записи ее голоса на автоответчике.

Подруги продолжили осмотр, но не обнаружили ничего нового, кроме скрепок и книг. Они заперли дверь и вернулись в прихожую, проверили столик секретаря и подсобку, но и там не нашли ничего любопытного.

На очереди была кухня. Лаура заметила телефон и взглянула на номер. Это была уже третья линия.

Она вытащила список, составленный Бонитой. Под первым номером значилась голубая кастрюля для фондю и шесть вилок, под вторым — бело-голубой чайник. И то и другое находилось на указанном месте — в шкафу за плитой. Все еще надеясь отыскать нечто экстраординарное, Лаура просмотрела его содержимое. Набор ножей, специи, фартук, кухонный комбайн, прихватки…

А потом Лаура обнаружила еще один пистолет, лежащий на стопке полотенец в ящике у раковины. Это был изящный серебристый пистолет с деревянной рукояткой, надпись на стволе гласила: «Леди Смит».

— Что ты теперь скажешь о невероятности гангстерских войн в Сакраменто? — обратилась она к Вики.

— Может, у Томлинсона заскок на почве возможного ограбления.

— Скучная теория. Если он не связан с мафией, тогда определенно должен иметь отношение к сексу, — она задвинула ящик.

— Только представь себе, Вик. Норм Дели, стоящий на четвереньках, облаченный в ажурные чулки с поясом. А его имеет коричневый здоровяк, на котором нет ничего, кроме кобуры, шляпы за десять долларов и ковбойских сапог.

— А как же кожаный кнут?

— Это сексуальная фантазия из другой оперы. Для начальных классов английской школы.

Вики заглянула в кладовку.

— Ты насмотрелась слишком много порнухи по кабельному телевидению.

— Единственному каналу, который может дать реальное представление об образе жизни властвующих особ.

Остальные шкафы и ящики оказались набитыми моющими средствами, кухонной утварью, пластмассой и туалетной бумагой. Они прихватили несколько хозяйственных сумок, чтобы сложить туда Бонитино добро и вошли в столовую. Помимо стола и стульев, ее украшал старинный буфет и горка, но кроме тарелок и скатертей в них ничего не оказалось.

Следующие пункты списка Бониты привели их в гостиную: бутылки «Амарето» и «Тиа Мариа» стояли в нише, которая использовалась в качестве бара; кассеты и компакт-диски лежали в секретере, переоборудованном в музыкальный центр. Имея представление о музыке, популярной в ресторанах, Лаура не удивилась списку имен: Синатра, мюзиклы Бродвея, компакт-диски современных звезд — Уитни Хьюстон и Мэнди Патинкин. Но помимо них в список были включены несколько рэп-альбомов, и это скорее рассмешило, чем удивило Лауру. Она знала, что старшее поколение считает рэп музыкальным уродством. Интересно, Бонита по-настоящему увлекается рэпом, или старается быть в курсе последних новинок?

Коробка для кассет и компакт-дисков была набита битком, так что отбор нужных наименований потребовал времени. Внимание Лауры и Вики привлекла богатая коллекция порнофильмов, слабо разбавленная общеизвестными комедиями вроде «Тутси». Названия фильмов варьировались от «Ненасытной вампирши» до «Наложниц Востока», что свидетельствовало о разнообразии пристрастий и эротических вкусов завсегдатаев квартиры.

Оставались спальня и ванная. Бонита забыла черное белье и бело-зеленый халат в гардеробе. Лаура извлекла их оттуда и заметила в глубине шкафа костюм из черной кожи, украшенный серебряными заклепками и пряжками. К нему пристегивался капюшон, как у палача, внизу крепилась съемная аппликация, со всей откровенностью отражающая красоты мужского полового члена.

Лаура вытащила наряд на свет божии Шутки шутками, но она не ожидала увидеть здесь ничего более вульгарного.

— Как ты думаешь, когда мужики напяливают этакое, они сексуально возбуждаются?

— Неужели ты можешь в этом сомневаться, когда держишь в руках такое сокровище! — Вики потрогала пальцем тряпочный член. — Я уже представила в этом Фрэнка.

— Только Фрэнка? Через восемнадцать чет семейной жизни?

— Ну ладно. Тогда Кевина Костнера, гоняющего меня по спальне. Но только без капюшона В такой ситуации не стоит прятать лицо.

— Если бы Кевин Костнер появился в моей спальне в таком костюме, ему уж точно не пришлось бы за мной бегать, — сказала Лаура. — Впрочем, как если бы на нем был костюм петуха с клювом.

— А Алан? Можешь представить его в таком облачении?

Лаура положила костюм на полку.

— Честно? Да я бы умерла со смеху.

И эти слова подсказали ей кое-что о собственных чувствах, что-то, о чем она не хотела задумываться.

Кроме одежды и обуви, на одной из полок гардероба стояла огромная картонная коробка. В ней хранилось множество кожаных аксессуаров — воротники, плетки, поводки, повязки на глаза, а еще — металлические наручники и кандалы, вибраторы всевозможных размеров и типов — словом, огромное количество предметов, говорящих о том, что кто-то из гостей был не прочь насладиться чужой или собственной болью. Предметы, ужасающе острые и тяжелые. Для того, чтобы стегать и ранить. И под занавес — еще один пистолет, который к этому моменту уже никого не удивлял.

Сверкающий серебристый пистолет с длинным стволом. Он был, наверное, длиной сантиметров тридцать. Лаура сняла предохранитель и нажала на спусковой крючок. «Рюгер Супер Красное Перо». Так он назывался Он очень походил на настоящее боевое оружие, а не на игрушку, но его местонахождение свидетельствовало о том, что он использовался в нездоровых, садистских развлечениях.

Лаура много раз читала о подобных безделушках, но никогда не видела их воочию, прикосновение к ним вызывало тяжелое чувство в желудке. Она положила пистолет в коробку.

— Бонита и Холлистер… Неужели они вот так развлекались?

— А если да, то интересно, что они делали друг с другом?

— У Бониты огромный страховой полис на имя Холлистера, — задумчиво проговорила Лаура, — но она оплачивала его сама. Я знаю, ей льстило положение любовницы судьи, но не было похоже, чтобы он содержал ее или даже дарил дорогие подарки. Если в этих стенах в самом деле занимались садизмом, скорее всего, побитым оказывался он. Иначе она бы требовала от него гораздо большего.

— Если только не получала удовольствия от таких развлечений.

— Я думаю. Меня всегда интересовал вопрос, что он в ней нашел?

— Ты не допускаешь, что красоты и молодости мужчине его лет было вполне достаточно?

— Судья запросто мог подыскать кого-нибудь поинтереснее. Он преуспевал, был недурен собой. Думаю, что нашлось бы множество привлекательных, интеллигентных женщин, готовых прыгнуть в его постель. Его связь с Бонитой можно было бы объяснить тем, что она, как никто другой, умела… — Лаура подыскивала слова, — потакать мужским прихотям.

— Далеко не каждый мужчина жаждет интеллигентности, но возможно, ты и права. После того скандала в Эльк Граув несколько лет назад…

— Точно.

Тогда полиция замела мнимую проститутку и представила на процессе ее маленькую записную книжку. И хотя публично имена не назывались, оказаться в числе ее клиентов человеку ранга Холлистера было бы более чем неприятно. Это могло роковым образом отразиться на карьере. Любовнице в такой ситуации приходилось не так уж и туго.