Из соседнего коттеджа прогремел раздраженный мужской голос.

– Эй, убавьте громкость! Заходи внутрь или найди себе более покладистую бабу. Нечего там стоять и спорить! Я хочу спать!

Мейсон спокойно стоял перед стеклянной дверью и ждал.

Несколько секунд фигура в дверном проеме оставалась неподвижной, затем женщина протянула руку и открыла защелку.

– Заходите, пожалуйста, – пригласила она, – и постарайтесь не разбудить ребенка.

Мейсон придержал дверь, пропуская Деллу Стрит, и, следом за ней войдя в коттедж, тщательно запер дверь.

– Кто вы? – спросила женщина.

Внутри коттеджа было просторно и удобно. Маленькая гостиная с дорогим ковром на полу была обставлена хорошей мебелью; через другую дверь видна была спальня с двуспальной кроватью и детской кроваткой.

Мейсон представился:

– Меня зовут Перри Мейсон, я адвокат. Это Делла Стрит, моя секретарша. Я хочу сразу выложить карты на стол – я один из адвокатов, представляющих Джозефину Кемптон. Она обвиняется в убийстве Бенджамина Эддикса – вашего мужа.

Женщина сидела, враждебно поджав губы.

– Продолжайте.

Мейсон сказал:

– Я оказался замешан в это дело чисто случайно. Я купил ваши дневники и...

– Я читала об этом в газетах. Зачем они вам понадобились? Вы что, хотели заняться чем-нибудь вроде шантажа? Неужели вы думали, я такая дура, чтобы написать в них хоть что-то такое...

– Вы написали там много такого, о чем даже и не подозревали сами, сказал Мейсон. – То есть вы писали о том, о чем, как вы полагали, никто не сможет догадаться.

– Например?

– Как вы думаете, зачем я сюда приехал?

– Не знаю. Как раз это я и хотела бы выяснить.

– А как, по вашему мнению, я вас здесь нашел?

– Вот этого я не могу понять. Я приняла все необходимые меры предосторожности.

– Это мне известно, – сказал Мейсон. – Как раз поэтому я и говорю, что в дневниках было гораздо больше, чем вы полагали. Ну а теперь я хочу узнать все в подробностях.

– Я не собираюсь вам ничего рассказывать.

– Я полагаю, расскажете, – уверенно заявил Мейсон.

– Почему вы так думаете?

– Потому что, – сказал Мейсон, – мне известно очень многое. Я знаю названия мотелей, в которых вы останавливались с Бенджамином Эддиксом. У меня есть ваши записи в дневнике о том, что вы собираетесь наслаждаться счастьем там, где оно вам выпало, и что вы не собираетесь ускорять развязку, пока она не наступит сама. А затем, обнаружив, что развязка неизбежна, вы были вынуждены что-то решать в такой ситуации и записали об этом в дневнике. Мне известно, что произошло на борту яхты. Я знаю, что вы с Эддиксом подстроили так, чтобы обмануть всех и представить дело так, якобы вы покончили жизнь самоубийством. Неизвестно мне одно – зачем он предпринимал все эти меры предосторожности. Вот это мне и хотелось бы выяснить.

– Ну, раз вы такой ловкий, возьмите и выясните сами.

– Мне известно, – сказал Мейсон, – что вы поженились в Неваде. Я знаю, что вы дали указания прислать документы о регистрации брака почтой по этому адресу. Я знаю, что настоящее имя Эддикса было Барнуэлл. А теперь я могу высказать несколько предположений. Я не думаю, что эти предположения вам хотелось бы от меня услышать. Я могу опубликовать их в газетах. Они гоняются за мной, чтобы получить интервью.

– Ну так идите и дайте им интервью.

– Я уже дал им одно интервью, в котором заявил: на основании некоторых записей в вашем дневнике я предполагаю, что вы сообщили мистеру Эддиксу о том, что он скоро станет отцом. Я уже рассказал им про мотели, останавливаясь в которых вы с мистером Эддиксом регистрировались как муж и жена, и у меня есть свидетели, которые опознали ваши фотографии. Газетчикам это уже известно. Завтра утром все будет опубликовано.

– Но зачем вы все это мне устроили? – спросила она.

– Я вам ничего не устраивал, – сказал Мейсон, – я юрист. Я веду дело, в котором должен выяснить все факты. Я ничего не придумываю. Я ничего не подтасовываю. Я только устанавливаю факты.

– А потом выбалтываете газетам.

– Я сделал это, потому что так было нужно. Была какая-то причина, по которой мистер Эддикс не мог на вас жениться. Что это была за причина?

– Не понимаю, с какой стати я вам должна рассказывать?

– А почему бы и нет?

Она помедлила какое-то время, потом проговорила:

– У вас-то какой интерес во всем этом?

– Я пытаюсь установить истину.

– И вы представляете Джозефину Кемптон?

– Да.

– Отлично! – с горечью воскликнула она. – Если вам нужна правда о ней, то я вам скажу правду. Она убила его!

– Вы имеете в виду, что она убила Бенджамина Эддикса?

– Ну конечно, она убила его. Она еще сильнее хотела убить меня, чем его. Это одна из причин, почему Бенни решил, что мы все сделаем так, будто... ну, в общем, будто я уже мертва.

– Мне кажется, – сказал Мейсон, – что это слишком уж сложный способ решения довольно простой проблемы.

– Проблема не была такой уж простой.

– Почему бы ему было не решить эту проблему со своей первой женой? спросил Мейсон, по своему обыкновению скрывая тот факт, что стреляет он наобум.

– Потому что он не мог.

– Почему?

Она пожала плечами и сказала:

– Почему бы вам самому не порассуждать на эту тему?

Мейсон сказал:

– Ну что ж. Я юрист. Единственное возможное решение, которое я могу найти, чтобы объяснить, почему мистер Эддикс не мог открыто объявить вас своей женой, состоит в том, что у него не было законного права это сделать, и единственная причина, которую я могу придумать, почему у него не было законного права жениться на вас – это то, что у него была жива первая жена, которая, возможно, тянула из него деньги на свое содержание и отказывалась дать ему развод.

Она покачала головой.

– Неправильно? – спросил Мейсон.

Она с горечью произнесла:

– Газеты время от времени довольно много писали о нем. Множество раз они публиковали его фотографии. И вы никогда не слышали, чтобы кто-то пришел и заявил, что является его женой. И вы никогда не слышали о его предыдущей женитьбе.

– Это как раз одна из тех вещей, которые меня озадачивают, – неохотно согласился Мейсон.