- Ты уверен, что хочешь этого?

Офицер Вуд с подозрением посмотрел на Стального кулака.

- Безусловно, - от Бенни веяло решительностью и желанием бороться, пока он не добьётся своего.

Глядя на своего спасителя, у Джона Роккена появилось несвойственное ему уважение к этому полицейскому.

Ночь прошла спокойно, а на утро Бенни получил имя, наверняка, тоже ненастоящее, и адрес гостиницы, номер в которой снимает взломщик. Джон Роккен громко храпел, и Бенни не стал будить его, тихонько выскользнув из номера, он направился в магазин за новой одеждой. Переодевшись в белую рубашку, синие джинсы и надев дорогой галстук, Бенни закатал рукава, но в зеркало смотреться не стал, лишь потрепал себя за подборок, на котором уже намечалась борода.

Вызвав такси, офицер направился прямиком в гостиницу, где должен был находиться тот самый подозреваемый. Войдя, Бенни сразу показал свой значок, и, получив номер комнаты, быстро поднялся на лифте. Он медленно подошёл к двери нужного номера, достал пистолет, снял с предохранителя, и, щелкнув, заранее полученным от консьержки ключом, распахнул дверь. Бенни заглянул во все комнаты, но никого не обнаружил. Номер хранил очень тёплый и свежий след недавнего пребывания.

Постель была не заправлена, электрический чайник ещё не успел остыть, выпуская тонкую струю пара из своего "носика". На горячей сковороде ещё потрескивали котлеты из полуфабрикатов.

- Чёрт! - выругался Бенни, он так надеялся, что ему удалось обхитрить этих любителей поиграть.

Недоумевая, как он мог успеть сбежать, и как узнал о приходе, полицейский принялся довольствоваться малым, изучая вещи жильца. К сожалению, в брошенном чемоданчике не было ничего кроме обычной одежды, которая не давала никаких намёков на личность подозреваемого. В розетку было воткнуто зарядное устройство, но видимо, телефон сорвали впопыхах. Бенни не терял надежды, его чутьё подсказывало, что он очень близок к разгадке, и он уже успел набросать характерный портрет жильца. Этот человек привык к переездам, и в этом номере он явно не собирался оставаться надолго, так как, большинство ящиков, шкафов и прочего не было освоено, в ванной не было ни мыла, ни полотенца, и других принадлежностей.

- Должен же ты был хоть в чём-то проколоться, - пробормотал Бенни, ложась на пол.

Он заглянул под кровать, и чуть не закричал от радости. Зацепка! Бенни дрожащими от нетерпения руками достал находку. Какая удача! Водительские права! На фотографии офицер сразу узнал своего испанца, или итальянца, который на деле оказался русским. Сергей Глинов. Единственное, что сумел прочитать на русском языке Бенни Вуд.

Получив самое необходимое, он вышел из номера и направился к выходу, доставая телефон.

- Алло! - ответил голос из трубки.

- Это Бенни...

- Твою душу! Бенни, ты уже достал меня! - разразился ворчливый голос, - Я итак из-за тебя всю ночь искал твоего чёртового испанца, что теперь?

- Последняя просьба, что тебе стоит по базе данных пробить?

- Ладно, ты я добро помню, ты меня тогда неплохо выручил, говори, - вздохнул собеседник.

- Найди всю информацию по этому человеку. Имя - Сергей Глинов.

- Русский?

- Да. Узнай, где живёт, кем работает, на кого работает, есть ли друзья, особенно богатые.

- Понял.

- Спасибо.

Купив хот-догов для Стального кулака и себе, Бенни поймал такси и направился на съёмную квартиру.

2.

США. Неподалёку от Лас-Вегаса.

Джон Парк умел выжидать. Он нервничал от нетерпения, ведь, сколько всего было продуманно, как осторожно он играл всё это время, а теперь важный шаг. Он хотел победить, и хотел обрести огромную власть, ради этого стоило не спать всю ночь, что бы дождаться утра.

Он посмотрел в окно. Только забрезжил рассвет. Раннее утро, то самое время, когда спать хочется больше всего, и сон в это время крепче. Как военный, Джон это хорошо знал, сколько раз он совершал вылазки в стан врага именно в это время. Для Джона война ещё не кончилась.

Допив кофе, Парк достал пистолет из-под стола, и снял с предохранителя. Он медленно направился к комнате, где ночевали гости, и открыл дверь. Послышался предательский скрип, и Джон проклял себя за то, что поленился смазать петли. Но к счастью, для Джона, гости спали крепко, разве что Джери прижался к спине Синди сильнее. Джону было не чуждо ничто человеческое, он хоть и не имел ни жены, ни детей, но однажды он тоже любил, прямо, как вот этот вздорный молодой человек. Как там его зовут? Джери? Не имеет смысла, он просто лишь очередная небольшая преграда на пути Джона.

