Кендалл искренне надеялась избежать встречи с Кэлвином и особенно с его подругой Лорой, но на всякий случай приготовилась к самому худшему. Она ведь вполне может застать их в своей постели или обнаружить на двери дома вывеску с надписью «Продается».

На кухне Мэллори вручила ей кофе в дорожной кружке.

— Ну, готова?

Кендалл сделала еще один вдох и пообещала себе, что вернется сюда через несколько часов, и не одна, а с подругами.

— Да, целиком и полностью!

— Бояться нечего, — заявила Мэллори. — Мы просто заглянем к тебе домой, соберем кое-что из одежды, посмотрим, нет ли где визитки адвоката, и поедем в аэропорт.

— А если там они? — Кендалл решилась озвучить свои опасения. Вдруг… вдруг страшные мысли материализуются?

— Тогда мы сделаем то, что решили, а они пусть мучаются и переживают, — процедила Мэллори. — Кендалл, не забывай: пострадавшая сторона здесь ты.

По дороге в Атланту подруги едва разговаривали. Кендалл вцепилась в руль и смотрела прямо перед собой. Когда впереди замаячили башни Периметр-центра, она уже съела всю помаду и сочинила добрую сотню сценариев, один ужаснее другого.

Стоило свернуть с 400-го шоссе на Розуэлл-роуд, как транспорта стало намного меньше. Пятничное утро было в самом разгаре — детей уже отвезли в школы, а занятия в послеобеденных кружках, клубах и секциях еще не начались. Работающие женщины сидели в офисах, неработающие — делали покупки или играли в теннис.

Затаив дыхание, Кендалл свернула налево в свой район, потом сразу же направо, на Дэйлия-лейн. «О Боже! — беззвучно молилась она. — Пусть их там не будет». Она медленно вела машину по своей улице, жалея, что не может ехать с закрытыми глазами.

Когда Кендалл оказалась на подъездной аллее и не увидела табличку, она немедленно поблагодарила Всевышнего. Господь услышал и последнюю молитву — гараж пустовал. Перед глазами потемнело — то ли от облегчения, то ли потому, что от страха Кендалл боялась нормально дышать. Она въехала в гараж, заглушила мотор, опустила голову на руль и глубоко вдохнула. Надо взять себя в руки!

— Эй, с тобой все нормально? — испуганно спросила Мэллори.

Кендалл подняла голову.

— Вроде да. Только не хочу оставаться здесь ни одной лишней минуты.

— Ясно. — Мэллори первой открыла дверь машины. — Тогда давай, ноги в руки.

Подруги вместе вышли из гаража и ненадолго задержались в кухне и гостиной.

— Ничего себе! — воскликнула Кендалл.

— Да уж, точно бомба взорвалась, — проговорила Мэллори и огляделась по сторонам. — Если здесь побывала красавица Лора, хозяйка она ужасная.

— Скорее Кэл побывал здесь без красавицы. Не поверю, что особа женского пола способна оставить такой бардак.

Дом напоминал зону стихийного бедствия. Грязная посуда стояла и в раковине, и на разделочном столе, и на журнальном столике, и на приставном. В какой-то момент Кэлвин перешел на бумажные тарелки, и теперь они тоже валялись повсюду.

Мусорное ведро едва не лопалось от пустых бутылок, контейнеров и пакетов от еды навынос. Рядом с ним стояла коробка от пиццы, в которой остались лишь крошки и комочки сыра.

Кендалл двинулась к коробке.

— Не смей ничего трогать! — осадила ее Мэллори. — Это не твой бардак. Собирай вещи. Я жду тебя в кабинете.

Кендалл поднялась по лестнице в спальню, тоже заваленную мусором и одеждой, которую Кэлвин бросал там, где снимал.

На мятую незаправленную постель Кендалл смотреть не хотела: зачем думать о том, кто спал в ней с Кэлвином? Она вытащила из шкафа чемодан, вывалила в него содержимое своих ящиков, потом сгребла то, что висело на плечиках. Вещей набралось много, они с Мэллори трижды спускались к машине. «Где же найти адвоката?» — думала Кендалл.

По настоянию Мэллори она позвонила двум подругам, которые выиграли связанный с разводом процесс. Подруги посоветовали обратиться к одному и тому же адвокату.

— Позвони этой женщине прямо сейчас, — велела Мэллори. — Вдруг она сможет принять тебя в начале недели, сразу после отъезда Фэй и Тани?

