- И что произойдет?

- Со всей возможной вероятностью, он вылетит в трубу. - Грэг пожал мощными плечами. - Если, конечно, не получит сверхмощной финансовой инъекции.

- Ты говоришь о кредите?

- О, нет! Исключено! При таком раскладе ни один банк не даст ему денег. Я точно не собираюсь рисковать. Да, и никто не станет. Берри слишком... как это лучше сказать по-английски?.. Неблагонадёжен.

- О какой сумме речь?

- Прости Лина - это конфиденциальная информация.

- Но, а как срочно они нужны?

- Точно не знаю. Но судя по тому, к каким методам воздействия опускаются эти сволочи, думаю срочно. - Он усмехнулся и вдруг насупил брови. - Лина, надеюсь, ты не собираешься вкладывать сюда свои деньги? Тогда, должен предупредить...

- О, нет, не беспокойся. Простое любопытство, - улыбнулась Лина, сама не понимая, к чему учинила допрос.

Расчёсывая волосы перед сном, она задумчиво глядела в круглое зеркало. Дневной разговор не шёл с головы. Она внушала себе, что это не её дело, что жизнь Берри и его проблемы - ее не касаются. Но в груди ныла беспокойная заноза. Навязчивая мысль, о беде, не отпускала. Лина взяла мобильный, покрутила меж пальцев и отложила в сторону. Кому она собралась звонить?

В дверь постучали.

- Не спишь? - заглянула в комнату Натали. Она подошла танцующим шагом к зеркалу, поправила волосы и подпрыгнув плюхнулась на кровать. Лина поймала горящий нетерпением взгляд:

- Ну, как тебе он?

- Кто?

- Как, кто? Ник, конечно! Правда, красавец?

- Потому, что похож на Грэга? - засмеялась Лина, вновь берясь за расческу. - Натали, я хочу спать.

- Ну, нет! Ты избегаешь этого разговора неделю. Так не пойдет. Ты всю жизнь собираешься прятаться в деревне?

- Натали, - закатила глаза Лина, - это графство.

- Какая разница! Яна нет и пора жить дальше, думать о будущем.

- Что в твоём понимании будущее?

- Дети. Скажи, ты собираешься иметь детей?

- Натали, мне неприятен этот разговор, - проговорила Лина, со стуком бросив расческу на туалетный столик.

- Надеюсь, что не просто неприятен, а отвратителен, мерзок, ужасен! Только так тебя расшевелить, кстати. Калетник, ну скажи, о чем ты думаешь? Что творится в твоей блондинистой голове? По-твоему у среднестатистической миллионерши детородный срок до шестидесяти лет?

- Слушай, давай не будем...

- Нет, будем! Скажи, тебе приятно чувствовать себя "денежным мешком"?

- Очень!

- Тогда радуйся, пока можешь! Не долго, осталось. Охота за "денежным мешком" ужесточилась и вышла на новый стратегический уровень. Ты не в курсе? Не веришь? Спроси у Грэга! Об этом все банкиры знают! У Старкова, своего спроси, наконец! Не скалься Калетник, а слушай!

Натали подскочила и развернула кресло с Линой к себе лицом:

- Срочно выходи замуж, а то и глазом не моргнёшь, как сольешься в страстных объятиях с чьим-то жирным капиталом. Присмотрись к Нику. Я серьёзно, не смейся! Ну чем плохой муж? Красивый, молодой, достаточно обеспеченный, и ты нравишься ему!

- Или мой мешок, - усмехнулась Лина и откинулась на спинку, страсти по замужеству веселили до нервных колик в животе.

- Не буду ни в чём убеждать, - обиделась Натали, упрямо поджав губы. - Бесполезно!

Лина весело кивнула.

- Слушай, ну неужели так трудно дать человеку шанс? - вышла из себя Натали. - Подпусти поближе, а там посмотришь! Может понравиться, - она прищурилась и высоко вскинула бровь. - Грэг говорит, брат умеет обращаться с женщинами, знает в них толк, но отличается скромностью и верностью, что при его внешности невероятный бонус. У него все задатки оказаться отличным любовником!

- Боже! Я спать! Будешь уходить, потуши свет, - Лина откинула простынь и залезла в кровать. Но Натали не думала уходить, она улеглась рядом и закинула идеально загорелые руки за голову, разглядывая потолочный плинтус:

- Калетник, ну хватит страдать! Тебе нужен молодой страстный муж и ребенок, а лучше два, как у меня - мальчик и девочка.

