- Ты хорошо рассказываешь, - похвалил меня Лёша Куманцов, и эта похвала, признаюсь, была мне приятна, потому что выползла она из уст про-фессионала, - вполне можешь писать рассказы. Однако я должен возразить твоему уважаемому учителю. Во-первых, хочу заметить, что продажных лю-дей среди журналистов ровно столько же, сколько их среди людей других профессий. Продажность зависит не от профессии, а от людей.

Во-вторых, нельзя сказать, что журналисты ничего не производят. Они производят информацию. Существует сейчас такое правило: кто владеет ин-формацией, тот вооружён. Я сказал бы даже так: кто владеет информацией, тот владеет всем. И с каждым годом информация будет играть всё более важную роль и приобретать всё большую ценность. Знания становятся важ-ным материальным ресурсом, наряду с нефтью, газом, углём, золотом, дру-гими полезными ископаемыми...

- Постой, - перебил я Лёшу, - по-моему, знания всё-таки производят учёные. Если к слову "знание" можно применить такой термин как "произ-водят". Мне это не очень понятно.

- Ты прав. Знания производят действительно учёные. Именно произво-дят. А информацию об этих знаниях производят журналисты. Большая часть из них трудится, заметь, в средствах массовой информации.

Вот совсем недавно Советский Союз запустил первый в истории чело-вечества искусственный спутник Земли. Откуда ты и миллионы других лю-дей на планете узнали об этом? Из газет, журналов, из телевизоров, по радио. Вот и всё. Скоро этих спутников будет видимо-невидимо, от них станет тес-но в космосе. Им предстоит решать задачи геодезии, картографии, связи, обороны, разведки полезных ископаемых и так далее. На них взгромоздят те-лескопы для более детального изучения вселенной. Для метеорологов про-гноз погоды станет элементарной задачей. Недалёк тот день, когда в космос полетит человек. Нам сегодня трудно себе представить, как далеко шагнёт вычислительная техника.

Современные электронно-вычислительные машины, так называемые ЭВМ, которые сегодня занимают целые помещения, требуют экранирования стен и потолков, фальшивых полов, станут размером с обычный телевизор. Ты помнишь, какими совсем недавно были первые советские телевизоры марки КВН? Экранчик величиной с почтовую открытку, изображение было чёрно-белым и всё время мигало, бегали какие-то строчки. Чтобы хоть не-много увеличить изображение, предприимчивые производители придумали тогда громоздкие уродливые линзы, в которые должен был заливаться глице-рин или дистиллированная вода. А сейчас мы смотрим цветное телевидение на вполне приличных экранах. И такое происходит буквально во всех облас-тях науки и техники. Это и есть технологическая революция как завершаю-щий этап промышленной...

- Да! - поспешил я вставить своё робкое слово, чтобы прервать поток Лёшиной трепотни, набившей мне оскомину, потому что подобные слова ежедневно лились водопадом мне в уши из всех электронных средств массо-вой информации. - У меня есть сосед по квартире, зовут его Иван Василье-вич. Он мне рассказывал, как в начале века, незадолго перед Первой мировой войной, на Московском ипподроме собиралась публика, покупала входные билеты, рассаживалась на трибунах и ей, вместо скачек, показывали, как взлетают и садятся аэропланы.

- Вот видишь! - подхватил Лёша мою "информацию". - А теперь мы летаем на пассажирских самолётах в любой город страны. - Он на минуту задумался и добавил: - Разумеется, где есть аэродромы. А прошло с тех пор, заметь, всего-то ничего, каких-нибудь полсотни лет. Сейчас мы находимся на пороге нового этапа в развитии человечества. Некоторые научные деятели называют этот этап "информационной революцией".

Вот трепло, подумал я про себя, говорит, как пишет. Как хорошо, что я не стал журналистом! Спасибо моему учителю русского языка и литературы Геннадию Арсеньевичу Соловьёву! Дай ему бог крепкого здоровья.

- Что-то я не пойму, засомневался я. - Знаю Английскую революцию, Великую Французскую, нашу - Октябрьскую социалистическую. А что ещё за информационная такая? Мне, признаться, невдомёк. Я немножко запу-тался, объясни популярным языком.

- Это немножко другая революция, - поморщился Лёша, недовольный, что его перебивают. - Эволюционный процесс развития природы вообще, и в частности - человечества, обязательно сопровождается технологическими революциями. Был когда-то каменный век - палеолит. Древние люди добы-вали себе пропитание охотой и собирательством того, что бог послал: коре-нья, грибы, ягоды фрукты, орехи. Население Земли было небольшим, насчи-тывалось всего-то несколько миллионов человек. И все они были похожи на обезьян. Но со временем даже это сравнительно малое население планеты умудрилось уничтожить всех крупных диких животных, пригодных в пищу.

Истощились и дары природы. Древние люди стали поголовно выми-рать. Элементарно от голода. Проще говоря, нечего стало жрать. Распростра-нился каннибализм, и это был первый, мощный экологический кризис. Но давно известно: голь на выдумки хитра. И те из наиболее сообразительных древних людей, кто уцелел во времена голодных лет, открыли возможности земледелия. Переход от собирательства и охоты к сельскому хозяйству - а это случилось приблизительно сорок миллионов лет тому назад - получил в науке название неолитической революции.

- Вот видишь, Лёша! - сказал я в растерянности от обилия информ-ации, которая с трудом пыталась поместиться в моей бестолковой голове. - А ты говоришь.

- Сельскохозяйственная цивилизация, - продолжил как ни в чём ни бывало Лёша Куманцов, - просуществовала многие тысячи лет. Население Земли стало набирать силу и бурно размножаться. Население росло, леса ис-треблялись под пашни. Труд был тяжёлым. Прокормиться за счёт сельского хозяйства с использованием примитивной тягловой силы - лошадей, быков - и примитивных орудий труда - сохи, мотыги, бороны - становилось всё труднее и труднее. Снова нависла угроза голода, особенно в засушливые годы. Наступил новый экономический кризис. И вот тогда на выручку приш-ла промышленная революция. Лошадей и соху заменили трактора и комбай-ны. Появились паровые машины, электричество, двигатели внутреннего сго-рания, автомобили, ракеты. И сейчас ещё техника продолжает бурно разви-ваться. Но мы уже вступили в новую фазу, я тебе уже говорил об этом, фазу информационной цивилизации.

- Скажу тебе честно, Лёша, - проговорил я, - ты меня окончательно запутал своими революциями. У меня от них голова распухла, и мозги разжи-жились. Мне кажется, что в моей черепушке что-то булькает и переливается. И хотя ты говоришь складно, как по писанному, и всё вроде бы понятно, но я ничего не понимаю. Однако отдаю должное твоим глубоким познаниям. И немного завидую тебе. Ты, небось, и иностранные языки знаешь?

- Неплохо знаю немецкий, - с гордостью произнёс Лёша, - и ещё могу почти свободно читать по-английски. Иногда, правда, приходится загляды-вать в словарь. Не хватает разговорной практики.

- Вот видишь, - сказал я.

- Приходится много читать, не могу себе представить жизни без книг, - скромно заметил Лёша, а я часто кивал ему в знак согласия и сочувствия.

- Нелегко тебе приходится, - пожалел я его, и он тоже покивал.

- Ну, хорошо, - сказал я, - с журналистами мы худо-бедно разобра-лись. Я теперь вооружён до зубов. А что ты скажешь по поводу писателей? Мне это тоже интересно. Как ты относишься к этому явлению?