О своем отъезде Мэллори не заговаривала, а Кендалл боялась спросить. Разве сейчас она одна бы справилась?

Понимая, что от Мэллори просто так не отделаться, Кендалл позвонила в адвокатское бюро Джастисс, Дилейни и Танненбаум и попросила записать ее на прием к Энн Джастисе.

— Наверное, у нее вся неделя забита? — опасливо спросила она у секретаря.

— Как раз появилось одно «окно». Среда, половина двенадцатого, вас устроит? Если да, продиктуйте фамилию.

Не веря своим ушам, Кендалл продиктовала. Проворная Мэллори положила перед телефоном листок бумаги и ручку, и Кендалл записала дату приема, время и адрес бюро.

— Видишь? — спросила Мэллори. — Ничего страшного. Шаг за шагом все проблемы решишь.

Кабинет Кендалл единственный во всем доме не пострадал от холостяцкой жизни Кэлвина. Пока они с Мэллори разговаривали, Кендалл складывала в картотечный ящик не слишком важные документы. Ящик она нашла в шкафу и решила наполнить его канцелярскими принадлежностями, справочниками, документами по работе, любимыми безделушками и фотографиями.

— Чувствую себя офисным старожилом, которого только что уволили.

Мэллори с улыбкой покачала головой.

— Мой вариант симпатичнее: ты перспективная бизнесвумен, которая вот-вот откроет свое дело. — Мэллори подняла ящик, словно желая оценить его вес. — Все образуется, вот увидишь. Потом будешь говорить: «Не было бы счастья, да несчастье помогло». Такое понимаешь, но не сразу.

Она понесла ящик к машине, оставив подругу одну.

Не дав страхам взять верх, Кендалл набрала номер сотового Мелиссы и стала слушать длинные гудки. Она уже собралась повесить трубку, когда дочь ответила. Судя по голосу, Мелисса куда-то спешила и запыхалась.

— Мелисса!

— Привет, мама! Что случилось? — У дочери сбилось дыхание, и Кендалл перепугалась. — Я трусцой бегаю, к пятикилометровому кроссу готовлюсь. — Мелисса чуть ли не хрипела. — У тебя… все нормально?

Радуясь, что дочь занята делом, Кендалл решила сыграть в женщину без проблем. Вот бы еще и чувствовать себя таковой!

— Да, конечно, — соврала Кендалл и скрестила пальцы. — У нас в гостях Мэллори. — Она слабо улыбнулась подруге, которая только что пришла из гаража и стояла в дверях. — Мы с ней собираемся в аэропорт за Фэй и Таней. Поедем вчетвером на ферму и устоим мозговой штурм. — Кендалл старательно растянула губы в улыбке. Она слышала, что от улыбки, пусть даже неискренней, голос звучит счастливее. — Я поживу там какое-то время, над книгой поработаю.

— Здорово, мама! Тебе же сейчас не обязательно постоянно дома сидеть!

— Нет, не обязательно, — ответила Кендалл, запрещая себе думать о том, что родной дом уже кажется чужим.

— Наверное, в выходные мы к вам нагрянем. Оторву Джеффри от подружки и привезу домой.

— У Джеффри есть подружка? — тупо переспросила Кендалл. У застенчивого, обожающего спорт Джеффри появилась подружка!..

— Ой, я же обещала молчать! — Мелисса старалась говорить на бегу и окончательно сбила себе дыхание. — Чур, ты ничего не знаешь!

— Ни сном ни духом! — Хранить секреты Кендалл умела. Сейчас она малодушно радовалась, что Кэлвин ничего не рассказал близнецам о разрыве. Мэллори права: не обязательно расстраивать родных, пока ситуация не прояснилась.

У детей теперь своя жизнь — от этого Кендалл было и радостно и грустно. Разумеется, самостоятельность — конечная цель воспитания, но в сухом остатке получается, что своему ребенку ты больше не нужен.

Не нужна ни детям, ни мужу — вот так ситуация! Кэлвин, Джеффри и Мелисса живут своей жизнью, а что сделала она? Спряталась на ферме и до сих пор сидела бы там, если бы Мэллори за шкирку не вытащила.

— Мама! — тяжело дыша, позвала Мелисса. — Я рада, что ты позвонила. Надеюсь, без нас тебе не слишком одиноко?

— Милая, я в полном порядке. — Может, если повторить несколько раз подряд, так оно и станет? — Я очень соскучилась, но выходные проведу с подружками.