- К какому явлению? Не понимаю.
- Ну, что такое есть писатель? Каково его предназначение и роль?
- Мне кажется, - твёрдо сказал Лёша, сузив глаза, - что писателям уде-ляется слишком много внимания. Делают из них своеобразных гуру. Совер-шенно, на мой взгляд, необоснованно. Такие же люди, как все. Так же, как все, мало знают. А фанаберии хоть отбавляй.
- Вот видишь, - тупо повторил я привязавшуюся ко мне ни с того ни с сего нелепую бессмысленную фразу.
- Да-да! - вдруг взбудоражился Лёша. - Что такое писатель? Я тебе от-вечу. Это человек, который умеет рисовать словами. Только и всего. Худож-ник рисует карандашом, кистью, красками, а писатель - словами. У одних это получается лучше, у других хуже. Спрашивается: кому и зачем это нуж-но? Ответ простой. В человеке как субъекте заключены две чётко выражен-ные сущности, или, если кому угодно, ипостаси.
- Мне угодно, - упрямо сказал я сбычившись.
- Так вот, - продолжил Лёша, не обращая внимания на мои подковы-рки, - две ипостаси: физическая, или телесная, и духовная. И обе эти сущно-сти стремятся к развитию и совершенствованию. Для физического развития и совершенствования требуется движение. Не будет движения, будет гиподи-намия, атрофия мышц и смерть.
- Вот видишь! - совсем растерялся я.
- Да-да, не смейся, пожалуйста, мой милый, - разошёлся Лёша. - Я те-бе сейчас открою глаза. Требуется не просто движение, а такое движение, ко-торое приносит радость и доставляет удовольствие. Отсюда - спорт, физ-культура, подвижные игры. Откуда взялись футбол, баскетбол, волейбол, теннис, горные лыжи, прыжки с шестом и так далее? Их придумали люди, имеющие отношение к физической культуре.
- Вот видишь, - упёрся я.
- Вижу-вижу, - тонко улыбнулся Лёша. - А вот видишь ли ты на самом деле, это пока ещё большой вопрос. Слушай, не перебивай, раз спросил. Ду-ховная сущность человека тоже нуждается в развитии и совершенствовании.
Иначе превратишься в дикого зверя. Для мыслительной деятельности, оттачивания и шлифования чувств, обогащения эмоций нужен свой тренинг, как и для тела. Человеку мало одной проживаемой им жизни. Ему хочется прожить как можно больше жизней, пусть они будут даже виртуальными, воображаемыми. Отсюда - искусство, то есть искусственно создаваемая в фантазии жизнь. Фантом, мираж. По сути дела, мыльный пузырь. Однако от хорошей книги, например, человек получает наслаждение, хотя книга эта может повествовать о горьком, трагическом, печальном. Это загадка искус-ства. Так вот: художественная литература есть отрасль духовной культуры. Над её созданием трудятся те самые писатели, о которых ты спрашиваешь. Они обучены языку, грамоте и образному мышлению. Так сказать, ремеслен-ники слова. Есть тренеры физической культуры, а есть тренеры духовной культуры. Вот тебе и ответ на твой вопрос: писатели относятся ко второй ка-тегории тренерских работников. Второй не по значению, конечно, а просто в порядке поступления. Шевели мозгами, и любой вопрос проясняется.
- Вот видишь, - едва выговорил я. - Теперь мне всё стало предельно ясно. И главное - понятно. А скажи мне, пожалуйста, Лёша, - решил я не сразу сдаваться, - а шо будет потом?
- Когда это потом? - удивился Лёша.
- Ну, когда закончится твоя информационная революция, про которую ты мне талдычишь уже целый час.
- Во-первых, она не моя, это объективный процесс. А во-вторых, этого не знает никто. Скорее всего, она не успеет закончиться. Прилетит откуда-то астероид с размером в поперечнике около десятка километров, а то и поболе. Представляешь комичность ситуации? Как жахнет об Землю! Мало не пока-жется. И уничтожит всё живое на нашем шарике к чёртовой матери. И при-дётся тогда эволюции начинать всё с начала. Как уже, по всей видимости, случалось не раз. Вот такие, брат, печки-лавочки.
