– Но у меня нет никаких крыльев, повелитель,– дружелюбно отнекивалась я.

Влад улыбнулся в ответ:

– Есть, просто ты еще этого не осознала.

Алехандро бережно поставил меня на ноги.

– Если бы еще ты мог нам объяснить, что здесь происходит и кто эта тварь? – Он указал на плененную женщину.

– Я могу.– Влад трепетно склонился над спящей, нежно отводя от ее лица спутанные пряди длинных черных волос.– Сами того не ведая, вы взяли зло и сотворили из него величайшее в мире добро. Эта женщина – моя мать, королева ламий Элкида, сошедшая с ума и сбежавшая из нашего города после того, как глава Ордена навигаторов убил моего отца и похитил невесту…

– Вот ни фига как все смешалось-то! – восхищенно хлопнул себя по бедрам Феникс.

– Нет такого зла, которое не порождало бы добро! – многозначительно напомнил Алехандро, обнимая меня за талию.

– Кажется, нам есть о чем поговорить,– с пониманием хмыкнул Влад.– Прошу вас, станьте нашими гостями!

Беломраморная, увитая виноградом терраса, венчавшая старинный замок, называемый Цитаделью, нависала прямо над городом. Узкая тропа извилистой лентой трижды оборачивалась вокруг скалы, на вершине которой и построили Цитадель. Я подивилась – что за сумасбродная идея? В карете к замку не подъедешь, на лошади – не доскачешь. Да тут нужно крылья иметь, чтобы взобраться на подобную немыслимую высоту! Влад, услышавший мои мысли, улыбнулся:

– Ты права! Существа, создавшие Цитадель, умели летать!

– А вы? – поинтересовалась я, доверчиво подставляя лицо первым лучам восходящего солнца, от которых Влад неспешно укрылся в полумраке внутренних покоев.– Почему твой народ не летает?

– Увы,– ламия удрученно развел белые ладони,– мы всего лишь слабые потомки изначальных, некогда великих богов Имлира. Раз в месяц, когда луна светит в полную силу, мы испытываем мучительные ощущения, должные предшествовать трансформации, связанной с раскрытием крыльев. Но, к сожалению,– Влад горестно помолчал,– крылья не прорезаются…

– Да, как же это печально! – сочувственно вздохнула я.– Слушай, ну и плюнули бы вы на эту Цитадель! Тут уже не до обретения крыльев, тут как бы шею себе не свернуть, карабкаясь на этакие утесы…

– Мы не имеем права покинуть свой замок,– неохотно призналась укутанная плотной вуалью королева Элкида, присоединяясь ко мне, стоявшей у самых перил, отделяющих балкон от пропасти,– ибо в Цитадели хранится величайшая святыня нашего народа!

За последние два дня, что мы провели под кровом гостеприимных ламий, королева изменилась разительно. Мое ментальное воздействие на ее поврежденный разум, погрузившее сумасшедшую в длительный сон, смогло восстановить травмированные нервные окончания мозга, правда не избавив Элкиду от печальных воспоминаний. Королева проснулась выздоровевшей, и сейчас уже никто бы не смог опознать в этой прекрасной, исполненной величия даме прежнюю кошмарную предводительницу полудиких Изгнанных. Я невольно залюбовалась ее тонким профилем, обрамленным искусно уложенной волной черных вибрисс-кудрей, среди которых ненавязчиво сияла маленькая корона. Влад проследил за моим восхищенным взглядом, и его губы в очередной раз тронула признательная сыновья улыбка. Ламия взял мою руку и коснулся ее мимолетным благодарным поцелуем, поразив меня удивительным сочетанием едва ощутимого тепла губ и холода острых клыков. Элкида благосклонно кивнула:

– Мой народ слишком многим обязан тебе, капитан Ника, а поэтому наш величайший долг – посвятить членов вашей экспедиции в историю ламий и помочь отыскать ключ от Небесных врат. Давайте же немедля приступим к столь важной для всех нас беседе.

Королева подвела меня к мягкому дивану и изящно опустилась на бархатные подушки, жестом приглашая занять место подле нее. Я молча повиновалась, горя предвкушением предстоящего погружения в одну из величайших тайн этого мира.

Друзья немедленно расселись вокруг нас, желая составить компанию своему капитану. Один лишь Феникс немного задержался, с трудом оторвавшись от созерцания гибких танцовщиц, своим непревзойденным искусством обольстительных телодвижений чрезвычайно услаждавших как глаза, так и прочие жизненно важные органы бравого штурмана.

