Сейчас Алекс сидит в огромном кресле с обивкой в желто-красную клетку. Поза его небрежна и отрешенна; похоже, мысленно он далеко отсюда. Наверно, вспоминает один из тех случаев, когда ему бросали вызов.

Долли довольно хмыкнула. Алекс еще не представляет, что его ждет. Сегодня он научится уважать Игру и уйдет отсюда с петлей на шее.

Субботний вечер. Самое подходящее время для приема. Алекс надел крахмальную белую рубашку и дорогой шелковый галстук. Как ни странно, он его не снял. И даже не распустил узел.

На нем были хорошо отутюженные брюки из темно-серой шерсти и сверкающие черные кожаные туфли. Сегодня вечером этот пижон снова надел очки, тонкая серебристая оправа которых подчеркивала неправдоподобно зеленый оттенок его глаз.

Долли состроила недовольную гримасу. Не слишком удачное начало. Зачем она обращает внимание на такие мелочи? Алекс всего лишь рядовой участник игры, успех которой зависит от всех.

— Ну что, Долли? — Лиззи отвела подругу в сторону, пользуясь тем, что никто не обращает на них внимания. — В воздухе пахнет грозой. Если ты сейчас изложишь им свою идею, публика тут же разбежится.

— Да, я заметила. — Гром мог грянуть в любую минуту. Обидно…

Лиззи свела брови на переносице, откупорила бутылку и задумчиво сказала:

— Нужно как-то привлечь их внимание. Я вот что подумала… Может, сыграть в жмурки?

До сих пор этот способ неизменно оправдывал себя. Правда, многое зависело от публики.

— Знаешь, Лиззи, ты права. — Долли подтолкнула подругу к остальным гостям, которым хотелось не слушать хозяйку, а дремать, переваривая пищу, или пить пиво.

Лиззи хлопнула в ладоши.

— О'кей, банда! Прежде чем Долли будет проверять на нас свою новую игру, немного разогреемся. Сыграем в знаменитый вариант «бутылочки», известный под названием «Кручение Грэхем»!

Пока Долли пыталась исполнить изящный пируэт на носке, Лиззи нахмурилась и похлопала себя по воображаемым карманам.

— Слушай, Долли, а из чего сделать повязку?

Долли резко остановилась и начала осматривать комнату. Она совсем было решила позаимствовать у Алекса шелковый галстук, но потом передумала. А вдруг впоследствии придется воспользоваться этим галстуком как удавкой?

— Ладно, как-нибудь выйдем из положения. Я закрою глаза руками.

Естественно, эти слова вызвали недовольство мужской половины компании.

— Это нечестно!

— Как мы узнаем, что ты не подсматриваешь?

— Ты что, за дураков нас держишь?

Посмотрев сквозь растопыренные пальцы на Чарли и Пита, Долли повернулась к Джонни. Бедняга, у которого от обжорства разболелся живот, раскинулся на двух — из трех — диванных подушках.

— Следи за мной, Джонни. В противном случае может случиться несчастье и я приземлюсь к тебе на колени. Прямо на твоих креветок.

Джонни насупился.

— Смотря что называть креветками…

— Балбес, я говорю о моллюсках!

— Ну, спасибо тебе. Час от часу не легче. То креветка, то моллюск…

— Подушку, пожалуйста, — сказала Долли, обращаясь к Сесили Стоун, которая уютно устроилась в уголке дивана, посреди покрывал и валиков.

Сесили выбрала подушку в форме золотой рыбки и хотела передать ее Долли, но передумала. Вместо этого она встала и начала метать подушку за подушкой в несносного Джонни Хэвиленда.

Сабина Причард и Памела Хенсфорд дружно заулюлюкали, затем вскочили и присоединились к подруге. Вскоре из-под кучи подушек торчали только ступни, колени и одна рука несчастного страдальца. Вытянув эту руку, он изловчился схватить Сесили за задний карман длинной узкой джинсовой юбки и дернуть.

Сесили взвизгнула и упала к нему на колени. Тем временем Майкл снова включил музыку. Зазвучала пряная, сексуальная мелодия. Сесили быстро соскочила с истошно завопившего Джонни.

Лиззи обернулась к Долли и спросила:

— Кто пригласил сюда этого недоумка?

Долли только закатила глаза.