Заветные Кроссовки стояли под кроватью со стороны Синди. Джон направился к ним, протянул руку, и чуть не отпрянул, когда Джери открыл глаза.

- Джон?!

- Доброе утро, - схватив Кроссовки, Парк наставил пистолет на гостей.

- Что?! Джон?! Что происходит?! - очнулась Синди.

- Простите, мне очень жаль, - искренне признался Джон, - Правда. Но вы сами виноваты, в кофе было сильное снотворное, вы просто бы хорошо поспали, но, вам, видите ли, захотелось вина. К тому же, Джери, ты сам виноват, надо было смотреть мне в глаза, но тебе и самому было, что скрывать, так ведь? Я не хотел, что бы так получилось, но я найди этим Кроссовкам лучшее применение.

- Джон, как ты мог? - воскликнула Синди.

- Ох, милая, а я ведь и вправду привязался к тебе.

- Ты ведь солдат, верно? - Джери пытался тянуть время, подползая ближе к противнику.

- Да, - врать уже не было смысла, и Джон решил, что гости имеют право знать его истинное лицо.

- Ты воевал на Востоке, так? Афганистан? Ирак?

- Ты прав.

- Ты не военный, ты наёмник.

- А это ты как узнал? - удивился Джон.

- Потому что ты готов продать даже собственную мать! - с вызовом крикнул Джери, став на колени на кровати, и готовясь к броску.

- Ах ты, щенок! - взревел Джон, и рванулся к Джери.

Испуганная Синди прижала ноги к себе, невольно давая Джери место для манёвра.

Джери больше не испытывал судьбу, и прыгнул на врага, отталкивая пистолет в сторону. Грохнул выстрел, но пуля со звоном угодила в люстру. Парень, как был в одних трусах, так и сцепился с Джоном, ударяя его кулаком по лицу.

- Синди, беги! - закричал Джери, ударив противника по скуле так, что тот выронил Кроссовки, и покачнулся.

Девушка не растерялась, и, подхватив Кроссовки, кинулась прочь из комнаты. Джон со всей силы врезал Джери в нос, от чего парень отскочил и потерял ориентацию в пространстве. Не теряя времени, Парк выстрелил в Джери, попав тому в плечо, и бросился за девчонкой.

Джери заорал не своим голосом от боли, падая навзничь на кровать. Он пытался собраться с силами, ведь от него сейчас зависела жизнь любимой девушки, но боль была слишком сильной.

Синди врезалась в дверь, которая оказалась, заперта, и бросилась обратно, шарахнувшись от Джона, она в панике с визгом ворвалась на кухню. Теперь она была в ловушке. В одном нижнем белье, она выглядела перепуганной до смерти, визжа от страха, она вжалась в стену, закрываясь руками. Джон знал, что уже спешить некуда, но какая-то жалость вдруг появилась к этой милой и доброй девушке. Ещё при первом знакомстве Парк почувствовал себя перед ней намного слабее характером, и знал, что он хуже, он убивал людей ради денег, а она рискует своей жизнью ради незнакомых бедолаг, которые попали в беду. Сейчас она сама в беде, и никто ей не поможет. Только Джон хотел снова попросить отдать Предмет по-хорошему, как в спину с хрустом ударилось что-то тяжёлое.

По инерции поддавшись вперёд, Джон выстрелил, со звоном разлетелся кафель. Синди закричала с новой силой.

- Беги! - выдавил из себя Джери, держа в руках ножки от разбитого о спину табурета.

Синди распахнула окно и выпрыгнула, оглянувшись на любимого.

Джон ударил наотмашь ногой, но промахнулся, а Джери кинулся к столовым приборам, схватив нож. Он ударил сверху вниз, крича от боли в простреленном плече. Джон умело блокировал удар рукой с пистолетом, а второй, нанёс проникающий с хрустом под рёбра. Джери отскочил, а Джон с разворота, выстрелил парню в живот. Джери согнулся пополам, захрипев от боли и страха, который овладел им. Парень, опираясь спиной на стену, медленно сполз на пол, по его щекам потекли слёзы. Он обеими руками сжимал голый живот, пальцами чувствуя дырку в коже, и тёплую липкую кровь. Разум затуманивался, и Джерри Барринтон стал проваливаться во всепоглощающую темноту, которая обволакивала его в последний раз...