– Да-а-а-а,– мечтательно протянул наш записной бабник, затуманенным взором провожая тоненькие фигурки трех хихикающих прелестниц, пританцовывая покидающих зал,– примите мое восхищение, ваше величество. Констатирую: девушки-ламии способны обольстить и святого ангела! – Очевидно, под ангелом он подразумевал себя.

Влад довольно ухмыльнулся, игриво подмигивая невесте. Эрба смущенно покраснела и кокетливо прикрылась пышным веером.

– О-о-о-о,– восторженно продолжил Фен, все еще витающий в эротических грезах,– право же, наверное, только ваши женщины умеют так дерзко поводить бедрами в ответ на откровенные комплименты и так неоднозначно смотреть куда-то мимо, что становится совершенно непонятно – то ли они тебя просто не замечают, то ли находятся в полусне…

Услышав последние слова нашего ловеласа, Влад громко расхохотался.

Фен растерянно приподнял бровь, не понимая, чего такого необычного он сказал.

Королева сдержанно улыбнулась:

– Вы совершенно правы, храбрый штурман, наши девушки и впрямь пребывают в полусне.

Мои друзья издали дружный возглас удивления.

– Да-да,– невозмутимо продолжила Элкида,– я не оговорилась – именно в полусне. Ламии – ночной народ. Именно в темное время суток они испытывают прилив сил и ведут активную общественную жизнь, а днем же под воздействием палящих лучей солнца почти все мы впадаем в сонное оцепенение и вынуждены прятаться в темных местах, избегая прямого контакта с ультрафиолетом, причиняющим нам сильную боль.

– Как интересно! – профессионально заинтересовалась дотошная Крися.– Осмелюсь предположить, что это уже не сказки, а, похоже, сугубо медицинская проблема.

– Но,– вмешался проницательный и дотошный Айм,– сонливость, очевидно, не очень-то сильно распространяется на членов правящей фамилии?

Королева медленно кивнула изящной, увенчанной короной головой:

– Вы умны и наблюдательны, господин ученый. В жилах моего рода течет кровь Крылатых богов, и именно она дарует нам совершенно особенные возможности, во много раз превосходящие силы обычных ламий.

– А можем ли мы услышать предысторию нынешних времен? – поинтересовалась я.

– Вот,– торжественно выдохнул Влад,– в ней-то все и заключается!

Элкида грациозно откинулась на спинку дивана и начала рассказывать:

– В наших хрониках сохранилось повествование о том, как около девятисот лет назад несколько сотен людей, страдающих от лучевой болезни, пришли в долину Имлир, через которую пролегает русло легендарной реки Арджеш. На берегу оной реки они обнаружили древний склеп, а в нем – то, что помогло им остановить разрушительное действие радиации и спасти свои жизни…

– И где он находится сейчас? – невежливо перебила я.– Я хочу немедленно видеть тело настоящего Влада Дракулы!

Изумленная королева широко распахнула черные глаза…

Довольный моей проницательностью Айм захихикал и потер свои пухлые ладошки…

Мы цепочкой спускались по узкой многоступенчатой лестнице, уводившей нас в недра глубокого, холодного подземелья. Склеп содержался в идеальной чистоте и порядке. Мраморные стены освещены факелами, каменный пол посыпан мелким белым речным песком. Королева толкнула окованную железом дверь, пропуская меня вперед. Я перешагнула высокий порог и замерла в благоговении, не смея поверить собственным глазам. Древняя сказка ожила!

В центре комнаты возвышался небольшой помост, обтянутый золотистой парчой немыслимой красоты и ценности. На помосте стоял гроб, высеченный из цельной глыбы голубоватого горного хрусталя. Я приблизилась к возвышению и осторожно, дрожащими руками подняла тяжелую крышку саркофага.

Сначала мне показалось, что он спит... Длинные густые черные ресницы изысканными полукружьями лежат на бледных щеках. Точеный нос с аккуратно вырезанными ноздрями и аристократичной горбинкой. Сочные пурпурные губы и узкий, властный подбородок. Высокий, беломраморный лоб, окруженный прямыми иссиня-черными волосами, ниспадающими до пояса. Худые руки с пальцами, словно выточенными из алебастра, сжимают золотую рукоять кинжала непривычной изогнутой формы. Совсем не соображая, что делаю, но в глубине души конечно же надеясь на чудо и подчинившись сумасбродному порыву души, я наклонилась к лицу красавца и прижалась к его губам долгим, трепетным поцелуем... Но – увы, ничего не произошло, спящий не проснулся, его сладостные губы остались холодны как лед. За моей спиной громко, облегченно вздохнул Алехандро, мучимый жгучей ревностью.