Не накручивай себя, подумал он. Тебе нравится Дьюк, не так ли?

Да, ему нравился Дьюк, и он полагал, что еще больше ему понравится Мойра Ричардсон… особенно после того, как сексуальное влечение к ней перестанет доминировать и он сможет оценить, что она за человек. Он не сомневался, что ему понравятся и многие другие, в принципе он легко находил с людьми общий язык. И он забыл, во всяком случае на какое-то время, истинную причину, которая собрала их всех в этом подвале: бэтменов. При угрозе собственной жизни он бы мог вступить куда угодно, хоть в секту, не так ли?

Скорее всего да.

Хорошо! Отлично! А теперь откинься на спинку стула, расслабься и наблюдай парад!

Он откинулся на спинку стула, а вот расслабиться не смог – во всяком случае, полностью. Частично, потому, что был новичком. Частично, потому что не нравилась ему навязываемая фамильярность. Не привык он к тому, чтобы при первой встрече его сразу начинали называть по имени, не испросив согласия или разрешения. Частично…

Хватит! Или ты еще не понял? Выбора в этом вопросе у тебя нет!

Этот неприятный вывод он, к сожалению, не мог оспорить. Потому что утром пересек границу и увидел, что за существо ходит на работу в одежде Дугласа Кифера. А вечером ему стало окончательно ясно, что линия эта пересекала улицу с односторонним движением и, заступив за нее, человек лишался малейшего шанса дать задний ход, вернуться в зону безопасности.Нет, расслабиться он не мог. Во всяком случае, пока.

– Прежде чем мы перейдем к делу, я хочу поблагодарить вас за то, что вы сразу откликнулись на просьбу собраться здесь, – продолжил Делрей. – Я знаю, что не так-то легко отменить уже назначенные встречи, не вызвав удивленных взглядов, а иногда это и очень опасно. Думаю, вы не сочтете преувеличением мои слова о том, что нам многое пришлось пережить… преодолеть немало препятствий…

По залу прошелестел одобрительный гул: Делрея не просто слушали – ему внимали.

– …и никто не знает лучше меня, как сложно быть одним из немногих, кому открыта истина. С тех пор как я увидел своего первого бэтмена, минуло пять лет…

Пирсон уже ерзал. Он не знал, чего ждет от этого собрания, но не сомневался в том, что уж скучно ему точно не будет. И вдруг так неожиданно начавшийся день заканчивался сидением в подвале книжного магазина, среди людей, жадно ловящих каждое слово веснушчатого маляра, который произносил речь, более уместную в захудалом клубе «Ротари» [39] .Однако другие его мнения не разделяли. Пирсону хватило одного взгляда, чтобы убедиться в этом. Сверкающие глаза Дьюка не отрывались от Делрея. Примерно так же собака Пирсона, Бадди, смотрела на него, когда он доставал из-под шкафа его миску. Кэмерон Стивенс и Мойра Ричардсон сидели, взявшись за руки, но тоже видели и слышали одного Делрея. Так же, как и Джанет Брайтвуд. Так же, как и остальные, словно собравшиеся на представление заезжего мага.

Всем нравится, думал он, за исключением Бренда Пирсона. Давай, сладенький, постарайся врубиться в программу.

Да только он не мог, и у него создалось ощущение, что в этом ему составлял компанию Робби Делрей. Оглядывая зал, боковым зрением Пирсон успел заметить, как Делрей вновь бросил короткий взгляд на часы. Этот жест стал для Пирсона близким и родным с тех самых пор, когда он влился в ряды перекурщиков. Так смотрели на часы все, кто отсчитывал время до следующей сигареты.

Делрей продолжал что-то бубнить, и уже другие слушатели начали терять нить, отвлекаться. Пирсон слышал приглушенное покашливание, шарканье ног. Делрей, однако, гнул свое, казалось, не подозревая о том, что даже любимому вождю нельзя злоупотреблять долготерпением слушателей.

– …мы делали все, что могли, и мы, как могли, крепились, когда редели наши ряды, прятали слезы, которые выступали у нас на глазах, чтобы те, с кем мы ведем борьбу в этой тайной войне, не подозревали о том, что придет день, когда мы…

Опять быстрый взгляд на часы.

– …сможем разделить наше знание со всеми мужчинами и женщинами, которые смотрят, но не видят.

