Его разум также вел себя совершенно иначе. Напряжение отступило, накопленная энергия разрядилась в противоестественном психическом оргазме путешествия. Великое путешествие! Наконец-то он совершил его, подумал Бретон с удовлетворением: восемь лет неустанной работы принесли плоды — минуту успеха. Он задержал неумолимый ход времени и…

Кэт!

Внезапное сознание того, что произошло, подействовало на него, как шок: помимо воли Бретон шевельнулся и разогнул руку. Процесс вставания был долгим: вначале силой плеч он оторвал тело от земли, затем подтянул ноги, сперва одну, потом другую, и только тогда перенес на них тяжесть тела. Снял с плеч оружие, спрятал его под плащ и сделал первый шаг. Поблизости от вязов никого не было, но это его не особенно удивило. Мужчину, которого он убил, обнаружили и забрали восемь лет назад, а Кэт наверняка дома. «Место женщины в доме», — пришла в голову идиотская мысль. Он пустился бежать, двигаясь гротескно, так как ноги отказывались ему служить. Этот бессознательный порыв длился до того момента, когда он, приблизившись к выходу, увидел два молочно-белых шара, укрепленных на ближайших столбах, и вновь обрел способность мыслить.

Внезапно какой-то голос шепнул ему: «Если Кэт дома, то что ты делаешь здесь, в парке, с ружьем?»

«Если Кэт жива, то как ты можешь помнить ее похороны?»

Несколько позже Бретон, пользуясь состоянием полной вменяемости, проехал мимо своего дома. Новые хозяева еще не вселились туда, и табличка с надписью «Продается» еще висела, отражая случайные лучи уличного фонаря. Бретон внезапно ощутил желание войти в дом и убедиться, но вместо этого он сильно нажал на акселератор. Старый «бьюик» вздрогнул и помчался по тихой улице. Во всех других домах горел свет.

Бретон подъехал к бару, расположенному в северной части города почти на краю прерии, где метелки сорняков терлись о дверь, как изголодавшиеся собачонки. Усевшись за длинной стойкой, он заказал виски в первый раз со времени того кошмарного запоя восемь лет назад и глянул в янтарную глубину напитка. Как он мог не догадаться о том, что неизбежно? Почему его разум, ушедший так далеко своей одинокой дорогой, отступил перед последним, столь очевидным выводом?

Он вернулся к тому моменту, когда застрелил этого человека, но ведь это не могло изменить реальность, в которой Кэт постигла смерть. Бретон обмакнул палец в виски и начертил на гладкой пластиковой поверхности стойки прямую линию. Некоторое время он всматривался в нее, после чего нарисовал ответвление. Если первая линия представляла его поток времени, тот, в котором ничто не изменилось, то эти несколько секунд, вырванные у прошлого, заставили время пойти по другому пути. Когда минул короткий момент убийства, он вернулся в настоящее, в свой собственный поток времени. Вместо того, чтобы в нем вернуть жизнь Кэт, он предотвратил ее смерть в том, другом.

Бретон отхлебнул виски, стараясь освоиться с мыслью, что Кэт живет где-то. Взглянул на часы. Почти полночь. Может быть, Кэт уже в постели или же пьет последнюю чашку кофе со своим мужем — другим Джеком Бретоном. Поскольку путешествие Бретона в прошлое дало начало новому потоку времени и сотворило другую Вселенную, в которой существовал дубликат Джека Бретона, эта Вселенная должны была иметь свои города, материки и океаны, планеты, звезды и разбегающиеся Галактики, но ничто из этого не имело никакого значения в сравнении с тем фактом, что он одарил Кэт другой жизнью, которую она должна делить с другим мужчиной. Конечно, было бы заблуждением утверждать, что этот мужчина — он сам, поскольку человека создает сумма его опыта, а ведь тот, другой Бретон не смотрел на лицо мертвой Кэт, не познал угрызений совести и не посвятил восемь лет жизни непрерывным усилиям, направленным на возвращение Кэт Бретон.

Ответвившаяся линия, которую он нарисовал, бежала дальше, исчезая где-то за стойкой. Бретон мрачно всматривался в нее. Он чувствовал, что исчерпал что-то в нем заключавшееся, что он уже никогда не будет в состоянии мобилизовать ту великую силу, которая бросила его вспять, преодолев барьер времени. Но если так…

Он снова намочил палец и поставил точку на линии, представляющей главный поток времени, обозначив тем самым настоящее, а затем нанес соответствующую точку на параллельный участок ответвления. После минутного размышления он соединил обе точки толстой черточкой.

