— Покажи ему все остальное, Келли, — прервал тишину Каббин.

Келли выложил перед Барнеттом фотографии, сделанные Тедом Лоусоном в номере мотеля, снимки работающих там двух мужчин, образцы их продукции. Барнетт смотрел на вещественные улики, не прикасаясь к ним. Затем взял костяной нож для вскрытия писем, отодвинул им фотографии, придвинул листовки, чтобы получше рассмотреть их.

— Второй раз прослушать не хотите? — Келли указал на магнитофон.

Барнетт покачал головой, и Келли убрал магнитофон в «дипломат».

— Прочее дерьмо можешь оставить на память, — процедил Каббин.

Барнетт собрал фотографии и листовки и бросил в корзинку для мусора. Медленно повернулся к Каббину.

— И что?

— Немедленно отзови их.

Барнетт вроде бы задумался над требованием Каббина. Затем пожал плечами и улыбнулся. Улыбнулся неприятно, как человек, нашедший способ крепко задеть собеседника.

— Тебе-то что, отзову я их или нет. Твоя песенка спета.

— Это говорит твоя задница, приятель, — рыкнул Каббин. — А на лице у тебя написано другое.

— Через три недели ты станешь никто. Ты будешь экс-президентом Каббином.

— Если я поймаю тебя еще раз, то затаскаю по судам.

— Ты уже бывший, Каббин. Тебя пустили в распыл! И не тебе меня пугать! — он уже орал, вскочив на ноги, наклонившись над столом.

Поднялся и Каббин.

— Если я рухну, то утащу тебя с собой.

— Нечего угрожать мне, сукин ты сын!

— Я тебе не угрожаю, членосос паршивый! — проорал Каббин. — Я тебе говорю!

Для своих шестидесяти лет Барнетт двигался на удивление быстро. Он обогнул стол и ударил правой рукой, целя Каббину в челюсть. Тот отпрянул, но нога его зацепилась за кресло, и он оказался на ковре. Ушибиться он не ушибся, но разозлился изрядно.

— Сволочь!

— Поднимайся, старый козел, я еще раз отправлю тебя на ковер.

Каббин отпихнул кресло, встал, закрыл глаза и двинул правой рукой в сторону подбородка Барнетта. Открыл он глаза, когда его кулак столкнулся с чем-то твердым, как оказалось, левой скулой Барнетта. Барнетт отступил на шаг.

— Отлично, чиф, — Келли отодвинул кресло, чтобы лучше видеть.

Старики подняли руки, изображая боксерскую стойку. Барнетт был в куда лучшей форме, а потому начал кружить вокруг Каббина. Тот медленно поворачивался вслед за противником.

— В чем дело, говноед? Или тебя так учили драться?

Барнетт вновь выбросил правую, Каббин попытался уйти нырком, но кулак угодил в лоб. Каббин взревел и бросился на Барнетта. Тот успел блокировать удар правой, но забыл про левую руку Каббина. А вот она-то сочно шмякнула его по носу. Кровь брызнула из обеих ноздрей Барнетта, перепачкав белую рубашку Каббина. При виде крови оба на мгновение прекратили драку.

— Ты сломал мне нос! — заверещал Барнетт и правой ударил Каббина в плечо. Каббин отшатнулся, а потом старики начали беспорядочно махать кулаками.

— Держи левую выше, чиф, — посоветовал Келли отцу после того, как его правый глаз натолкнулся на левый кулак Барнетта. Каббин заметно устал, а потому вложил всю оставшуюся силу в один удар, который вполне подошел бы под определение «левый хук».[23] Пришелся он в подбородок Барнетта и привел к тому, что Каббин сломал третий палец. Барнетт же отступил на шаг, затем ноги его подогнулись и он тяжело сел на ковер. Из носа Барнетта по-прежнему хлестала кровь.

— О Господи, моя рука! — вскричал Каббин.

В этот самый момент дверь распахнулась и в кабинет влетели двое мужчин. Келли уже поднялся с кресла.

— Выбросьте этого сукиного сына! — крикнул Барнетт, прижимая к носу платок.

— Не надо этого делать, — Келли преградил мужчинам путь к отцу, который сосал сломанный палец. — Мы уже уходим. Пошли, чиф.

Мужчины смерили Келли оценивающими взглядами. Молодые, лет по тридцать с небольшим, мускулистые, хладнокровные, чуть расслабленные, как и положено телохранителям.

