Между тем девчонка доставляла бездну хлопот. На днях ей снова вздумалось гулять по льду, пришлось менять ветку, срывать с места бродячий цирк. Анабелла уже не надеялась на удачу: ветка оказалась сырой, ненадежной, нить могла в любой момент оборваться, и Брайда бы сгинула в море. Но нет, все-таки выжила. Лучше бы… Ладно, хватит об этом.

…я долго думал, Ана, другого выхода нет. Или мы подчинимся чужой силе, или найдем цитадель и войдем в прадерево. У нас год, может, меньше…

Анабелла дочитала письмо до конца, бросила в камин, поворошила кочергой взявшийся огнем листок. Бумага почернела, рассыпалась в пепел. Так-то лучше. О делах саламанкеро никто не должен знать. Дамиан стал слишком любопытен – сегодня он распотрошит картьяру, а завтра споется с Барбо и начнет гонения на прядильщиков.

В дверь тихо поскреблись – женщина поспешно залила пепел водой из графина, отряхнула платье, придала лицу безмятежное, чуть скучающее выражение, и только тогда открыла дверь.

– Светлейший дукэ просит госпожу саламанкеро незамедлительно пожаловать в покои! – Дрэго согнулся чуть ли не пополам, сверкая лысиной в ореоле жиденького белого пушка.

Анабелла невольно поморщилась. Сколько почестей! Насквозь фальшивых, правда. Наверняка преданный слуга Дамиана сейчас зыркает глазами по ковру, принюхивается, высматривает.

Дрэго наконец распрямился, пошатнулся, лицо побагровело. Как бы старика не хватил удар. На все готов ради любимого дукэ! Но, возможно, Дамиан ему просто не оставил другого выхода.

Она коротко кивнула и вышла в коридор. Дрэго засеменил следом.

Звук шагов отлетал от каменного пола, эхом несся к высоким потолкам. Украшенные мозаикой стены живописали подвиги дукэ. Вот Дамиан замахивается смертоносным копьем, чтобы поразить отряд бегущих в панике туар. Гордая осанка, брови сдвинуты к переносице, в глазах – молнии праведного гнева. Гигант Дамиан, напоминающий самого дукэ только роскошью парчовых штанов и расшитого золотом камзола, против маленьких, ростом не выше его сапог, туарских воинов. Вероятно, художник тоже очень трепетно любил дукэ. Под страхом смертной казни.

Коридор сделал резкий поворот, вывел на лестницу.

Сзади нетерпеливо сопел Дрэго – переживал, что она медленно идет, не приведи звезды, дукэ прождет на мгновение дольше. Но Анабелле спешить было некуда, Дамиан наверняка осчастливит очередным заданием, а ей бы в тишине да покое с мыслями собраться.

Она спустилась в зал – дукэ жил в соседнем крыле дворца, ей же отвел покои подальше – видно, их симпатия была взаимной.

Дрэго сопел в спину все громче, чуть не подталкивая ее к галерее, соединяющей два крыла, но Анабелла замерла, прислушалась. Со двора доносился шум: недовольно рявкнул стражник, ему ответил звонкий девичий голос.

Интересно, интересно… Урожайный сегодня у охраны день, то птички, то девушки. И рвения-то сколько!

Стражник поднял голос:

– Не положено!

Звякнули друг о друга алебарды.

– Не уйду, слышите, не уйду, пока к господину саламанкеро не отведете! – выкрикнула девушка.

Анабелла ухмыльнулась. Для такой выходки особого ума не надо. Но не каждый почтенный горожанин, пусть и с заслугами перед отечеством, отважится ломиться во дворец дукэ, да еще требовать встречи с саламанкеро.

– Г-г-госпожа саламанкеро, – от подобострастия Дрэго начал заикаться, – там… э-э… дукэ…

Подождет дукэ. Если девушку схватят – либо в подвале сгноят, в суматохе забыв доложить (не велика сошка), либо, напротив, сразу донесут Дамиану, и пропала юная жизнь. Может, публично высекут, а может, если не рябая и не косая… Дукэ всегда был неравнодушен к смазливым девицам, а тут такой повод.

Тем временем во дворе началась возня. Девица с охраной дерется?!

– Отпустите же! Отпустите! Я сама!

Значит, уже потащили к начальнику внутренней стражи.