- Да-а, - протянул я жизнерадостно. - Весёленькую ты нарисовал кар-тину - прямо как Кукрыниксы. Настоящий оверкиль получается. Мы хоть успеем покататься на лыжах в Бакуриани? А то, может, и ехать не надо?
- Успеем, успеем, - на полном серьёзе обнадёжил меня Лёша Куман-цов, а я пришёл к выводу (уже в который раз): действительно, он хороший парень, я не ошибся, когда говорил о нём своей маме.
И мы вернулись в своё купе, поскольку все животрепещущие темы для умственных разговоров возле вагонного окна с видом на бесконечное море и бескрайнее небо были исчерпаны почти до дна.
VII
И вот я снова лежу одиноко на своей верхней полке, покачиваясь и подрагивая, как крутой свиной холодец, и стараюсь ни о чём не думать. Но эти старания приводят к прямо противоположному результату. Мысли сами лезут в голову без спроса, и я никак не могу от них отделаться. Они прин-имают привычную направленность и крутятся вокруг нежного образа незна-комой мне красивой девчонки. Я пытаюсь переключиться на прежних своих пассий, в некоторых из которых был когда-то влюблён и с которыми у меня завязывались кратковременные любовные отношения, кончавшиеся, как правило, очередными разочарованиями. Но новый, неясный, таинственный и прекрасный образ восточной красавицы манит меня, расталкивая чудными тонкими локотками всех прежних. Вдруг, мечталось мне, я встречу в Баку-риани свою настоящую судьбу, свою супружескую половинку. И внизу жи-вота что-то сжималось и разжималось в какой-то непонятной тревоге и слад-кой, и страшной одновременно.
На противоположной полке лежал, поджав ноги к груди и тоже пока-чиваясь, Лёша Куманцов и читал, неловко держа книгу в руках, тщетно при-норавливаясь, чтобы она не качалась вместе с вагоном. Книга была на анг-лийском языке, и Лёшины тонкие губы едва заметно шевелились, беззвучно повторяя непонятные иностранные слова.
Внизу сидели со скучающим Вадик Савченко и Толя Дрынов. Они тоже покачивались и упрямо играли в прмитивную и надоевшую игру под названием "камень-ножницы-бумага". Они играли уже давно, однако, эта "умственная" игра продолжала их занимать, а лица были сосредоточенными, как будто они играли в шахматы. Катучая дверь из купе была приоткрыта и медленно ездила туда-сюда по ходу поезда в своих блестящих швеллерных направляющих в такт покачиванию вагона. Никакой закономерности в игре не наблюдалось, выигрывал то один, то другой, позёвывая и потягиваясь.
Вскоре до нас донёсся гнусавый голос проводницы:
- Через полчаса наш поезд прибывает на станцию Сочи! Пассажирам, следующим до станции Сочи, приготовиться к выходу. Стоянка поезда на станции Сочи десять минут. Повторяю, - и голос, прозвучавший в конце вагона, повторил слово в слово всё то, что только что произнёс, но уже в се-редине вагона, а ещё через минуту-другую всё то же самое прозвучало в конце вагона. Послышалось характерное шарканье ног и суетня.
- Бог троицу любит,- сказал Вадик Савченко, и было непонятно, к че-му относилось его глубокомысленное заключение: то ли к гнусавому объяв-лению проводницы, то ли к их игре с Толей Дрыновым в "камень-ножницы-бумагу". - Я выиграл, придётся тебе идти, - радостно сообщил Вадик, и Толя стал собираться к выходу.
В Сочи он сбегал в привокзальный буфет и купил там здоровенный пакет разных печёных пирожков: с мясом, капустой и с рисом с яйцом - по равному набору для каждого их нашей компании - всего 24 пирожка.