- Отстань, а! - Лина повернулась на другой бок.

- Я серьезно. И как можно быстрее. Так, значит, я уговорю Ника остаться на ужин? У него дела на материке, но если я скажу, что ты о нем спрашивала, уверена - он задержится. Можно, я скажу, что ты спрашивала? Пообещай, что будешь с ним милой и ласковой?

Лина бессильно промычала в подушку и натянула на голову простынь.

Я не вижу проблемы в Оле. Напротив, очень нравиться, что проблемы других и вечная неустроенность не обернулась в ней комплексами. У нее словно надежный щит. Оля осознает свои желания, и не стесняется протянуть к ним руку, значит, не сомневается в том, что достойна, хотя, может и чуть дольше раздумывает.

Неожиданно для себя Лина проспала двенадцать часов. Такого не случалось со школы. Поспешно закончив утренний туалет, она появилась в холле, когда шумное семейство толпилось у выхода, готовясь, грузится по машинам. Лину обняли и расцеловали бесчисленные сестры, братья, тети, дяди и бабушки. Голова пошла кругом. Многоголосый певчий говор окружил и опутал руки-ноги. Лина с трудом выбралась на улицу и разыскала в толпе чету Метаксосов.

- Простите, я, кажется... проспала, - она пробежала пальцами по волосам и складкам платья, рассеянно заглянула в объемную полотняную сумку, проверяя все ли взяла.

- Не переживай, у нас с гостями такое случается, - рассмеялся Грэг и хлопнул по спине. - Это называется - акклиматизация. Через месяц пройдет. - Он подмигнул жене, которая погасила улыбку на его шее, и открыл заднюю дверь белого Рендж-Ровера.

Лина поднялась на подножку автомобиля, скользнула на сидение и с удивлением обнаружила соседей.

- Привет, - улыбнулся Ник. - Это София и Елена - мои сестры.

- Привет, - кивнула она через мужское плечо девочке подростку с темными густыми косами и пожала протянутую с переднего сидения руку молодой женщины.

Рендж-Ровер занял место в длинном кортеже, медленно выкатил за ворота и помчался по извилистой грунтовой дороге. Сестры оживленно болтали. Изредка они обращались к Лине на английском, перегибаясь через сидящего посредине брата. Лина отвечала односложно, упираясь ладонями в переднее сидение и пытаясь удержать баланс, подпрыгивая и скользя по перфорированной коже на крутых виражах горного серпантина. Льняная ткань слабо защищала от ноги Дусманиса, которая плотно прижималась к ее бедру и обжигала жаром. Автомобиль выехал на национальную трассу. Лина отодвинулась и сосредоточенно уставилась в окно. Вдоль обочин мелькали небольшие деревеньки. Наконец, водитель замедлил ход, включил сигнал поворота и свернул на узкую улочку. На горизонте показались горящие под солнцем серебряные купола с крестами. Дусманисы умолкли и одновременно перекрестились. Впервые в жизни, Лина испытала облегчение при виде монастыря.

Свет полуметровых свечей дрожал на золотых боках купели украшенной цветами. Глубокий голос священника рокотал под сводами, обволакивая волнующим таинством разномастную цветную толпу. Гости негромко переговаривались. Щелкали затворы камер. Никос гордо держал малышку на руках, вторя словам молитвы. Ребенка трижды окунули в воду; обмазали оливковым маслом и отстригли нежные волосики. С трудом надев крестик на вертящуюся розовую голову, нарядили малюткув роскошную кружевную сорочку, и Лина взяла Катерину, нареченную в честь матери Натали. Прижимая к груди теплое тельце, она тонула в нежности. Маленький кулачок крепко держал указательный палец и требовательно направлял в розовый рот.

- Пусть она вас радует!

- Поздравляю с крестинами!

- Будьте достойны!

Бессчетная родня выстроилась на ступеньках церкви и не заканчивалась. Вместе с поздравлениями и пожеланиями, каждый хотел прикоснуться к ребенку, поцеловать ручку, погримасничать перед широко распахнутыми круглыми глазами. Катерина разволновалась. Коротко вздохнув, она набрала в легкие воздух и громко заревела. Лина с сожалением вернула ее матери, так естественно и уютно пристроившей дочь на груди, что та моментально успокоилась и уснула. Освободившись от драгоценной тяжести, руки обхватили холодный ремешок сумки, словно осиротев. Лина передёрнула плечами и широко улыбнулась - она крёстная мама!