— Что, черт возьми, с тобой случилось? — произношу я восхищенно или, по крайней мере, это должно было звучать как восхищение, но больше походит на слабый всхлип.

Он издает тихий смешок, от чего все эти лакомые, соблазнительные мышцы сжимаются. Я хочу облизать их, очень хочу.

— Ты имеешь в виду тату или тело? Прошло немало времени, я немного подрос, к тому же упорно тренируюсь. Мое тело – моя защита, так что я не расслабляюсь. Ничего особенного не изменилось.

Он наверно шутит.

— Ничего особенного не изменилось? — повторяю я за ним. — Ты выглядишь так, будто набрал пятьдесят или больше пятидесяти фунтов мышечной массы и, возможно, даже несколько дюймов, потому что я не помню тебя таким. И да… татуировки, безусловно, что-то новое.

— Все меняется, когда ты выходишь из детского возраста, Иззи. Я все тот же.

— Не уверена в этом. И ты прав, все меняется. Ты, может быть, и остаешься собой, но я уже не та, что была раньше, в этом я абсолютно убеждена, — я специально его доканываю, чтобы собраться с мыслями и соскрести свои мозги с пола. — Мне нечего надеть, а я хотела бы привести себя в порядок и поехать домой.

Нужно как можно быстрее закрыть этот разговор.

— Не терпится сбежать. Понял. Возьми в комоде какие-нибудь штаны и футболку. Я буду ждать тебя внизу, — он настолько быстр, что я не успеваю отвернуться, когда он откидывает простыню, полностью обнажая свое тело и лишая меня дара речи. Ничего особенного не изменилось, ну-ну. Похоже, несколько дюймов пришлись не только на его рост. С тяжелой поступью и напряжением в теле он заходит в гардеробную и хлопает дверью. Я бегу к комоду, а затем вхожу в ванную, чтобы одеться.

Тридцать минут спустя я иду по длинному коридору и спускаюсь по лестнице, отправляясь на поиски кухни. Это не должно вызвать затруднений, но этот дом огромен, а судя по запахам, завтрак уже на подходе. Я несколько раз сворачиваю не туда и обнаруживаю только пустое пространство. Наверно, он переехал в минувшие выходные, потому что здесь абсолютно ничего нет.

Заворачивая за угол, я наконец вхожу на кухню. Аксель стоит рядом с плитой, обжаривая бекон. В стороне от него, рядом с тем местом, где стоит стул, тарелки с яичницей и стакан апельсинного сока

— Садись и поешь. Грег и парни должны прибыть сюда в течение часа, — он не оставляет места для возражений, просто одаривает меня ледяным взглядом и бросает несколько кусочков бекона на мою тарелку. Накладывает немного себе и прислоняется бедром к кухонному островку, после чего сосредотачивается на еде.

Мы заканчиваем свой завтрак в тишине. Он даже не смотрит на меня, даже взгляда не бросает в мою сторону. Мне следовало бы утешиться этим, но я солгу, если скажу, что меня не беспокоила его отчужденность. В моей голове целый хоровод мыслей о том, что я бы могла попробовать и снова дать ему шанс сблизиться со мной. Я просто хочу оказаться в его объятиях, а все остальное смыть, забыть обо всем мире.

Откашлявшись, я нарушаю тишину.

— И что дальше? Мне бы хотелось вернуться домой.

— Я говорил тебе прошлым вечером, что мы обсудим дальнейшие действия вместе со всеми остальными. Ты поедешь домой, когда мы выясним, что делать дальше. Отнесись к этому серьезнее, Из, мы не знаем, почему он отправил посылку, но на это явно была причина. Моя работа заключается в том, чтобы выяснить, почему и какую злобу, если такая имеется, он затаил на тебя.

— Хм… — я окончательно теряю всякую надежду. Все, чего я хочу – это уехать домой и скрыться от своих проблем и от Акселя. Мне бы не хотелось, чтобы он стал постоянным элементом в моей жизни. Я только надеюсь, что Грег и Ди будут молчать о том, что известно им, но не известно Акселю.

Я до сих пор молча размышляю над тем, что произойдет, если Аксель узнает обо всем остальном, когда хлопает дверь и по дому эхом разносятся звуки тяжелых шагов. Если бы не расслабленная поза Акселя, я бы забеспокоилась. Должно быть, прибыла кавалерия.

