Это главное произведение должно было носить название Мистерии, и, к завершению его Скрябин стремился в течение последних 15 лет своего слишком короткого существования на этой земле. Оно должно было выразить не только спиритуалистические идеи композитора, но и осуществить одухотворяющее воздействие на слушателя. Кроме того, «это должно было проходить в Форме церемонии, при которой все ощущения должны были быть затронуты одновременно всеми видами искусств, действующими совместно». Фактически, это был проект великолепно задуманный, если бы он был осуществлен, но, к сожалению, перед завершением его композитор был застигнут смертью. Либо силы зла испытывали «боязнь перед этим смертным и опасались его влияния», как писал М. Мантагу-Натан или же не пришло еще время для подобного великого раскрытия. Конечно, кажется странным, что все старания врачей воспрепятствовать тому, чтобы фурункул стал бы причиной смерти, были напрасны. Все же оккультные сообщения разгадали для нас эту трагическую загадку. Скрябин, в отличие от Франка, не был обученным посвященным, работающим под наблюдением Мастера; а отсюда: он подверг свое хрупкое Физическое тело работой в контакте с Дэва более высоких уровней бытия такой сильной нагрузке, что получилось, что он сам себя подставил, т. е. сделал уязвимым для нападения темных сил. А так как он не обладал необходимым знанием и не был склонен к ясновидению, то он не мог от них защититься. Кроме того, силы тех Дэва, которые его одухотворяли, были ограничены своими планами бытия, поэтому они были не в состоянии его защитить. Так он умер в 43 года, и его самое важное произведение осталось незаконченным.

В 1910 году «Прометей» или «Поэма Огня» был закончен. Несомненно, это самое зрелое произведение композитора. К этому времени Скрябин открыл уже ту систему гармонии, которая по своему строению была в большей мере создание Дэва, и использовал ее в этом произведении самым плодотворным образом.

Слухом это воспринимается как почти Фальшивое соотношение тона, которое называется «появление хроматического перемещения в различных партиях, которые играются одновременно». Но все же лишь этот прием, которым ужаснулись в справедливом возмущении педагоги ранней эпохи, возможно сохранил то чувство «между нот», которое существовало для представления музыки Дэва. Правда, эту музыку пытался воспроизвести в своем «Реквиеме Мира» Фолдз (Foulds), используя четверть тона, но эта попытка не была удачной, а производимый эффект скорее позволял думать, что оркестр играет нечисто.

В конце концов, посвященными, которые могут заглянуть в будущее, было указано, что для достижения эффектов в четверть тона необходимы — особые инструменты, и время их изобретения еще не пришло. В настоящее время далеко еще не исчерпаны возможности диссонансного соотношения тонов, что доказывает свободное применение их каждым достойным упоминания композитором сегодняшнего времени.

Опирающееся на Дэва качество музыки Скрябина доказывается не только его системой гармонии, но также эстетическим изобилием, — воздействию которого была подвергнута почти вся музыка «Прометея». В этом произведении выделяется полностью другого вида эстетический элемент, чем, например, у Вагнера: каждое чувство неоднозначно, не присуще диатонике, и, в тоже время, каждое чувство свойственно человеку. Музыка исторгает интенсивное очарование, которое не является земным. В И своей высшей точке (апогее) она проявляет невыразимую, словами возвышенность, которую нельзя сравнить ни с чем, что мы когда- либо видели или переживали на земле. Это роскошное великолепие мощных существ, которые вспыхивают невообразимыми цветами и наполняют своим пением бесконечные пространства космоса. Скрябин был настолько одухотворен для выражения эволюции Дэва, что ощутил необходимость вместе с оркестром использовать «орган света», по этой же причине проявилось и его ярко выраженное предпочтение к трелям. Те люди, что наделены достаточно высокой Формой ясновидческих способностей, чтобы воспринять Дэва на утонченных планах бытия, сообщают нам, что они переливаются великолепными цветами. Цвета земли, за исключением тех, которые получаются от огня и солнечного заката, мертвы по сравнению с ними, ибо на Высших планах бытия они все пульсируют в полную силу жизни /живости/. Кроме того, цвет, музыка, аромат сливаются вместе, и их восприятие не разделено на различные органы чувств, как в грубо-материальном мире. В связи с этим Скрябин и стремился к синтезу всех искусств, предприняв попытку представить каждый закон соответствий «как вверху, так и внизу», наглядно. Вспоминая, что Скрябин состоял в связи с более высокой ступенью величественному благородству, которое находит свое выражение в творениях Скрябина. Его общий спектр был продолжен далее, но он все же никогда не — предпринимал попытку слить Дэва-злемент с человеческими чертами, его музыка редко задевает сердце. При всем ее экстазе, она имеет что-то неличное. Но она все же не оставляет нас равнодушными, совсем, а наоборот: она обращается к нам в полную силу, она пробуждает восприятие чувств, которые выражаются в словах намного меньше, чем у предыдущих композиторов. По-другому и не могло быть, когда подумаешь о том, что до Я сих пор множество из нас еще не в силах обладать ускользающим пониманием тех неслыханных планах эволюции. Так о чем же она /музыка/ сообщает?

Установленный факт, что сильные, непрерывные и страстные движения чувств, особенно массовая истерия, создают множество мыслеформ в более низких из невидимых планов бытия и, что эти мыслеформы сохраняются на протяжении многих лет, прежде чем будут разрушены каким-либо воздействием. Если их рассматривать ясновидением, то «они появляются часто, как уплотненный ядовитый пар с руками-захватами, — которые растягиваются во всех направлениях и в каждое мгновение находятся в готовности прыжка на безрассудных.

В средневековье эти мыслеформы были частично ответственны за многочисленные и разнообразные манифестации жестокости, которые упоминаются в хрониках того времени. Мы имеем основание предположить, что, например, некоторые из инквизиторов были захвачены ими. После Реформации эти мыслеформы внесли свою лепту в подстрекания друг против друга различных сект, преследования и принятия насильственных мер для подавления так называемой ереси. В одну из более поздних эпох они воздействовали как жестокости и кровопролития, которые совпали с французской Революцией/. Если мы будем исследовать мировую историю, то мы: в действительности установим, что в каждую эпоху, где-то начинались акты насилия и жестокости, потому что эти мыслеформы перемещаются только в свою область воздействия: от одного народа — к другому, от одной страны к другой. Причем, эпицентром для их нападения является всегда какое-либо эмоциональное смятение.

Следует учесть, что эти мыслеформы не обладают большой силой возбуждения, но они притягивают силы зла, которые используют их как орудие для их собственных целей.

Отсюда — вывод, что человечество, посредством неверного способа мышления, само кует оружие, которое определенные силы могут использовать во вред человечеству.

Нужно учитывать, что каждая музыка, которую мы исследовали до этого, была воспитывающей, но не разрушающей. Особое направление музыки, которая существенно причастна к разрушению этих нежелательных, забирающих в свое владение мыслеформ, возникло только в 1906 году. Речь идет об ультра-диссонантной музыке.

Для музыки существует оккультный факт, что диссонанс или дисгармония /неблагозвучие/, употребленное в моральном смысле, может быть разрушено только через диссонанс, так как вибрации прекрасной музыки слишком утончены, чтобы достигнуть относительно грубых вибраций, принадлежащих к более низкому плану существования. Такие разрушительные мыслеформы могут быть подвержены воздействию мелодий исключительно гармоничной музыки, не более чем скопление тины в стоячем пруду может быть приведено в движение голубоватой дымкой солнечного утра.