— Идиотизм, — сдавленно бросила я и рванула к двери.

— Ция? — подозрительно произнесла Дара, смотря мне вслед круглыми глазами.

— Да… Я сейчас… вернусь.

Хватило меня ровно до лестницы. Там я согнулась от хохота и, по стеночке, доползла до гостиной.

Успокаивалась я долго. Какой-то неправильный, неестественный смех вырывался из меня вместе со слезами и всхлипами.

Я не понимала, какого черта здесь творится. Ерунда какая-то. Полная бессмыслица! Почему она скрывает? И ладно бы только от меня, так еще и от Наики! Неужели эта скотина не знает о ребенке? Или… От этого предположения смех резко оборвался. Я свернулась в кресле, обняв колени руками. Нет, это невозможно! Не может быть, чтобы силой… Это же…

Права была Наика, это я переоценила собственное здравомыслие. Знай я его имя… Его бы не нашли с инсультом, нет! Его бы вообще никогда не нашли.

Встав на ноги, я невольно потерла горло. Кажется, сорвала голос, хотя и не кричала. Пресс болел немыслимо, завтра с утра вообще не разогнусь. Так и буду буквой "зю" передвигаться.

В голову пришла трезвая мысль, что завтра мне, вообще-то, в столице нужно быть. А это значит, что на сон осталось часов пять.

Поднимаясь по лестнице, я раздумывала, вернуться к Даре или нет, но потом пришла к выводу, что сестра, скорее всего, уже спит.

Угу, а еще надо поразмышлять о том, как я завтра буду объяснять свое поведение. Не правду ведь говорить! Я потерла лоб, чувствуя усиление ставшей привычной боли в переносице и висках. Вот еще, только рецидива мне и не хватает!

Ночью замок едва слышно шумел, будто переговаривался или недовольно бурчал себе под нос: то скрипнет половица, то зашуршит что-то в углу, то стукнет в стене, то хлопнет не закрытое на ночь окно. Казалось, он живет своей собственной жизнью, отличной от суетливой жизни людей.

В комнате стояла темень, хоть глаз выколи, но я не стала плести огонек. Просто устало опустилась в кресло и навалилась на стол.

— Если ты и сама хотела знать, то почему была против моего общения с Дарой? — спросила я у темноты. Она ответила мне голосом Рики:

— Я? Я не была против. Просто, ты могла переборщить…

— О, да, а с твоим участием мы совершенно не переборщили!

Недолгая тишина, скрип кровати, и Старшая присела рядом со мной.

— Дара уже не та наивная дурочка, что была раньше. Ты знаешь, несчастия закаляют характер.

Так какой смысл был вмешиваться, если Даре все нипочем?

— Или ломают.

— Ну да, но это уж кому как повезет. В любом случае, Дара не сломалась. Она всегда была везучей…

В резковатом для женщины голосе сестры я уловила знакомую нотку.

— Ты считаешь, что тебе единственной не повезло?

Рика фыркнула и толкнула меня в бок. Довольно-таки болезненно, она никогда не умела соизмерять силу.

— А скажешь, не так?..

С утра много воды утекло, Старшая уже справилась с собой и своими чувствами. Не скажу, что она больше не испытывает чувство зависти. Скорее, она провела сеанс самогипноза, или что-то вроде того. Ей бы родиться мужчиной!

— Это, знаешь ли, Ция, как в сказке, — продолжала меж тем Рика. — Было у короля три сына: старший, средний и младший. И почему-то везет по жизни всегда младшему. Ну, средний тоже неплох, а вот старшего судьба всегда обламывала.

Я пожала плечами, опираясь подбородком на сцепленные руки.

— Тебе неправильные сказки в детстве читали. Откровенную ерунду несешь.

Рика фыркнула и поднялась на ноги.

— Как скажешь. Какая ты стала!

— Ты тоже не подарок.

— Угу, на этом и порешим. На, выпей.

Сестра сунула мне под нос кружку. Я принюхалась и уловила едва заметный травяной аромат.

— Что это?

— Настой пустырника. Или у Мастеров ментальной магии традиция такая? Чтоб спалось хорошо, закатить истерику часа на два перед сном! Чтоб кошмары не снились, ага!

— Не издевайся, — устало попросила я и, не долго раздумывая, выпила успокоительное одним глотком.