— Люди, внимание! — Лиззи снова громко хлопнула в ладоши. — Сейчас наша местная паучиха начнет плести свои смертельные сети. Одному из вас придется проверить свой инстинкт самосохранения. Ну, держитесь, мальчики! Алекс, вы у нас новенький и еще не знакомы с правилами игры. Ничего, не отчаивайтесь. От вас требуется только одно: сопротивляться ее требованиям.

— Это очень легко, — ответил тот, кто испортил Долли весь вечер.

Долли намеренно пропустила оскорбление мимо ушей. Пусть порадуется перед смертью. В конечном счете победа останется за ней.

— Тем из вас, кто мечтает как можно скорее улизнуть отсюда, советую не торопиться. Мы придумали способ, который заставит вас сидеть на местах до самого конца. — Заявление Лиззи достигло своей цели. Публика встрепенулась и прислушалась. — Слово предоставляется нашему главному редактору Сесили Стоун.

Сесили, всегда стремившаяся быть совершенством, поправила растрепавшиеся волосы, разгладила джинсовую юбку и шелковую блузку винного цвета, громко откашлялась и сделала сенсационное заявление:

— Примерно неделю назад Долли предупредила меня, что эта игра будет сложнее предыдущих. Поэтому я решила поощрить участников.

— Поощрить? — Джонни подложил под голову огромный бархатный валик и на всякий случай прикрыл пах руками. — Иными словами, дать нам взятку?

— Взятку, премию, компенсацию, приз. Можешь называть это как хочешь. Так что навостри уши. Имеет смысл. Ей-Богу, не прогадаешь.

— Черт побери, помолчи, Хэвиленд! — Пит весело заулюлюкал, испустил пронзительный свист, затем подмигнул и знаком предложил Сесили продолжить речь.

Удостоверившись, что больше никто прерывать ее не собирается, Сесили произнесла:

— Весь приз достанется победителю. Мой отец, которого многие из вас знают, сделал мне предложение. Честно говоря, мне следовало бы от него отказаться. Но я решила этого не делать.

Долли с замиранием сердца ждала реакции собравшихся. Предчувствие ее не обмануло. Знавшие Гаррисона Стоуна лично были заинтригованы и не скрывали этого. А не знавшие хотели понять, какое отношение к игре может иметь миллионер, наживший состояние с помощью рискованных операций на бирже.

— Гаррисон собирается платить нам за участие в игре? — предположил Майкл Адамс, перебиравший компакт-диски Долли.

— Нет, — ответила Сесили. — Но он продает свою яхту и на неделю отдает ее в мое распоряжение. Со всей командой. А я хочу на неделю дать ее взаймы победителю сегодняшней игры. Тот сам выберет место назначения и сможет пригласить столько гостей, сколько выдержит яхта.

Майкл зааплодировал.

— Отлично, Сесили!

— О Боже! Ты что, шутишь? — Памела широко раскрыла глаза.

Долли, не ожидавшая ничего подобного, наклонилась к подруге и поцеловала ее в щеку. Увидев ответную улыбку, она обняла Сесили за плечи и прошептала:

— Не нужно было…

Сесили прижалась лбом к ее лбу и стиснула подругу в объятиях.

— Еще как нужно. Сама знаешь, каково иметь дело с Гаррисоном.

Долли хотела сказать еще что-то, но поняла, что время для этого неподходящее. Она еще раз клюнула Сесили в щеку и обратилась к остальным:

— Эй, люди! Если вы не будете меня слушаться, никто никуда не поплывет. — Она показала Майклу на музыкальный центр, и тот добавил звук. — Лиззи, давай…

Лиззи взяла Долли за плечи, дождалась, когда та закроет глаза, и несколько раз повернула ее вокруг оси.

Не успев придумать, о чем попросить Алекса после остановки, Долли закружилась по часовой стрелке, едва не потеряв равновесия, но все же устояла на ногах.

Все. Момент настал.

Она сделала глубокий вдох, вздернула подбородок, провела руками по волосам и облизала губы. Затем представила себе, что надела лифчик, так и не успевший высохнуть, и посмотрела Алексу Кэррингтону прямо в глаза.

Это было ошибкой. Ошибкой, имевшей роковые последствия.

Она совсем забыла про его глаза. Они видели гораздо больше, чем следовало видеть почти незнакомому человеку. Именно то, что ей хотелось скрыть.

С каждым мгновением ее сердце билось сильнее.