— Ну что ж, вы беременны, — говорит она, и впервые ее голос кажется мне практически доброжелательным. — Эта точка и есть плод. Похоже, у вас пятая, почти шестая неделя, поэтому ставим дату родов на третье августа, — она распечатывает небольшой снимок детского комочка и передает его в мои дрожащие пальцы.

Я быстро одеваюсь, не сводя глаз со снимка нашего малыша.

Наш малыш. Стоя там, посреди комнаты ультразвуковой диагностики, я чувствую, как у меня на душе воцаряется мир и покой. Мы с Акселем станем родителями, и я жду не дождусь когда поделюсь с ним новостями. Я боюсь, но в глубине души знаю, что он будет счастлив. Снова положив руки на свой плоский живот, я обещаю защищать и оберегать эту маленькую горошинку всеми силами.

Этот ребенок уже так любим. Любовь переполняет все мое тело, и я парю на седьмом небе от счастья.

Рай. Истинное блаженство. Вот что значит жить полной жизнью.

Я возвращаюсь домой до обеда и быстро прячу снимок УЗИ подальше, пока не найду идеальный способ рассказать обо всем Акселю. Это должен быть особый момент. В прошлый раз его не было рядом, он не испытывал шок и радость от осознания того, что станет родителем. Мне не терпится, на сей раз, испытать это вместе с ним. До Рождества остается одна неделя, но я уже знаю, как лучше всего преподнести ему радостную весть.

Аксель возвращается домой вскоре после меня. Мы наслаждаемся вкусным обедом, после чего он несет меня наверх на десерт.

Я люблю послеобеденный десерт с Акселем.

К счастью для меня и моего предвкушения, остальные дни до Рождества Аксель тратит на безуспешные поиски Брэндона. Сейчас я не заостряю на этом свое внимание, потому что знаю, что завтра поделюсь с Акселем своими новостями.

Сейчас канун Рождества, и мы решили провести вечер дома за просмотром старых фильмов. Два дня назад я, наконец, дозвонилась до Ди. Она фактически исчезла с тех пор, как Бек вынес ее из бара. Она была немногословна и подавлена. Мы договорились обменяться нашими подарками завтра, и на этом разговор был закончен.

Я засыпаю с улыбкой на лице и бабочками в животе. Завтра я воплощу нашу мечту в реальность.

— Доброе утро, Принцесса, счастливого Рождества, — слышу я легкое нашептывание на ухо и последующий нежный поцелуй за ушко. — Пора вставать. Завтрак и Санта, — говорит он улыбаясь.

— Если ты будешь Сантой, можно я сначала посижу у тебя на коленях? — отзываюсь я, поворачиваясь и потираясь пульсирующими сосками о его грудь. Аксель выпускает стон и впивается в мои губы. Он неспешно прокладывает дорожку из поцелуев и легких укусов, спускаясь по моей шее к ключице, затем проводит языком по выпуклости моей груди и обхватывает губами болезненно набухший сосок. Он сильно сосет и щелкает языком по крошечной штанге. Поднимает руку и зажимает другой сосок между пальцами. Я чувствую, как искры удовольствия пронзают каждую клеточку моего тела.

— Ты готова для меня, Принцесса? Твоя сладенькая киска уже истекает по мне? Молит о моем члене? — он проводит рукой по моему животу, спускаясь все ниже и ниже, и моя сверхчувствительная кожа вопит от наслаждения, ведь только он может вызвать у меня такую реакцию. — Ну что, Принцесса? Хочешь, я заставлю тебя кричать?

— О да, пожалуйста, Аксель, пожалуйста... ты мне нужен, чертовски сильно, — прошу я. Моя киска умоляет удовлетворить ее, заполнить и жестко оттрахать.

— Господи Иисусе, Иззи, ты чертовски мокрая, — он поднимает руку вверх, и я вижу как на его пальцах блестят мои соки. Он слизывает все до последней капли, затем берет в руку свою возбужденную плоть и трется ею о мой клитор. Низ живота тут же пронзают мощнейшие электрические импульсы. Моя киска сжимается, и я громко и беззастенчиво стону. — Моя девочка хочет мой член, да? — произносит он. Я киваю головой, не в состоянии вымолвить ни слова. Я чувствую, как цепкие когти оргазма взбираются по моему позвоночнику. Каждый дюйм моей кожи горит в огне.

Я чувствую, как его крупная головка растягивает мой вход, после чего он медленно проталкивается внутрь, погружаясь в меня до предела.

— О, мой БОГ! — кричу я и сжимаю в себе его член.

Он шипит и не двигается, замерев глубоко во мне.