— Что тут происходит? — спросил один.

— Мой старик только что врезал вашему боссу.

Задавший вопрос телохранитель посмотрел на Каббина.

— Ему тоже досталось.

— Зато ваш босс на полу, — он подошел к Барнетту. — Давайте я помогу вам встать, Джек.

— Ему просто повезло с этим ударом, — Барнетт поднялся, прижимая платок к кровоточащему носу.

Каббин вытащил сломанный палец изо рта, чтобы сказать:

— Я тебя предупредил, не суй нос в чужие дела.

— Ты уже покойник, — огрызнулся Барнетт. — Тебя только забыли похоронить.

— Пошли, чемпион, — Келли потянул отца к выходу.

— Из-за чего они подрались? — спросил один из телохранителей, когда они проходили мимо.

— Из-за женщины, — подмигнул им Келли.

Надев платье, Сэйди Каббин повернулась к Фреду.

— Тебе следовало пойти с ним.

Мур потянулся на сбитых простынях.

— Он мне не разрешил. Я хотел пойти с ним, но он велел мне остаться в машине.

— Просто чудо, что они не убили друг друга.

— Два старых козла?

— Дон сломал палец.

— Это послужит ему уроком.

— Ты же должен охранять его.

— Слушай, я все тебе объяснил.

— Тебе следовало пойти с ним.

— С ним был Келли.

— Не следовало мне уходить, — Сэйди закурила.

— Ты же сказала, что он спит.

— Он может проснуться и начнет гадать, где я.

— Там Келли.

— Я думаю, Келли уже догадывается.

— Насчет чего?

— Насчет Дона и меня.

— Но не о наших отношениях?

— Он додумается и до этого, если все будет продолжаться.

— Келли — хороший парень.

— Потому я и не хочу, чтобы он все узнал. — Мур вновь зевнул, подкатился к краю кровати.

— Ты отсутствовала какой-то час.

— Посмотри на меня, Фред.

Мур приподнял голову.

— Ты отлично выглядишь.

— Это важно.

— Что?

— То, что сейчас тебе скажу.

— Хорошо, я слушаю.

— Это было в последний раз. Все кончено.

Фред Мур легко спрыгнул с кровати, подошел к Сэйди. Он знал, какой эффект производит на нее его обнаженное тело.

— Ничего не кончено. Все только начинается.

— Нет.

— Я говорил тебе, почему так и не женился.

— Все кончено.

— Я не женился, потому что прежде мне не довелось встретить такую, как ты. А теперь вот встретил. Тебя. И никуда тебе от этого не деться.

— Черт побери, Фред, я же втолковываю тебе, что между нами все кончено. Больше этого не случится. Никогда.

Фред Мур покачал головой.

— Мы поженимся, Сэйди.

— А как же Дон?

— Ты с ним разведешься, как мы и говорили.

— Мы не говорили насчет того, что я с ним разведусь. Я лишь объясняла тебе, почему это невозможно.

— Теперь возможно. У тебя есть для этого основания.

— Я не собираюсь разводиться с ним, Фред.

— Так соберешься.

— Фред, ты отличный парень. В постели ты лучше всех. Но с Доном я не разведусь. Мне нравится Дон. Мне нравится быть его женой. Кто знает, может, я даже люблю его.

— Он уже ничего не может.

— После выборов все наладится. Он бросит пить, и все образуется.

— Сэйди, ты знаешь, что пить он не бросит.

— Раньше-то бросал.

— Он никогда не пил так много.

— Я не хочу с тобой спорить. Лишь говорю тебе, что все кончено.

— Ты мне говорила это и раньше.

— На этот раз это не просто слова.

Фред Мур попытался обнять Сэйди, но та выскользнула из его объятий.

— Нет. Хватит гостиничной романтики. Баста.

— Тебе же это нравилось больше всего. Когда он храпел в соседней кровати.

Сэйди взяла с комода сумочку.

— Фред, я хочу, чтобы ты выслушал меня. Внимательно выслушал.

— Говори.

— Я не собираюсь разводиться с Доном. Я не собираюсь выходить за тебя замуж. Я не собираюсь более спать с тобой. Теперь ты понимаешь?

— Через два дня ты передумаешь, — Мур улыбнулся. — Готов спорить, ты не выдержишь и двух дней.