Рика отобрала у меня кружку, которую я приложила к голове, небрежно потрепала меня по волосам.

— После него будет сильно хотеться спать, так что ложись-ка ты баиньки.

— Ложусь уже, — пробормотала я, вытягивая ноги и потягиваясь.

— Давай, Ция, не капризничай! Что как маленькая!

— Да отвали ты!

Старшая засмеялась.

— Однако… Настой на спирту язык развязал? Я теперь тебя каждое утро буду брагой поить.

— Магия алкоголя не любит. Напоите меня, а я в состоянии нестояния решу вам огненное боевое плетение продемонстрировать.

Рика захохотала и, все-таки перетащив меня в кровать, укутала одеялом. Прямо поверх одежды, только сапоги и стянула.

— Рика? — спросила я с закрытыми глазами, засыпая.

— Ну?

— А у нас что, бражка есть? Зачем она вам?

Что она мне ответила, я уже не помню — сознание отключилось.

Самое странное, утром голова совсем не болела. Вообще. Не чувствовалось даже хронической боли в висках, так что в первое время я не поняла, почему чувствую такую легкость. Только глаза все норовили закрыться. Видимо, лекарство продолжало действовать.

В тот день я впервые самостоятельно сплетала сеть перемещения без наблюдателей и подсказчиков. И, вопреки закону подлости и некоторому мандражу, получилось все просто идеально. Сантиметр в сантиметр.

С занесением замка в списки и заявкой на установку зеркальной системы перемещений тоже не возникло никаких проблем. Стоило только взглянуть фирменным взглядом менталиста, как служащие приобретали необыкновенное рвение и желание помочь. Нет, не думаю, что я первый маг духа на их веку, очень даже наоборот. Но привыкнуть к воздействию менталиста невозможно. Специальный взгляд УфеЭзедры приводит в действие инстинкты, и человек, что бы он там о себе не думал, попадает под влияние. Пожалуй, стоит разориться и купить Магистру коробку конфет. Но это потом.

Я еще долго скиталась по улицам, не понимая чего мне еще надо, пока не остановилась около знакомой ограды. Под ярким солнцем сияла свежестью зеленая трава, сверкала мраморная облицовка… Этот дом все еще сохранил презентабельный вид. Его зачаровывали лучшие Мастера прошлого тысячелетия, здесь нет энергетического узла, он и меня переживет… Пожалуй, за него дадут хорошую цену.

Я развернулась и целеустремленно зашагала к знакомой по практике в Академии лавке. Туда нас после выматывающих тренировок постоянно таскала Лика, на наши злые и голодные взгляды отвечая неизменным: "А шо?"

Рулон серебристо-зеленой мягкой ткани Дара в грязные руки брать побоялась, а Рика только осторожно гладила, будто не веря, что прикасается к такому дорогому материалу, да хмурилась, беззвучно проговаривая что-то самой себе.

— Зеленый цвет хорошо подойдет Даре, — сказала я Наике, наблюдая за увлекшимися сестрами немного в сторонке.

Наика рассмеялась грудным смехом и хлопнула себя по бедру.

— Что, Ция, операция по выдачи старших сестер замуж началась?..

Я хмыкнула. Когда-то давно в Наладаре была традиция, практически правило, нарушать которое не смели даже самые отъявленные наглецы. Девушка может выйти замуж только тогда, когда все ее старшие сестры обзавелись брачными кольцами. И, судя по хитро блестящим глазам тети, именно на этот пережиток прошлого, сохранившийся только в некоторых самых консервативных семьях, она и намекает.

— Пока говорить об этом рано, — проговорила я, делая вид, будто не поняла намек. — Работы — непочатый край. Но когда у девушки есть великолепное платье, это определенно настраивает на некоторые рассуждения и мечты. А что у вас?

— У меня? — Наика принялась щекотать подбежавшего звереныша. — План есть, денег должно хватить на раскрутку дела. Не хочу вдаваться в подробности, да и примета это плохая. Скажу лишь одно — здесь недалеко, все еще во владениях Эльве, есть неплохие пастбища… Но, конечно же, заниматься скотоводством я не собираюсь. Дорого, да и прибыли ждать долго.

Женщина сдула со лба выбившуюся из простой прически прядь.