Среди всех этих манёвров Фрэнк Кермоуд должен был увидеть отличную возможность, чтобы воспользоваться советом в деле по обвинению в клевете О'Брайена против «Инкаунтера». Юрисконсульт рекомендовал выстроить свои действия на основе скрытой юридической защиты, так называемой «квалифицированной привилегии» (привилегия или иммунитет под условием соответствия лица установленным требованиям. - Прим. ред.). Общий друг Кермоуда и О'Брайена убеждал первого не отстаивать судебный иск. Кермоуд колебался. Затем, будучи приглашён на обед в «Гаррик клаб» (Garrick Club) с Джоссельсоном, он получил торжественное заверение, что никакой правды в утверждениях О'Брайена вообще не было. «Я достаточно стар, чтобы годиться вам в отцы, - сказал Джоссельсон, - и я не более буду лгать вам, чем я солгал бы собственному сыну». Джоссельсон, конечно, лгал. «Майкл был полон решимости защищать Конгресс от разоблачений, негативно влияющих на его репутацию, и я тоже, - вспоминала Диана Джоссельсон позже. - Я нисколько не сомневалась, когда лгала. Мы как будто совершали двойное действие» [976]. «Правда была только для внутреннего пользования, - написал Том Брейден позже. - Для посторонних сотрудники ЦРУ приучены лгать, лгать сознательно и намеренно, без малейшего чувства вины, которое испытывают большинство людей, когда они говорят преднамеренную ложь» [977].

Что же ещё сделал Майкл Джоссельсон кроме того, что пригласил Кермоуда пообедать в «Гаррик клаб»? Судебное разбирательство с «Инкаунтером» выявило бы необычное финансирование журнала и особенности его издания, которые были бы особенно смущающими в свете повторных официальных опровержений. И ещё любопытно: Джоссельсон не гарантировал, что всё это будет улажено в суде, и вместо этого позволил Кермоуду продолжать действовать. О'Брайен даже предложил отозвать иск, если извинение будет напечатано. Конечно, у Джоссельсона была возможность всё остановить, но он не сделал этого.

Тем временем Конор Круз О'Брайен, принял решение подать иск о клевете в Дублинский суд. К ужасу Кермоуда, он узнал, что в Ирландии так называемая защита «квалифицированной привилегии» не действовала. Юрисконсульты «Инкаунтера» теперь рекомендовали просто проигнорировать этот иск, поскольку у журнала не было активов в Ирландии. Но прежде чем у Кермоуда появилось время, чтобы рассмотреть этот совет, его застали события, которые сделал защиту «Инкаунтера» просто ненужной.

В начале 1966 года, ЦРУ узнало, что калифорнийский журнал «Рампартс» (Ramparts, «Крепостной вал») в своих расследованиях вплотную подобрался к сети организаций, служащих прикрытием Управлению. Ричард Хелмс, заместитель директора по планированию, немедленно назначил специального помощника, чтобы собрать «информацию о журнале «Рампартс», включая любые доказательства подрывной деятельности [и] предложения [ЦРУ] по созданию противодействия» [978]. До мая 1966 года Хелмс предоставлял в Белый дом внутреннюю информацию по «Рампартсу» как часть кампании с целью оклеветать журнал, его редакторов и спонсоров. Большая часть информации, предоставленной Хелмсом, была собрана самим Управлением, с любезно предоставленной ФБР дополнительной грязью [979].

Хелмс был убеждён, что «Рампартс» использовался Москвой как локомотив советских интересов, и приказал провести полное расследование его финансирования, но не нашёл доказательств зарубежных связей издания. После прочтения досье с информацией по «Рампартсу», помощник президента Питер Джессап (Peter Jessup) составил справку с запоминающимся названием «Правый кросс в левый висок», в которой, в частности, говорились: «Принимая во внимание ориентацию деятельности «Рампартса» на очернение правительства и неясности с его спонсорством, можно подумать, что некое правительственное агентство будет распутывать все связующие нити» [980]. А неделю спустя журнал «Хьюман ивентс» (Human Events) опубликовал грязную клеветническую статью под заголовком «Секретная история журнала «Рампартс». На журналистов издания навесили ярлыки «ищеек», «чудаков», «чревовещателей» и «бородатых новых леваков», одержимых лозунгом «Америка вон из Вьетнама!». Подписанная неким М.М. Мортоном (М.М. Morton), представленным «экспертом по вопросам внутренней безопасности», статья имела все признаки производства ЦРУ. Тоже напечатали «Ньюс Уикли» (News Weekly) - «Кто на самом деле сотрудники издания «Рампартс» ?», и «Вашингтон стар» (Washington Star); оба издания объявляли об имеющихся «серьёзных сомнениях относительно честности «Рампартса», который известен как «не только любитель сенсационных разоблачений, но и любитель сенсационных разоблачений с враждебными целями».

Больше года ЦРУ делало всё, что возможно, чтобы утопить «Рампартс». Как позднее признался заместитель генерального инспектора Эдгар Эпплуайт: «У меня в распоряжении были все виды грязных трюков, чтобы навредить их распространению и сорвать их финансирование. Люди, управляющие «Рампартсом», были беззащитны перед шантажом. Мы держали в уме много ужасных вещей, некоторые из которых реализовали... Нас не слишком сдерживал тот факт, что ЦРУ не должно заниматься вопросами внутренней безопасности в Соединенных Штатах» [981].

Удивительно, что, несмотря на жёсткость действий ЦРУ, «Рампартс» всё-таки выжил и досказал свою историю. Как и опасались в ЦРУ, «Рампартс» не свернул с курса и издал своё расследование тайных операций Управления. Расследования журнала, опубликованные в апреле 1967 года, были моментально подхвачены центральными газетами. Последовала волна разоблачений, которая привела, по словам одного комментатора, к тому, что «теперь очень долгое время каждое политическое общество, благотворительный фонд, студенческая организация и бейсбольная команда в Америке будут идентифицироваться как прикрытие Центрального разведывательного управления США» [982].

Конечно, раскрыты были не только внутренние американские организации, действующие как прикрытие ЦРУ. Как только появилась подробная информация по финансированию Управлением Конгресса за свободу культуры и его изданий, сразу выяснилось: всё, что говорил О'Брайен о журнале «Инкаунтер», оказалось правдой. Спендер, который на момент развития этой истории всё ещё находился в США, просто сломался. Отчаявшись удержать его, Джоссельсон и Ласки обратились к Исайе Берлину, который, как было известно, «успокаивающе влиял на темперамент Стивена» и в то время преподавал в Университете Нью-Йорка. «Уважаемый Исайя Менделевич, - писал Джоссельсон в своём письме от 8 апреля, - то, о чём я хотел бы поговорить с вами, не очень удобно обсуждать по телефону. Я серьёзно обеспокоен тем, что Стивен и «Инкаунтер» стали настоящими жертвами текущей неразберихи, и тем, продолжит ли Стивен (как и Наташа в Лондоне) подливать масло в огонь. Я по-настоящему люблю их обоих, поэтому и беспокоюсь, и я также знаю, что если кто-то и может повлиять на Стивена, так это вы. Ситуация действительно серьёзная, но определённо будущее «Инкаунтера» не может быть спасено путём принятия радикальных мер под давлением» [983].