Анабелла открыла тяжелую дверь, выскользнула на балкон. Обросший бородой, как дерево плющом, стражник подталкивал к середке двора белокурую девушку. Та понуро брела, опустив голову, с каждым шагом все медленнее и медленнее переставляя ноги. «Выигрывает время, – отметила про себя Анабелла, – соображает, как сбежать».

– Отпустите девицу!

Бородатый дернулся, забыл про добычу и поднял глаза на Анабеллу.

На стражника было жалко смотреть – лицо свело от напряжения и он принялся что-то невнятно бормотать. Выбор у бедолаги невелик. Либо сейчас госпожа саламанкеро превратит его в амбарную крысу (челядь считала, что Анабелла исключительно этим умением и держится при дворе), либо потом дукэ пытками дух вышибет за то, что девица без наказания осталась.

– Так я ж… мы ж…

Стражник наконец решился – хоть и короткая, но человеческая жизнь перевесила безбедное крысиное будущее.

Анабелла перевела взгляд на девушку и только крепче вцепилась в перила балкона. Не скрывая интереса, на нее пялилась Брайда. От возбуждения румянец стал еще ярче, глаза блестели восхищением. Анабелла надеялась, что ее лицо осталось бесстрастным, а дернувшуюся правую бровь не заметил ни Дрэго, ни стражник. Мнение Брайды ее не волновало.

У девчонки поразительная способность вляпываться в неприятности. Выгнать бы ее пинками со двора, чтобы хоть немного успокоилась, но игру надо довести до конца. Дрэго по-прежнему сопит за спиной, а значит дукэ непременно узнает всю историю, нельзя давать слабину.

– Я тебя слушаю, – сухо бросила женщина, не отрывая взгляда от Брайды.

Девушка опустила глаза, замялась.

– Мне бы к господину саламанкеро попасть… По очень-очень важному делу!

– Я тебя слушаю! – ледяным тоном повторила Анабелла.

Брайда съежилась, втянула голову в плечи. Повисло молчание. Только еле слышно хрустел снег – стражник нетерпеливо переступал с ноги на ногу, на его лице читалось желание быстрее покончить с нелепыми разговорами и вернуться к понятному и безопасному безделью.

– Мне только господин саламанкеро может помочь…

Что взять с дочери пекаря? В голове пустота, потому и смелая. Хороший бы солдат из нее вышел. Правда, прожил бы недолго.

– Я и есть саламанкеро. Говори!

Глаза Брайды округлились, она моргнула, оглянулась на стражника и вытянула шею, всматриваясь за спину женщины. Наверняка Дрэго вылез, одолело старика любопытство, догадалась Анабелла.

Брайда сглотнула и наконец решилась:

– Госпожа саламанкеро?! А разве женщины бывают прядильщика… ой, прядильни… прялками?.. – она осеклась и быстро заговорила, – сестренка пропала, с ног сбились, не нашли! Вот я и подумала: саламанкеро ведь все могут, ну что вам стоит человека отыскать? Сделаю, что скажете, что пожелаете, звездами клянусь!

Анабелла едва сдержала смешок. Оказывается, они все могут! Только защититься своим же мастерством не умеют. Вроде бы простая штука, а господам саламанкеро не под силу. Давным-давно они променяли дар править свою судьбу на свободу лезть в гнилые ветки и погибать там без защиты Кош. Одна развилка исчезла, другая появилась.

Значит, Брайда решила отыскать сестру. Что ж, нелегкая задача, если вообще выполнимая. Хотя кое-кому это под силу. Свести бы девчонку с Чужаком – пусть сами разбираются, у каждой стороны есть что предложить друг другу…

А благородные порывы иногда случаются к месту – не окликни Анабелла вовремя стражника, такой бы ход упустила! Только следующую партию они проведут без свидетелей.

– Ступай домой, – Анабелла бросила оторопевшей девушке, – я сама найду тебя, и мы поговорим о пропавшей сестре, – повернулась к бородатому, – проводите девицу!

Брайда хотела что-то сказать, но обрадованный спасительным приказом стражник уже подталкивал ее к воротам. Девушка пятилась, не желая выпускать Анабеллу из вида. Та ободряюще улыбнулась – мол, все хорошо и прыгать по льдинам больше не стоит. Брайда наконец скрылась за воротами, и женщина вернулась в галерею. Сзади недовольно шаркал Дрэго.

Крыло дворца с покоями дукэ выходило на сад. Под снежными шапками пригибались пальмы и кусты можжевельника – дукэ скупал деревья у торговцев со всех Пирей, нимало не заботясь, переживет ли сад очередную зиму.