Внезапно он понял, почему глубоко укрытая, но бдящая часть его сознания, управляющая всем этим, позволила ему двигаться выбранным путем в течение восьми лет. Он бросил вызов времени, чтобы вызвать к жизни другую Кэт, что было значительно более трудным заданием, нежели то, которое еще стояло перед ним. Поскольку теперь можно было бы дотянуться до нее.

Было уже далеко за полночь, когда Джек Бретон умолк; он видел, что они почти убеждены.

С определенного момента Джон Бретон и Кэт начали ему верить, и поэтому, чтобы не утратить их доверия, ему надлежало быть очень осторожным. До сих пор все, что он им сказал, было правдой, но теперь он начнет лгать, и ему следует быть очень внимательным, чтобы не попасть в собственные сети. Он сидел в глубоком кресле и всматривался в Кэт. За последние девять лет она почти не изменилась, за исключением, может быть, глаз и того, что теперь она сознавала свою красоту.

— Это, должно быть, какой-то трюк, — сказала она с напряжением, не желая без боя отказываться от доводов здравого разума. — У каждого есть двойник.

— Откуда ты знаешь? — Оба мужчины спросили одновременно, идеально синхронно, и взглянули друг на друга. Кэт побледнела, как будто случившееся явилось для нее каким-то доказательством.

— Я об этом читала…

— Кэт штудирует странные журналы, — прервал ее Джон. — Если какая-то вещь приключится, независимо, с суперменом или Диком Трейси, это значит, что она достоверна. Логично.

— Не отзывайся так о ней, — сказал Джек спокойно, с трудом сдерживая внезапный порыв злости к своему второму воплощению. — Не так легко поверить в такое без доказательств. Ты должен знать об этом, Джон.

— Без доказательств? — Кэт сразу же ожила. — А о каких доказательствах может идти речь?

— Например, отпечатки пальцев, — ответил Джек. — Но для этого нужно иметь соответствующее оборудование. Воспоминания — это значительно легче. Я рассказал Джону кое-что. Такое, о чем, кроме него, не знает никто на свете.

— Ага. Это значит, что я должна подвергнуть тебя такому же испытанию?

— Да. — В его голосе прозвучала нотка сомнения.

— Ладно. Так вот, мы с Джоном ездили в свадебное путешествие в Лейк-Луи. В тот день, когда мы оттуда уезжали, мы пошли в индейскую лавку и купили несколько ковриков.

— Разумеется. Мы покупали там коврики. — Джек мягко выделил слово «мы». — Там, возле окна, как раз висит один из них.

— Но это не все. Старая хозяйка лавки что-то дала мне в подарок, потому что мы были в свадебном путешествии. Что это было? — Лицо Кэт было напряженно.

— Нет… — Джек заколебался. Что-то должно было подгадить. Она победила его, причем без малейших усилий. — Я не помню, но это ничего не доказывает.

— Не доказывает? — Кэт смотрела на него с триумфом. — Действительно, не доказывает?

— Нет, не доказывает, — вмешался Джон Бретон. — Я тоже не помню этой детали, дорогая. Не могу припомнить, чтобы эта старая ведьма что-нибудь давала нам. — В его голосе прозвучало сожаление.

— Джон! — обратилась к нему Кэт. — А та пара маленьких детских мокасинов?

— Ничего подобного не могу вспомнить, дорогая, я никогда их здесь не видел.

— Потому что у нас нет ребенка!

— Это следствие планирования семьи. — Джон глупо улыбнулся, глядя на виски в стакане. — Что его у нас нет.

— Всегда ты со своими безнадежными остротами! — сказала Кэт с горечью.

Джек слушал все это со странным чувством замешательства. Он сотворил этих людей, сотворил столь же несомненно, как если бы он, бродя по Земле среди библейских молний, вдохнул жизнь в два комочка глины, а они жили независимо от него. «Девять лет, — подумал он, — они жили, не ведая того, что были обмануты». Он коснулся пальцем гладкой металлической поверхности пистолета в кармане.