— Детка, остановись или я, черт подери, сейчас кончу. Проклятье, твоя узкая киска любит мой член, — он роняет голову мне на шею и прижимается ко мне всем телом, после чего передвигает бедра. Он начинает медленно и постепенно набирать скорость, увеличивая силу трения так, что я с трудом сдерживаюсь. Не успев опомниться, я уже выкрикиваю его имя, а он со всей силы вбивается в мое жаждущее тело. Он перемещает свои руки ниже и поднимает мои бедра навстречу каждому мощному толчку. Мои руки обвиваются вокруг его тела, а ногти впиваются в его кожу, я отбрасываю голову назад и кричу. Клянусь, дом рушится, свет ослепляет, а земля дрожит. Еще один мощный толчок и я чувствую, как теплые струи его оргазма наполняют мое тело.

Некоторое время мы просто лежим, пока наши тела возвращаются с небес на землю.

Скользя руками вверх и вниз по его потной спине, я целую его в щечку.

— Счастливого Рождества, черт возьми, — шепчу я, наслаждаясь ощущением его наполовину эрегированного члена, дергающегося во мне от его смеха. Дрожь затихающей пульсации продолжает сотрясать мое тело.

— Ты права, Принцесса, счастливого Рождества, черт возьми.

Он медленно выходит из меня, и мы оба резко втягиваем в себя воздух из-за потери друг друга. Он быстро очищает меня, а затем мы одеваемся и спускаемся в гостиную, где уже все украшено к Рождеству.

Я занимаюсь приготовлением завтрака, пока Аксель возится в гостиной. Он начинает переносить в комнату коробки, которые прятал в разных уголках дома, и с дьявольской усмешкой, присоединяется ко мне на кухне.

— Откуда все это взялось? — с ужасом спрашиваю я.

— Я без дела не сидел, малышка, — говорит он, присаживаясь и начиная уплетать блинчики.

— Это заметно, — я улыбаюсь и присоединяюсь к нему, быстро расправляясь с завтраком, чтобы мы могли перейти к подаркам.

Он не перестает улыбаться, пока мы едим и к тому времени, как заканчиваем, мы оба перекидываемся до абсурдности счастливыми ухмылками.

Мы начинаем с его подарков. Сначала с небольших – новые программы по дизайну для моего компьютера, которые я искала, сережки, кое-какие предметы одежды, которые меня поражают, всякая мелочь для дома, о которой я мечтала, и, наконец, большой плоский пакет, который я вытаскиваю из-за рождественской ёлки. Вопросительно гляжу на Акселя, но он лишь жестом указывает на упаковку. Я встаю с кресла, в котором сидела развалившись, и начинаю аккуратно снимать оберточную бумагу. Когда я в конце концов разворачиваю подарок, то понимаю, что смотрю на заднюю часть какой-то огромной картины. Аксель смотрит на меня выжидающе, но с небольшой долей страха. Я хмурюсь, а затем переворачиваю подарок.

Когда я вижу фотографию и то, что на ней изображено, у меня практически крышу сносит. Она прекрасна. Прежняя Иззи посмотрела бы на это фото – что я и делала несметное количество раз за эти годы – и предалась бы болезненным воспоминаниям. Но сейчас, когда Аксель рядом со мной, я смотрю на нее и улыбаюсь. Я смотрю на эту фотографию и вижу безграничную любовь парня и девушки друг к другу.

— Она великолепна, Аксель. Мне нравится. — Мои слова настолько тихие, что едва слышны.

— Ты ведь не сердишься? Несколько недель назад ты не убрала коробку с фотографиями, и у меня появилась идея, — он выглядит настороженным, переживая, что мне не понравится его затея, или еще хуже, что она причинит мне боль.

— Боже, нет. Она изумительна.

И это действительно так.

На снимке Аксель и я в день его отъезда в военный лагерь. Я до сих пор помню тот день, когда моя мама принесла мне фото из магазина. На ее лице была улыбка, а в глазах стояли слезы. Они вставили снимок в рамку и отдали его мне в тот же день.

На фото Аксель высовывается из окна автобуса, одна рука опирается на оконную раму, а другая опущена вниз и удерживает мою руку. Видно лишь его широкие плечи, облаченные в военную форму и недавно обритую голову. Я до сих пор помню, как орудовала папиной машинкой для стрижки волос, состригая его шелковистые пряди в ночь перед отъездом. Я стояла на носочках и тянулась так высоко как могла, чтобы соединиться с его ожидающими губами в сладком поцелуе. Я купила новый светло-желтый сарафан, чтобы надеть его в тот день, и он прекрасно смотрелся на моем юном теле.