Для реализации подобной задачи Александр учредил в Москве общество «Наследие предков» — в духе Ahnenerbe [69], только без излишней мистификации и этнической обособленности. То есть интерес для организации представляла древняя история человечества в целом, а не какой-то отдельной страны или народа. Правда, с некоторым неафишируемым подтекстом, который нашел себя в виде ряда мастерских, созданных специально для фабрикации подделок и фальсификаций. Именно в этой организации создается группа специалистов-фанатиков, разработавшая в краткие сроки целый спектр материалов для внедрения древнерусской государственности в существовавшее на то время понимание античного мира. Да и вообще причесать немного отечественную и мировую историю, имевшую слишком много несуразных мест, выплывших как результат несогласованных правок и фальсификаций.

Цесаревич не был сторонником разнообразных теорий заговоров. Просто в силу длительного изучения истории он сталкивался с огромным количеством «корректив», вносимых в историческое знание в XX веке. И, по его мнению, ничто не мешало людям поступать аналогично ранее. В конце концов, история в глазах власти — это не более чем инструмент идеологической работы, позволяющий сформировать у народа нужные взгляды на самих себя, на своих предков и в нужном ключе оценивать реальность. Где в том слое лжи, фальши и лицемерия, что кроется на страницах исторических монографий, крохи реальности — сказать сложно, да и не нужно. Перед Александром, как будущим правителем огромной державы, стояла совершенно другая задача — нужно было выправить довольно неудачную «нормандскую концепцию» появления государства на Руси и вообще показать глубокие, крепкие и самобытные корни России.

Понимая все это, Александр решил действовать дерзко и решительно, не уступая в подобных изысках европейским и китайским специалистам. Да и исполнители нашлись без проблем, благо что те годы отличались особым градусом славянофильства и почвенничества. Единственной головной болью стал вопрос безопасности, поэтому приходилось, с одной стороны, действовать очень осторожно, а с другой — держать все эти мастерские и специальные помещения общества под чрезвычайно усиленной охраной. Хотя, конечно, это не избавляло Сашу от беспокойства.

Первой главой этой организации становится известный синолог, буддолог и санскритолог Васильев Василий Павлович [70], числившийся в Казанском университете профессором по кафедре китайской и маньчжурской словесности.

Саша выбрал несколько ключевых векторов для красивого старта этой организации: гробницу Тутанхамона, руины Трои и Кносский дворец.

Непростая задача, однако он взялся за нее. Тем более что расположение Кносского дворца было широко известно и ранее. Просто никто не обращал на него внимания. Важным фактором стало то, что все работы проводились чрезвычайно аккуратно и юридически, и археологически. Сотрудники экспедиций в полной мере занимались только тем, что проводили научные изыскания, без отвлечения на шпионские драмы. Единственным исключением стал Огюст Мариет [71], которого пришлось снимать с поста смотрителя древностей Египта и менять на более конструктивного специалиста. Цель этой операции была проста — Александр не собирался оставлять большую часть всех сокровищ, найденных в этих пустынных землях, правительству Египта, намереваясь их вывезти в Москву. А тут такой принципиальный француз попался. Нелепая случайность, торжественные похороны, на которых почти вся русская археологическая экспедиция идет за гробом, несколько взяток чиновникам, и новый смотритель древностей за небольшое вознаграждение готов подписать любой акт. Мало того, его казнокрадство и попустительство вывозу древнего наследия страны покрывалось через самого вице-короля Египта.

Особенностью всех этих раскопок было то, что в большой поток реальных исторических артефактов специалисты общества «Наследие предков» добавляли качественно изготовленные фальсификаты. Рискованно, но в обозримом будущем никто не будет в состоянии оспорить их подлинность, так как отсутствуют надежные методики проверки.

Шарль Луи Наполеон Бонапарт, а в просторечии просто Наполеон III, мерно вышагивал по комнате. Делегация во главе с Жюлем Фавром [72] молча наблюдала за ним.

— Господа! — Наполеон III резко остановился и повернулся к ним анфас. — Это ужасающие известия! Мы полностью потеряли Италию!

— Ваше Императорское Величество, — Фавр был невозмутим, — она нам никогда и не принадлежала.

— Что за вздор? Мы стояли на пороге ее включения в свои владения, а теперь… — Шарль Луи Наполеон расстроенно опустил голову.

— А теперь они объединились в единое и по-настоящему независимое государство.

— Вам известно, кто помогал Гарибальди? У него же не было сил для столь значительного успеха.

— Это только догадки, но, боюсь, тут замешан этот вездесущий Александр.

— Даже так?

— Да. Мы попытались тщательно отследить этот феноменальный успех Гарибальди и нашли во многих делах московские уши. Например, в январе текущего года Гарибальди гостил в Москве. Как нам стало известно, по личному приглашению цесаревича. Визит был недолгий. Однако если приезжал Джузеппе лишь с собственным багажом, то отправился к берегам Италии он уже с весьма значительным грузом. Александр снабдил его оружием для гвардии и деньгами.

— В каком объеме?

— Мы не знаем. Две тысячи новейших винтовок проявили себя при штурме Рима. Возможно, это все, что есть у Гарибальди, возможно — нет. Нам это неизвестно. А по деньгам мы даже догадок не имеем, касательно сумм и условий предоставления кредита. Но я убежден, Александр не просто так помог Гарибальди. Не верю я в то, чтобы этот человек искренне желал кому-то помочь. За ним уже закрепилась слава жадного и расчетливого варвара, и не мне менять эту оценку.

— А откуда взялась эта странная организация? Как там ее?

— Итальянская народная партия. — Фавр смущенно пожал плечами. — Мы не знаем, откуда она взялась. За Гарибальди подобных инициатив и интересов ранее не наблюдали.

— Может быть, там те же уши?

— Возможно. Но пока мы не располагаем сведениями об этом. Да и вообще очень мало знаем о событиях в Италии. После того как Гарибальди при Оваде принял полную капитуляцию Виктора Эммануила и провозгласил Вторую Республику «по образу и подобию предков», Италия стала для нас практически недоступна. Она кипит, поглощенная реформами. Никогда бы не подумал, что этот старый вояка Джузеппе окажется таким политиком.

— Каким «таким»? — Наполеон III, прищурившись, переспросил Фавра.

— Реформатором. Причем, как это ни странно, начал он свои преобразования не с армии и флота, а с промышленности и общества. Чего стоит одно сокрушение папского государства и заточение его в рамки микроскопического Ватикана.

— Странно… это очень странное событие. Пий IX [73] так легко сдал свои позиции?

— Он заболел сразу после падения Рима. — Фавр улыбнулся. — А после выздоровления полностью поддержал политику Гарибальди. Ходят слухи, что для «лечения» к нему приезжали рыцари братства Красной звезды [74].

— Оу… любопытно. Это можно подтвердить?

— Не думаю. Хотя есть параллели с подавлением Польского восстания. Помните, тогда, после непродолжительного нахождения в Старом замке, многие представители радикально настроенной шляхты изменили свои взгляды. Что с ними там делали, мы не в курсе, но, видимо, что-то ужасное. Думаю, Пия тоже сломали.

— Плохо, очень плохо. Подумайте, как мы можем поменять понтифика на более самостоятельного.

— Никак. Ватикан поставлен под полный контроль правительства Итальянской республики. Все средства, поступающие папе римскому, находятся в руках Гарибальди. В таких условиях, кого мы ни поставим, он все одно будет лоббировать политические интересы Италии. Впрочем, Ваше Императорское Величество, нам и своих проблем хватает. Думаю, лезть в дела соседей нам пока не стоит.