Спаситель человечества, думал Пирсон. Господи Иисусе, пожалей нас. Этот парень больше похож на Джесси Хелмса [40] , устраивающего обструкцию законопроекту, который чем-то ему не приглянулся.

Он скосил глаза на Дьюка и к своему глубокому удовлетворению отметил, что тот пусть и слушает, но уже шаркает ногами, показывая тем самым, что выходит из транса.

Пирсон коснулся щеки и понял, что она все еще горит. Нашел пульс – частит. Значит, причина тому – не смущение, потому что роль мисс Америки он уже давно отыграл. Перекурщики забыли о его существовании, во всяком случае, временно. Нет, дело в другом. Похоже, его не отпускало предчувствие дурного.

– …мы не отступали от своего, мы выполняли черновую работу, даже когда ситуация продолжала складываться не в нашу пользу… – все бубнил Делрей.

Наверное, дело в том, что произошло с тобой в первые минуты пребывания в подвале, сказал себе Пирсон. Ты испугался, что оказался среди людей, которые видят одну и ту же галлюцинацию.

– Нет, не сходится, – пробормотал он.

Дьюк посмотрел на него, вопросительно изогнул бровь, но Пирсон покачал головой. Дьюк вновь повернулся к оратору.

Он боялся, это факт, но не того, что попал в компанию, исповедующую какой-то необычный культ. Возможно, некоторые из перекурщиков погибли, возможно, тот странный случай в Ньюберипорте имел место быть, но трагедии прошлого никак не отражались на царящей в зале атмосфере, где Дэшилл Хэмметт взирал со стены на три десятка яппи. Он буквально чувствовал, как они борются с дремотой, изо всех сил стараясь не уснуть.

– Робби, ближе к делу! – наконец не выдержал кто-то из задних рядов, вызвав нервные смешки.

Робби Делрей раздраженно глянул в том направлении, откуда раздался голос, улыбнулся, опять посмотрел на часы.

– Да, да. Что-то меня понесло, признаю. Лестер, пожалуйста, помоги мне.

Лестер поднялся. Двое мужчин прошли к дальней стене. Достали из-за ящиков с книгами большой кожаный чемодан, поставили его справа от мольберта.

– Спасибо Лес, – поблагодарил седовласого Робби.

Лестер кивнул и вновь сел.

– Что в чемодане? – прошептал Пирсон на ухо Дьюку.

Дьюк покачал головой. На его лице отразились недоумение и… тревога. Хотя, возможно, причина для тревоги была иная, чем у Пирсона.

– Да, Маку нельзя отказать в логике. Наверное, меня понесло, но только потому, что это исторический день. Для всех нас.

Он выдержал театральную паузу, а потом сдернул с мольберта синюю тряпку. Слушатели, как один, наклонились вперед, ожидая сенсации, потом откинулись на спинки стульев со вздохом разочарования. На мольберте стояла черно-белая фотография заброшенного склада. Достаточно увеличенная, чтобы глаз мог разобрать валяющиеся на полу бумажные пакеты, презервативы, пустые бутылки, прочитать надписи на стенах. Самая большая гласила: «КТО СМЕЛ, ТОТ И СЪЕЛ».

В зале зашептались.

– Пять недель назад, – со значением произнес Делрей, – Лестер, Кендра и я выследили двух бэтменов, которые приехали к этому заброшенному складу неподалеку от Кларк Бэй.

Темноволосая женщина в круглых очках без оправы, которая сидела рядом с Лестером, оглянулась на зал, но Пирсон мог поклясться, что она пусть мельком, но посмотрела на часы.

– Здесь, – он постучал на одну из погрузочных площадок, – они встретились еще с тремя бэтменами и двумя бэтменшами. И вошли на склад. С тех пор мы, сменяя друг друга, вели за складом постоянное наблюдение. Мы установили…

На лице Дьюка читалась обида. С тем же успехом он мог вытатуировать на лбу слова: «ПОЧЕМУ НЕ ВЗЯЛИ МЕНЯ?»

– …что именно здесь находится место встреч бэтменов Бостонского региона.

«Бостонские бэтмены», подумал Пирсон. Отличное название для бейсбольной команды [41] . И вновь вернулось сомнение. Неужели это я сижу здесь и слушаю весь этот бред? Неужели это происходит наяву?