— Эй, Рид. Где ты? — низкий голос одного из них раскатистым гулом проносится по всему дому.

— Я чертовски голоден, Куп. Надеюсь, у Рида на этот раз найдется какая-нибудь жрачка, — раздается голос второго.

— Слишком рано для всего этого дерьма, у меня до сих пор голова кругом от того, что я всю ночь вгонял свои шары в Жасмин, или Джейн? Джуди? — доносится ворчание третьего.

— Заткнись, придурок. — Грег. Я узнаю этот голос в любом месте. Я поднимаю взгляд на Акселя, когда он швыряет свою тарелку в раковину и пристально смотрит на открытую дверь.

Вслед за голосом Грега раздается тихое хихиканье, из-за которого я резко дергаю головой и вместе с Акселем пялюсь на дверь. Ди? Что она здесь делает?

Ди проталкивается первой и сразу же бросается ко мне, чтобы обнять меня своими тоненькими ручонками.

— Ты в порядке?

— Буду. Я просто хочу уехать.

— Скоро, Из. Ты должна довериться этим парням. Я понимаю, будет нелегко, но они знают, что делают, — шепчет она мне на ухо.

— Как ты здесь оказалась? Разве Грег вчера не отвез тебя домой?

Она пятится и отводит взгляд в сторону, но не раньше, чем я успеваю заметить румянец, разливающийся по ее коже. Что, черт возьми, это значит?

— Вы двое закончили с вашей женской херней? Нам надо поговорить.

Я поднимаю голову, смотрю в пылающие яростью зеленые глаза Акселя и хмурюсь.

— Помнится, это маленькое чаепитие было твоей идеей, так что уйми свою задницу, считай, что ты уже получил ответ на свой вопрос.

Группа позади меня издает несколько чисто мужских хрюканий, то ли от смеха, то ли от шока, что я огрызаюсь на медведя. Я смотрю на эту пропитанную тестостероном группу, избегая лица Грега, но от меня не ускользает едва заметная улыбка, тронувшая его губы. Куп и Бек прилагают все усилия, чтобы не рассмеяться, а Локк выглядит так, словно у него имеются куда более важные дела, но я замечаю веселье, искрящееся в его темных глазах.

— Закрой рот, Иззи, это не игра, черт подери. Локк, ты узнал, где ее бывший?

— Да. Калифорния. Конференция или что-то наподобие этого дерьма. Его секретарша-потаскушка сказала мне, что он улетел в среду после полудня со своей новой подружкой. Не похоже, что его вообще что-то заботит.

— Что? — спрашиваю я. — Серьезно? Он не может подписать документы о разводе, но при этом не дает кровати остыть?

Мне никто не отвечает, но с другой стороны ответ здесь был не очень-то нужен.

— Куп, навел справки? — продолжает Аксель.

— Чисто. Несколько штрафов за нарушение парковки, но ничего серьезного. Похоже, у него было несколько драк в средней школе, но ничего примечательного о годах жизни в колледже. Задолженность по кредитной карточке составляет свыше шестидесяти пяти кусков, — он смотрит на меня с сочувствием, после чего продолжает: — эскорт услуги, несколько азартных игр, но большая часть денег ушла на девиц из эскорта и на местные стриптиз-заведения, — он замолкает.

Собранные им сведения вводят меня в ступор. Брэндон всегда был козлом и всегда все контролировал, но почему же я не знала его с этой стороны?

— Бек, что-нибудь узнал? — спрашивает Аксель. Его тон еще резче, чем раньше.

— Не так много, поговорил с несколькими людьми, которые нароют для меня больше информации на месте. Если что-то есть, я это найду.

Что?

— О чем ты говоришь? — я обращаюсь со своим вопросом к Беку, полагая, что ответ мне посчастливится услышать только от него.

— Ничего, сладкая, тебе не о чем волноваться, — он улыбается мне, но эта улыбка не скрывает напряженность его позы.

— Ну, уж нет. Это моя жизнь, и я не хочу оставаться в неведении. Не ждите, что мне по кайфу то, как вы отмахиваетесь от меня. — Мое раздражение начинает возрастать, и хотя я понимаю, что эти люди не желают мне зла, я не намерена терпеть скрытность и терять контроль над ситуацией.

— Иззи, посмотри на меня, — произносит Аксель. — Поверь мне, я позабочусь об этом и не обременю тебя излишними проблемами. Я обещаю не скрывать от тебя важную информацию.