Нам опять угрожают, о боже… *** Нам опять угрожают, о Боже, Это уж ни на что не похоже. Да поймите вы все в этом мире: У нас даже картошка в мундире. К РОССИИ Плюнь на законы мировые! Писали их твои враги. И не снимай распятья с выи! Даже подумать не моги! Даже когда поставят к стенке Узреть последнюю зарю. Ты плюнь им в выпуклые зенки. Плюнь прямо в зенки, говорю. И на груди рвани рубаху. Чтоб ослепил их свет Христа, И побегут они со страху В ветхозаветные места. Я пролетал над городами… *** Я пролетал над городами, Огней бесовских перепляс Я видел и людей, годами Не поднимавших в небо глаз. Но видел я не только это – Людей, что ангелам сродни, Строками Нового Завета Рубились с Дьяволом они… Я до сих пор ту вижу битву, На бой взираю свысока, Где с перерывом на молитву Он длится долгие века. В ХРАМЕ Какие все скорбные лица! Как горестно сжат каждый рот! Как жаль: лишь бедою молиться Научен мой русский народ. Я слишком долго собирался… *** Я слишком долго собирался Поговорить с тобою, брат. И вот, собравшись, растерялся И начинаю невпопад: О выпавшем дожде кислотном, О пестицидах в молоке, О нищем и почти бесплотном Пенсионере-старике, О белом лебеде в мазуте, О снах, о бесах во плоти, О жизни суетной, до сути Которой хочется дойти, О страшных буднях в Карабахе, Об искуплении греха, О войнах, СПИДе и о страхе За всех, кто жив ещё пока… Мы не властны в своих сновиденьях… *** Мы не властны в своих сновиденьях, Так же как и в судьбе не вольны. В снах гуляет душа по владеньям То Создателя, то — сатаны. То проснёшься, как в детстве, бывало: Так легко, хоть ходи по воде — Сразу ясно становится, где Этой ночью душа побывала. А бывает, проснёшься, и надо Все невольные помнить грехи. Глянешь в зеркало: Дантова ада Под глазами темнеют круги. Встречался ль ты взглядом с глазами младенца… *** Встречался ль ты взглядом с глазами младенца, Когда он ещё поперёк полотенца?.. Младенец не знает ни зла, ни обиды, Ему все вселенские тайны открыты. Но прежде чем скажет он первое слово, От нашего мира земного и злого Успеет вкусить он, увы, и не раз… И тайна бессмертья вновь скрыта от нас! Кружил февраль по косогорам… *** Кружил февраль по косогорам, Позёмка пряталась в стерне, Когда одним сплошным укором Вся жизнь моя предстала мне. Кого я спас? Кого приветил? Кому был дорог мой ночлег? Ответа не было. Лишь ветер Бросал в лицо колючий снег. Пусть дорога всё время горою… *** Пусть дорога всё время горою, Не дорога пусть даже — жнивьё, Пусть я даже не знаю порою, О чём думает сердце моё, И не знаю я, сколько в нём ран там, Но свою я судьбу подглядел: Никогда мне не быть эмигрантом, Слава Богу. Блаженный удел! РОССИИ НЕТ? (А может быть, России вовсе нет.) Г. Иванов (России нет.) Ю. Кузнецов *** Не искал я слов красивых, Мысль пришла, как пуля в лоб: «Положенье у России — Положение во гроб». Написал и тут же каюсь В написанье страшных слов. Я, допустим, ошибаюсь. А Иванов? Кузнецов? ЧУДАК Старичок собирает бутылки, И — чудак — никуда не сдаёт. Лишь задумчиво чешет в затылке. Я подумал: старик — идиот. Но спросил: «Для чего?» — с тихой лестью. И ответил беззубым он ртом: «Наполнять зажигательной смесью — Будет много их нужно потом». |
