— Да, — прошептал Пириил.

Молчаливое неверие на время заполнило комнату, пока офицеры пытались осмыслить весь ужас своего положения на Вапорисе.

— В фаланге нет санкционированных псайкеров, — наконец сказал младший лейтенант. — Может один человек, даже Астартес, повернуть ход войны?

— Он не может! — согласился капрал. — Нам нужно немедленно подать сигнал лендерам. Попросить подкреплений, — предложил он.

— Сюда никто не придет, — проворчал Мангейм. — Пока Афиум не захвачен, лендеры не войдут в пространство Вапориса. Мы предоставлены сами себе.

— Мой брат прав в одном, — произнес Пириил, его голос прервал поднявшийся шум. — Ваш долг — в Императоре. Доверьтесь нам, и мы добудем победу, — пообещал он.

— Но как, милорд? — спросил Мангейм.

Взгляд Пириила был пронизывающим.

— Психика — анафема для варп-эха. Со своей силой я смогу защитить ваших людей, соорудив психощит. Призраки, как вы называете их, не смогут пройти сквозь него. Если мы сможем подобраться к пустотному щиту достаточно близко, много ближе первоначальной линии штурма, и пробить его, мои братья прорвутся и разобьют ваших врагов. Вначале выведем из строя генераторию, щит падет и вместе с ним сопротивление Афиума, как только ваши дальнобойные орудия обстреляют их.

Младший лейтенант усмехнулся, слегка скептически.

— Милорд, я не сомневаюсь в талантах Астартес, и в вашем мастерстве, но вы действительно сможете поддерживать щит достаточных размеров и продолжительности, чтобы этот план сработал?

Библиарий тонко улыбнулся.

— Я был хорошо обучен моим магистром Вель'коной. Мои возможности, как библиария в ранге эпистолярия очень велики, лейтенант, — сказал он без гордости. — Я могу сделать то, что должно.

Мангейм кивнул, хотя его решимость была с примесью фатализма.

— Тогда у вас есть моя полная поддержка и помощь 135-й фаланги, — сказал он. — Скажите, что вам нужно, милорд, и вы это получите.

— Отважные сердца и стальная решимость — это все, что я прошу, капитан. Это все, о чем вас всегда будет просить Император.

Цу'ган проверил обойму своего комби-болтера и безопасность канистры прометия в огнемете оружия.

— Это бессмысленно, ведь мы даже не можем убить наших врагов, — прорычал он.

Воинственный сержант присоединился к своим братьям у входа в Скалу Милосердия, во внутреннем дворе перед главными воротами бастиона.

Позади них готовились взводы фаланги. На транспортных площадках «Василиски» выкатывались на позицию. Предвкушение наполнило воздух как электрический заряд.

Отсутствовали только два Саламандра, и один из них спешил присоединиться к ним, пробираясь через толпившихся гвардейцев. Он вышел из временного лазарета, расположенного в подземельях бастиона.

— Как он, брат? — спросил Эмек, передергивая затвор болтера.

— Все еще без сознания, — сказал Ба'кен. Он бросил свой тяжелый огнемет и нес болтер, как и большинство его боевых братьев. Дак'ир не выздоровел после атаки призрака, и поэтому, несмотря на протесты Ба'кена, Пиирил фактически назначил его сержантом.

— Я хочу, чтобы он был с нами, — пробормотал он.

— Мы все хотим, брат, — сказал Пириил. Заметив нотку беспокойства, он спросил, — ты о чем-то думаешь, Ба'кен?

Вопрос повис в воздухе как невыпущенный болтерный снаряд, прежде чем огромный солдат ответил.

— Я слышал брата-сержанта Цу'гана по радиосвязи. С этими существами можно сражаться, брат? Или мы просто отвлекаем их от Гвардии?

— Я видел, как клинок игнейца прошел прямо сквозь одного, — тихо сказал Цу'ган. — И все же другие схватили Ба'кена, твердые и прочные, как стыковочный коготь.

Эмек поднял глаза от ауспика.

— Перед атакой они материализовались, стали плотью, — сказал он. — Хотя эта плоть из железа с хваткой силового кулака.

— Я тоже это заметил, — ответил Пириил. — Ты очень внимателен, брат.

Эмек скромно кивнул, после чего библиарий обрисовал свою стратегию.

