— Мо… — задыхаясь, слабо как эхо, произнесла она. Ее взгляд был неподвижным и отсутствующим, зрачки совсем сузились. — Мне жаль…

— Ты справилась, — всхлипнула я и попыталась зажать рану, потому что вокруг нас разливался целый океан крови, ее и моей. — Только… держись, Ви, не уходи, умоляю, не уходи, не покидай меня… — Но вокруг было слишком много крови, больше, чем кто-либо мог пережить, и она становилась холодной, такой холодной. Шок и потеря крови, я вяло соображала и пыталась вспомнить уроки оказания первой помощи.

Уроки оказания медицинской помощи. В конце перехода стояла фигура, и я бросилась к ней, всё еще держа Верити на руках.

— А после я оказалась в больнице.

— Я нашел вас обеих в переходе, — сказал Люк. — Кто-то позвонил в скорую. Прежде чем приехала полиция, я успел подлечить тебя настолько, насколько только мог. Но Верити я уже ничем не мог помочь. Десятью минутами ранее у меня, возможно, еще был бы шанс.

Я не заметила, что плачу, пока Люк не стер слезы с моих щек и не переплел свои пальцы с моими. — Мышка… Мора. Мне очень жаль.

— Я пыталась помочь ей, — прошептала я. — Этого было недостаточно, но я пыталась.

— Конечно, ты пыталась, — зашептал он мне. Он повернул мою руку, чтобы рассмотреть ужасную, неровную линию, которая осталась на коже. — Знаешь, я могу сделать так, чтобы это исчезло.

Я отдернула от него ладонь, скрестила обе руки на груди и ответила — Я хочу помнить ее. — И мне не хотелось объяснять почему, даже самой себе. — И я хочу засадить в тюрьму тех людей, тех бугименов.

Он в ужасе рассмеялся. — Едва ли! Один из них сегодня ночью почти убил тебя. Они пришлют больше, если ты и дальше будешь вмешиваться в это дело.

— Я могу помочь!

— Нет, не можешь. Это слишком опасно, Мышка.

— Эти люди… они могут пользоваться магией, так ведь? Их не смогут посадить?

— Было бы немного сложно их задержать. Но есть и другие пути остановить их.

— Как, например, убить их?

Он заерзал. — Возможно.

— Тогда я помогу тебе.

Его глаза сузились. — Нет, ты не будешь этого делать. Это опасно даже для Аркана. А для примитивной это просто самоубийство.

— Мне всё равно.

— Послушай, это кольцо должно было реагировать только на Верити. Чтобы подействовать, как сегодня ночью… оно должно было бы подумать, что ты это она. Мы смогли бы этим воспользоваться, возможно, даже чтобы воплотить пророчество. Ты хоть сколько-нибудь понимаешь, что это значит для таких как я? Но если ты вдруг решишь отомстить и погибнешь, мы всё потеряем.

— Плевать я хотела на твое пророчество. Я требую справедливости.

Его лицо омрачилось на долю секунды, но после вновь прояснилось; хитый огонек мелькнул в его глазах и придал им невероятный зеленый оттенок. — А что если ты сможешь получить и то и другое?

— Мне не нужно и то и другое.

— Но тебе нужен я, — подчеркнул он. — Если ты решишься в одиночку напасть, то погибнешь самое позднее завтра, еще до обеда.

Я внутренне испугалась, но мое лицо ничего не выражало. — А это важно для тебя, потому что…?

— Я спас твою жизнь уже дважды, — мимоходом произнес он. — Было бы неплохо, защитить мои инвестиции. Я предлагаю тебе сделку.

— Я смотрю, ты увлекаешься разного рода сделками, не так ли?

— Они управляют миром, — возразил он.

— Прекрасно.

— Так обычно обо мне и говорят. Как я уже сказал, кажется, что ты можешь управлять кольцом Ви, а это может быть крайне полезно.

— В каком смысле?

Он уклончиво ответил: — В этом я еще не совсем уверен.

— Но ты имеешь хоть какое-то понятие?

Он провел кончиком пальца вдоль цепочки, и я вновь вздрогнула. Он понизил голос. — У меня полно предположений. На данный момент скажем так: Наше объединение может быть обоюдовыгодным. Ты помогаешь мне, а я позволяю тебе плестись рядышком, хм?