— Наши силы будут растянуты по всему фронту, четыре боевых отделения как прежде. Я могу растянуть свое психическую силу, чтобы окружить всю боевую линию фаланги, но кордон будет сравнительно тонким, и некоторые призраки могут прорваться. Примите оборонительное построение и ждите их, а потом атакуйте. Но знайте: лучшее, на что мы можем надеяться — отбросить их. Только я обладаю мастерством изгонять тварей в варп, а это будет невозможно, пока я поддерживаю психический щит.

— Тогда ты не сможешь сражаться, брат-библиарий, — сказал Ба'кен.

Пириил повернулся к нему, и в его тихом голосе была недосказанность. — Нет, я буду временно уязвим.

Так что вам, братья, необходимо быть моим щитом.

Операция была такой же сложной, как и погода. Капитан Маннгейм был прав, когда сказал в стратегиуме: со всей силой их рук, мастерством и отвагой, они были бессильны против призраков. Почти.

Пириил обратился к группе. — Рожденные в Огне, проверьте дисплеи шлемов для обновления характеристик и целей операции.

Серия «подтверждений» ответила на приказ.

— Переключиться на тактическую схему, — добавил Цу'ган. Поток данных о временных кодах, дистанции и расположении войск наполнил его левую оккулоб-линзу. Он повернулся к Пириилу сразу же, как открылись главные ворота Скалы Милосердия. — Надеюсь, ты сможешь сделать то, что обещал, библиарий, иначе мы все покойники.

Взгляд Пириила был устремлен вперед, когда он надел шлем.

— Варп-шторм непредсказуем, но он также усиливает мои собственные силы, — сказал он. — Я смогу удерживать щит достаточно долго.

По закрытому каналу он связался с одним Цу'ганом.

— Мой психический гаситель будет слаб, — предупредил он. — Если в какой-нибудь момент я уступлю, ты знаешь, что надо сделать.

— Если я буду одержим демонами варпа, — легко прочел Цу'ган между словами библиария.

Субвокальное «согласие» вспыхнуло иконкой на дисплее Пириила.

— Брат Эмек, брат Ягон? — обратился библиарий, когда ворота широко распахнулись. Отверстие в стене принес хлещущий дождь и зловоние смерти.

Эмек и Ягон проверили перекрывающиеся показания сканирования на своих ауспиках, высматривая варп-активность в полумраке поля боя.

— Отрицательно, брат, — ответил Эмек. Ягон кивнул, соглашаясь.

Путь, по крайней мере, сейчас был чист.

Несмотря на дождь, необычная тишина стояла во тьме Адской Ночи. Она была кровавой и разгневанной. И она ждала их. Пириила снова привлек далекий участок пустоши.

Сразу за моей досягаемостью…

— В огонь битвы… — затянул он и повел Саламандр наружу.

Дак'ир проснулся, вздрогнул и умылся холодным потом. Он остро почувствовал свои бьющиеся сердца и частую пульсацию в черепе. Сбивающие с толку видения постепенно исчезали из его подсознания… Пепельный мир, гробницы и мавзолеи обрамляли длинную, серую дорогу… Запах пылающей плоти и могильный прах… Полузабытые крики брата от боли…

… Становясь единым с криками многих, среди тьмы и поля грязи… Прикосновение дождя, холод на коже… и звон колокола… — Мы здесь…

— Мы здесь…

Первое было старым сном. Он видел его много раз. Но теперь новые образы присоединились к нему, и Дак'ир знал, что они пришли с Вапориса. Он пытался задержаться на них, видениях и чувственных воспоминаниях, но это было равносильно попытке схватить дым.

С истончением нереального, реальное становилось прочным и Дак'ир понял, что лежит на спине. Проволочный матрац и грубые простыни поддерживали его. Койка заскрипела, когда он попытался пошевелиться. Саламандр это сделал из-за уколов боли, пронзивших его тело. Он поморщился и лег, восстанавливая в уме недавнее прошлое. К нему вернулось нападение призрачного проповедника. Всплывший в памяти холод вызвал у него дрожь.

— Вам изрядно досталось, — сказал голос из теней. Неожиданный звук показал, какой тихой была глухая канонада тяжелой артиллерии — всего лишь слабым постукиванием в стенах. — Я не стал бы двигаться так быстро, — посоветовал голос.