Он спас мне жизнь (дважды), вылечил мои раны, накрыл мне чай с тостами, объяснил мне больше, чем это сделал кто-либо вообще с самой смерти Верити, и всё же… что-то ускользало от меня. Он знал гораздо больше, чем рассказал мне. Но даже если он не даст те ответы, которые мне нужны, он всё же единственный человек, который согласен сотрудничать со мной.

— Я не буду плестись рядышком. Это, может, и твой мир, но кольцо-то у меня. Мы партнеры.

Он резко взглянул на меня, изучающе всмотрелся в мое лицо и, наконец, кивнул. — Партнеры, Мышка. Это должен быть весьма интересный опыт.

Глава 13

Весь следующий день я пребывала в ожидании, что кто-то — Колин, Люк, мой дядя, орда бугименов — в любой момент внезапно накинутся на меня. Вот так незадачливо начался новый учебный год.

И, разумеется, для меня было большим сюрпризом появление Ковальски. Он сидел на одной из лавочек перед подъездными воротами школы. Вокруг всё еще чувствовалось сияние конца лета, даже в сентябре, и листва была лишь слегка окаймлена желтоватым оттенком, как будто только размышляла о смене цвета. Ковальски свесил обе руки за спинку лавочки, нежился на солнце и наслаждался прекрасным видом. Его галстук — в сиренево-оранжевую клетку — был настолько безобразным, что рисунок словно вибрировал. Ковальски заметил меня и поднял руку в знак приветствия, пока я спускалась по ступенькам. Я бросила быстрый и полный паники взгляд в сторону обочины, где припарковался Колин. Он показал мне знак, что «всё чисто», но также что он ни при каких обстоятельствах не намерен терпеливо ждать на игровой площадке, пока я буду болтать с полицейским.

Ковальски поднялся, и, как по команде, Колин вылез из машины. Я нахмурилась и попыталась, чисто силой воли обратить его в бегство, само собой даже с кольцом Верити, которое пряталось у меня под рубашкой, я не обладала никакими магическими способностями. Ковальски подошел ближе.

— Прекрасная погода, не так ли? — сказал он и указал на сгрудившиеся облака, похожие на пушистых овечек, которые проплывали над нами. — Едва ли можно поверить, что всё скоро пройдет. Скажу я Вам, Мо, зимы здесь чересчур длинные как для моей жены, так и для меня. Как только Дженни пойдет в колледж, мы переедем в Пенсаколу.

Я промолчала, вместо этого просто немного поправила сумку и заставила себя, не касаться кольца, которое скрывалось вне видимости.

Ковальски глубоко вздохнул и посмотрел наверх.

— Да, я там каждый день буду рыбачить. Ловить форель или, может, морского окуня. Совершенно по-другом, чем здесь, будто между мирами. — Он взглянул мне в глаза. — Мы могли бы переговорить минутку? — он указал на лавочку, на которой лежал его смятый пиджак.

Я осталась стоять. — Я не должна разговаривать с вами без моего адвоката.

Он кивнул. — Ясно. Я просто подумал, возможно, Вы хотели бы, ну, Вы знаете, неофициально поговорить со мной. Речь пойдет не о том случае.

Он развернулся и приподнял пиджак на пару сантиметров над лавочкой. Под ним лежал мой мобильный, который… который я потеряла на игровой площадке. Я невольно громко выдохнула.

Когда Люк той ночью перенес меня в мою комнату, небо из розового становилось голубым, а солнце уже показалось над горизонтом. Совершенно без сил после всего, что случилось ночью, особенно из-за того, что мне опять стало плохо, после очередного путешествия через тьму, я еще как-то умудрилась переодеть старую футболку, прежде чем упала на кровать. Когда до меня дошло, что телефона нет, я просто смирилась, что потеряла его.

— Вы и теперь хотите позвонить миссис Стартон? Ваш телефон всё еще здесь.

Я тяжело опустилась на лавочку и поставила сумку рядом с собой. Колин стоял не дальше десяти метров от нас и смотрел совершенно равнодушно, но при этом явно слышал каждое слово. О нем я смогу побеспокоиться позднее. Сначала я должна договорить с Ковальски.

— Правильное решение, — произнес он. — Какой-то ребенок из начальной школы со стороны Монтвейла сегодня на перемене нашел ее и отдал школьному охраннику. А когда тот взглянул на документы, то ему показалось Ваше имя знакомым.